Тайна Испанского мыса

Куин Эллери

— Вы говорите так, будто это ваша вина, — усмехнулся Эллери, направляясь к открытой двери ванной комнаты. — Однако есть одна идея, Тиллер. — И он исчез в ванной.

— Ни единого клочка, черт бы его побрал, — проворчал Молей. — Должно быть, этот тип был чересчур осторожен. Ну что, я думаю, это все...

Голос Эллери, неожиданно холодный, прервал его. Они осмотрелись по сторонам и увидели его, угрюмо стоящего в дверях ванной. Квин не отрывал взгляда от невозмутимого лица Тиллера.

— Тиллер, — произнес он ровным, ничего не выражающим голосом.

— Да,

сэр? — Брови маленького человечка вопросительно поползли вверх.

— Вы солгали, сказав, что не читали письмо, доставленное вами мистеру Марко?

Что-то сверкнуло в глазах Тиллера, кончики его ушей медленно покраснели.

— Прошу прощения, сэр, — тихо произнес он.

Их взгляды встретились.

— Это я прошу прощения, — вздохнул Эллери, — но я должен это знать. Вы ведь не возвращались в эту комнату после того, как мистер Марко отослал вас вчера ночью?

— Нет, — ответил слуга все тем же тихим голосом.

— Вы пошли спать?

— Да, сэр. Сначала я вернулся на свое место, дабы убедиться, нет ли других вызовов. Видите ли, сэр, оставались еще мистер Корт и мистер Мунн, и я думал, что мистер Каммер. Тогда я не знал, что мистера Каммера похитили. Но других вызовов не было, поэтому я спустился на первый этаж в свою комнату и лег спать.

— Который был час, когда вы по приказу мистера Марко покинули его комнату?

— Почти полночь, сэр.

Эллери снова вздохнул и резко повернул голову в сторону инспектора Молея и судьи Маклина. Озадаченные, они оба подошли к нему.

— Кстати, Тиллер, полагаю, вы видели мистера Мунна, а позже и миссис Мунн, когда они поднимались к себе в комнату?

— Только мистера Мунна, где-то около половины двенадцатого. Миссис Мунн я не видел.

— Понятно. — Эллери отошел в сторону. — Вот, джентльмены, — рассеянно произнес он, — ваша записка.

Сначала они увидели разбросанные бритвенные принадлежности на приступке раковины: кисточку в засохшей белой пене, безопасную бритву, бутылочку с зеленым лосьоном и баночку с порошком для бритья. Но Эллери указал пальцем на записку, которая лежала на закрытом сиденье унитаза.

Она была составлена из маленьких обрывков бумаги кремового цвета — точно такой же, что находилась на столике на террасе. Большая часть смятых клочков обгорела по краям, и кое-каких явно недоставало.

Обрывки были аккуратно соединены совпадающими рваными краями кем-то, кто явно выудил их из камина.

На кафельном полу ванной у раковины в беспорядке также валялись обрывки кремовой бумаги.

— Не стоит подымать их, — предупредил Эллери. — Это клочки конверта, сильно обгоревшие. Прочтите записку.

— Это ты сложил обрывки вместе? — спросил судья.

— Я? — Эллери пожал плечами. — Я их нашел точно в таком виде.

Двое мужчин наклонились над сиденьем унитаза. Записка, напечатанная на машинке, хоть и состояла из фрагментов, оказалась на удивление понятной.

«.......ди меня на тер..............чью

в 1.........чи. Это оч.................жна

видеть тебя.....ого. Я буду......тоже.

Пож......не подв.........................

Роза».

—

Роза! — воскликнул судья. — Это... это просто невероятно! Этого не может быть. Нет, это физически невозможно!

— Дурдом, — буркнул инспектор Молей. — Сплошной дурдом, да и только.

— Я не понимаю... Странно.

— Сплошные терзания, — сухо заметил Эллери. — По крайней мере, так, должно быть, считал Марко. Поскольку, как видите, он последовал полученным указаниям и прямиком отправился в объятия смерти.

— Ты думаешь, в этом кроется причина и следствие? — спросил судья. — Записка выманила его и привела к смерти?

— Это будет легко установить.

— Кажется, все довольно понятно, — нахмурился пожилой джентльмен. — «Жди меня на террасе в час ночи. Это очень...» да!., «очень важно. Я должна видеть тебя...» полагаю... «одного. Я буду...» дайте подумать... «одна тоже», вероятно. Остальное проще простого: «Пожалуйста, не подведи меня. Роза».

— Есть одна юная леди, — угрюмо буркнул инспектор, направляясь к двери, — с которой я хочу поговорить сию же минуту. — Потом обернулся. — Черт побери, но кто мог сложить вместе обрывки, а? Может, Тиллер? Если...

— Тиллер говорит правду. — Эллери рассеянно протер стекла пенсне. — Я в этом уверен. Кроме того, если бы обрывки сложил Тиллер, он не такой дурак, чтобы оставить их на видном месте. Он очень умный маленький джентльмен. Нет-нет, забудьте о Тиллере.

— Но с другой стороны, кто-то прокрался сюда, когда Марко отправился на свое фатальное рандеву, выбрал клочки письма из камина — слабое пламя, вероятно, потухло, а Марко, который, судя по всему, был сильно взволнован, этого даже не заметил, — отнес их в ванную, рассортировал, бросил на пол обрывки конверта, как ненужные, и тщательно составил вместе оставшиеся обрывки записки.

— Почему в ванной? — громогласно поинтересовался Молей. — Что-то тут не чисто.

Эллери пожал плечами:

— Не уверен, что это столь важно. Вероятно, чтобы ему никто не мог помешать, пока он был занят реконструкцией записки, — мера предосторожности против внезапного вторжения. — Он извлек из кармана прозрачный конверт и осторожно стряхнул в него обрывки. — Нам это понадобится, инспектор. Разумеется, я просто одолжил их на время.

— Подпись, — размышлял вслух судья, который, казалось, пребывал в великом раздумье, — также напечатана. Кажется...

Эллери направился к двери ванной.

— Тиллер, — мягко позвал он.

Маленький человечек стоял на том же самом месте, где они его оставили, в почтительном ожидании.

— Да, сэр?

Нависнув над ним, Эллери достал портсигар и, открыв его, предложил:

— Угощайтесь.

Казалось, Тиллер был шокирован.

— О нет, сэр. Я не могу.

— Не вижу, почему нет, но как хотите. — Эллери сунул сигарету в рот.

Стоя в дверном проеме, оба старших джентльмена в молчаливом недоумении наблюдали за происходящим. Неизвестно откуда Тиллер извлек спичку и, чиркнув ею, почтительно поднес огонь к кончику сигареты Эллери.