Тайна, известная троим
Шрифт:
Она замерла, смысл сказанного медленно доходил до неё. Гермиону охватил ужас. Выражение её лица всё сказало Дамблдору. Потрясение…
— Профессор… я даю… вам… слово…
Когда потрясённая и вся в слезах Гермиона покинула его кабинет, он бессильно опустился в своё кресло и закрыл глаза руками. Как можно было привлечь к этому всему детей? Старый идиот! Гарри, да, это его судьба, а эти две влюблённые дурочки бросятся за ним и тоже погибнут? Что я наделал…
В спальную комнату мальчиков тихо зашла Гермиона и, провожаемая взглядами троицы, села рядом с Роном. Она сразу заметила, что Гарри и Джинни сидят рядом
— Ну, мы поговорили, он меня выслушал, попытался объяснить. То, что Гарри уже хорошо известно, известно и Джинни, в общем, отказал…
— Этого и следовало ожидать, нет, Герми, конечно спасибо, за попытку, но я решила, что ради великой цели, и мой подростковый эгоизм… — откликнулась Джинни.
— Так вы с Гарри помирились?
— Куда я без него…
Гермиона поднялась с кровати Рона навстречу вскочившей Джинни. Они обнялись и поцеловались. Немного поплакали.
— Ладно… но от первоначального плана отступать не будем. Рон! Мётлы готовы?
— А куда летим?
— В туалет Плаксы Миртл…
Они стоят в туалете второго этажа с метлами в руках. Миртл молча висит в воздухе рядом и наблюдает за четвёркой друзей. Гарри внимательно смотрит на маленькую змейку на никогда не работавшем кране умывальника. Он силой воображения заставляет её двигаться и открывает рот…
Грохот перемещаемых в пространстве блоков приводит их в чувство. Открылся черный зев туннеля-лаза, уходящего по спирали глубоко под замок. Они летят один за другим, приникнув всем телом к метловищу, впереди летит вспышка света — Люмос Максима, посылаемая с волшебной палочки Гарри, возглавляющего колонну. За ним летят Джинни и Гермиона. Рон замыкает строй. Мимо них проносятся во вспышках света, отходящие от основного туннеля ходы. После долгой сумасшедшей гонки они внезапно вылетают на конечную круглую площадку, засыпанную костями мелких животных. Тормози! — кричит Гарри. Цепочка светильников зажигается и бежит через пещеру — туннель далеко вперёд, туда, где под огромной статуей лежат останки чудовища Салазара Слизерина.
Медленно преодолев нагромождение камней после обрушения, устроенного бывшей волшебной палочкой Рона и незабвенным Златопустом Локонсом, они пролазят в основной коридор. Кобры в боевой стойке. Огонь бежит по светильникам в их раскрытых пастях.
У подножия статуи старика с бородой, довольно уродливого вида (какое оскорбление для чистокровных, — слегка усмехнулась Джиневра), свернувшись полукольцом, лежало то, что осталось от гигантского василиска. Нет, он не сгнил, а превратился в нечто мумифицировано окаменевшее. Всё равно жуткое зрелище. Света, который давали газовые рожки из открытых пастей каменных кобр с распущенными капюшонами, было достаточно, чтобы рассмотреть его во всех подробностях.
Это её прошлое, с Поттером. Они приблизились к гигантской голове с пустыми глазницами убиенного пятидесяти футового змея. Джинни слегка провела ладонью по его окаменевшей, шероховатой поверхности…
Здесь родилось её самое счастливое в жизни воспоминание. Её будущий телесный Патронус: «Я всегда представляла один и тот же момент, когда ты спасал меня в Тайной комнате, когда я пришла в себя, а мой герой обнимает меня и кричит: Джинни не умирай! Только не умирай! Не смей умирать!»
Она вспомнила, как она, придя в себя, заговорила с Гарри: «Гарри… Гарри, я пыталась все рассказать тебе за завтраком, но я не могла говорить в присутствии
Это её самый страшный позор. Марионетка. Кукла в руках Тома. Игрушка. Она больше никогда и никому не позволит навязать ей свою волю… Но это и победа, их первая совместная победа…
Трое друзей стоят и смотрят на поверженного врага. Смотрят и на Джинни, которая подошла ближе всех и водит рукой по окаменевшей голове. Джиневра разворачивается кругом и обращается ко всем:
— Я прошу у всех вас прощения за мой эгоизм и нетерпение. Если Дамблдор не разрешает, значит, на это есть серьезная причина. Значит, таков его замысел. Таков план…
— Вот причина… — произнесла Гермиона и протянула Джинни дневник Тома Реддла.
Джинни держит в руках тетрадку, долго молчит, потом переводит взгляд на Гарри: — Я доверила этому свою душу, я сделала ошибку, надеюсь, доверяя её теперь тебе, Поттер, я не ошибаюсь вновь?
Гарри бросился к Джинни и обнял её со всей энергией и страстью, на которую был только способен. Они целовались, облокотившись на голову окаменевшего врага. Рон и Гермиона обнялись, наблюдая за окончательным примирением влюбленных. Джинни откинулась назад. Нет, а вот, это уже лишнее… Поттер… Поттер! Джинни! Это уже некрофилия будет! На метлы и домой! Немедленно! Вот гады! Не на убиенном же гаде! Тащи их, Рон…
Праздник примирения решили провести в ванной комнате старост. Как обычно. Но не в Тайной комнате же. Рон дал пару раз Гарри по шее, а Джинни уже по её голой заднице, и еле стащил обезумевшего Избранного с окончательно съехавшей с катушек сестрёнки. Вариант Выручай-комнаты тоже не годиться. Рон сознался, что они с Гермионой сунулись туда после замечательного маминого рассказа про их совместный с папой проект «Билл». Решили коварно воспользоваться преимуществом совершеннолетия Гермионы. Не дождались 1 марта. Не дотерпели до Дня Рождения Рона. Комната, да, совершеннолетней отличнице открылась. Но когда в открытый проход ринулся возбуждённый Рон, их вышвырнуло обоих в коридор, и включился такой ревун тревоги! Хорошо, что у нас была твоя Мантия-невидимка. А то бегущие деканы и Филч, начали ловить всех школьников на этом этаже. Летели заклятия обнаружения, даже Гоменум Ревелио! И ты знаешь, Гарри, у тебя просто замечательная мантия! Мы тихо сидели под ней в углу и хихикали. Пока всё не улеглось. Ну, если честно, не только сидели…
Они впервые решились на такое. Нет безобразий а ля свинг, они не устраивали. Вокруг ванной старост, огромного беломраморного бассейна, есть три красивых нефа, в которых вполне достаточно места для этого. Граница между двумя парочками — зеркало из парящего от горячей воды бассейна. Воздух, нагретый испарениями, причудливо изменяет очертания фигурок Гарри и Джинни, Рона и Гермионы, занимающихся любовью на разных берегах. Гермиона еще и заставила хлопья пены подскакивать из воды вверх, превратив их в подобие летящего снега, а разве можно что-либо в подробностях за этим разглядеть? Но вот крики, издаваемые счастливыми любовниками, слышат все. Это подстёгивает, обостряет чувство запретности происходящего. О бедный Рон, как музыкально кричит твоя сестрёнка под Гарри! И неужели эта скромница Гермиона может так стонать! Забыла Джинни запустить шумный водопад, чтобы эти прекрасные звуки не отвлекали. Почему отвлекали? Очень даже наоборот!