Тайна казачьего обоза

Свидерский Сергей Вячеславович

Сотник поставил чашку на столик.

— Ну, что ж, в деле так в деле. Пошли! Чего ждать?

— Выпей чаю, — мелкими глотками выпивая медленно горячий напиток, сказал хозяин. — Дочь моя здесь. Никуда не убежит. Если ей приглянулся парень, хорошо. Она ему глянулась, не вижу ничего плохого. Выпей, прошу тебя.

Сотник согласился, да, выпьем, время терпит.

Возле юрты собрались казаки и хозяева. Служивые догадывались, о чём пойдёт речь, и хозяйка с дочкой тоже.

— Петро, — сказал Нечипоренко, — мы не слепые, видим, нравится тебе Айна. Так?

Петро кивнул головой, вдруг ни с того, ни с чего в горле запершило.

— Добро! — сотник повернулся к хозяину.

— Айна, —

сказал отец, — тебе нравится Пётр?

Девушка, не сводя с отца глаз, кивнула — да.

— Хорошо. — Отец взял за руку дочь. — Я хочу быть уверенным, отдаю её в надёжные руки. И для этого есть у меня одно испытание. Выдержишь его, твоя Айна, нет — извини.

— В чём заключается испытание? — у Петра прорезался голос, хотя нотки волнения ощущались в интонации.

Мужчина что-то сказал на ухо дочери, та кивнула головой и скрылась в юрте. Через минуту она вернулась, неся в руках лук. Отдала его отцу. Тот взял его и сказал, испытание простое, дочь любит стрелять из лука. Пусть Пётр покажет, может ли он соперничать с ней. Петро возразил, не лучше ли будет показать своё умение обращения с винтовкой. Якут показал головой, с ружьём всякий справится, дочь, вон, с десяти лет белку в глаз бьёт. Пусть Судьба решит, сильны ли в чувствах ваши сердца. Пётр пожал плечами, посмотрел на Айну и поймал её взгляд, и забилось учащённо молодое сердце.

— Маловат лук будет, — сказал он, взяв его в руки. — Больше есть?

Казаки рассмеялись, мол, справился бы с таким; то же самое сказал и отец Айны, мать только улыбнулась. Айна шмыгнула в юрту и вынесла лук с костяными накладками и протянула Петру.

— Сама изготовила летом. В деле ещё не был. Вот тебе, казак, и тетива из сухожилий оленя. Крепкая. Натянешь на лук, считай, полдела сделано. — И засмеялась задорно. — Коли действительно приглянулась я тебе, справишься!

Пётр взял лук, посмотрел на казаков и на девушку с родителями. Согнул рога лука и легко надел тетиву. Посмотрел на замолчавших зрителей. Тронул пальцем тетиву, запела она звонким голосом от прикосновения, поплыл голос лука над долиной.

— Давай стрелу, невеста! — посмотрел с улыбкой на Айну Пётр.

Девушка снова скрылась в юрте, на этот раз намного быстрей, и вернулась, неся в руках стрелу.

Пётр взял стрелу, примерил и спросил, нет ли стрелы длиннее, эта коротковата будет. Показал наглядно, легко натянув к плечу тетиву. Отец Айны крякнул в кулак, мать ойкнула, казаки одобрительно закивали головами.

Айна посмотрела на отца, тот кивнул:

— Неси, дочка.

На новую стрелу Пётр посмотрел с большим уважением, длиной она была чуть больше метра, ровное крепкое древко, чёрное блестящее перо стабилизатора притягивало взгляд, а тонкий длинный наконечник блестел в свете солнечного дня. Над долиной не было ни единого облачка, лишь где-то вдали на горизонте маячила тёмная тучка, обещая к вечеру обильный снегопад.

— Надо определиться с целью, — произнёс отец Айны и посмотрел по сторонам. — Хм, ничего подходящего поблизости не вижу!

— Папа, пусть целью будет вон та сосна, что растёт недалеко от леса! — предложила Айна и указала рукой направление.

Все развернулись.

— Далековато для лука, — высказал сомнение Нечипоренко. — Для ружья самый раз. Но решать не мне. Что, Петя, справишься?

Пётр поймал на себе, устремлённые на него взгляды. Что ж, подумал он, взялся за гуж, не говори, что не дюж. От чьего-то взгляда зажгло меж лопаток, и почувствовал, это Айна смотрит на него. Ну, девица, сказал он про себя, теперь это дело не принципа, это дело чести. Быть тебе, сероглазая красавица, моей, не быть мне казаком! Наложил стрелу на лук, натянул тетиву до

плеча, аж мышцы свело, остановил движение, глядя на вершину дерева. В этот момент услышал Пётр голос в голове: «Закрой глаза и, представь себе ясно цель». Исполнил казак услышанное и чуть не вскрикнул, так отчётливо увидел он вершину сосны, рассмотрел крупные и средние ветви, порыжевшую хвою, даже мелкие чешуйки коры, еле вибрирующие под слабым ветерком. От того, что ему удалось, в груди сильнее забилось сердце. «Представил и вижу, — мысленно ответил он голосу. — Чувствую, какая-то крупная фигура прячется в кроне». «Если это человек, постарайся проникнут в его сознание, посмотри на долину его взглядом». Петру пришлось немного напрячься, бисеринки пота выступили на побагровевшем от напряжения лице и снова еле сдержался, чтобы не заговорить. Он не понял, каким образом, но оказался-таки внутри человека и его глазами отчётливо увидел долину, юрты, лошадей и повозки, себя, прицельно смотрящего на дерево, изогнутый в напряжении лук с наложенной стрелой, и стоящих поодаль товарищей и аборигенов. Почувствовал Пётр, что человек поймал его взгляд, уловил действие и увидел, как медленно разжимаются пальцы, как вздрагивает тетива, свистнув, полетела в него стрела, рассекая острым наконечником морозный воздух; человек от страха застыл, он видел приближающуюся стрелу, вот она летит всё ближе и ближе, вот он уже может рассмотреть черное перо стабилизатора, хищную красоту острого наконечника. Человек рефлекторно спрятался за тонкий ствол в кроне дерева.

Пётр, всё также с закрытыми глазами, слегка подкорректировал рукой направление. Казаки и хозяева стойбища изумлённо наблюдали за Петром и ничего не понимали, что он делает, почему закрыл глаза. Одна Айна стояла, загадочно улыбаясь.

Не отпуская стрелу, задержал Пётр дыхание, разжал пальцы, освободил тетиву, и ушла стрела к цели. Пронёсся над долиной тихий крик, заметили и казаки и семья якутов, как дрогнула вершина сосны, и осыпался с неё снег.

— Попал! — проговорили все наперебой. — Смог, да с закрытыми глазами!

«Всё, — подумал Пётр. — Получилось». Открыл глаза и посмотрел на довольных друзей, хлопающих его по плечам и кричащих одобрительно, увидел смеющегося отца Айны, девушку, прячущую улыбку, её мать.

— Что у тебя на лбу? — подошла Айна и пальцами вытерла небольшую капельку крови. — Ты не ранен?

Общую радость прервал радостный собачий лай, доносящий с северной стороны долины. Хозяин сообщил, что это с охоты возвращаются сыновья.

Дерево на краю долины Дьулаанхайа, 28 октября 1914 г.

Стрела, выпущенная молодым казаком, не только достигла цели, она пробила насквозь ствол вершины дерева, но и прошла навылет через череп человека, посланного следить своим предводителем за стойбищем якутов и казаками. Дозорный тихо вскрикнул, когда острый металл прошёл через череп, и безвольно повис на сучьях. Что он видел в последний момент жизни, что всплыло в памяти перед взором, когда древнее надёжное оружие прервало его короткий земной путь? Жену и детей? Мать с отцом? Родную деревню, грязную речушку в весеннее половодье и чистую летом?

У доложили о происшествии. Он, молча, пожал плечами. Когда поинтересовались, снять ли дозорного с дерева, ответил, не стоит терять времени даром и привлекать внимание. Он, дозорный, выполнил свою миссию и теперь может спокойно беседовать на небесах с Безжалостным Тигром.

Не все одобрили слова предводителя, но выступить открыто никто не посмел. Перечить старшему — табу и нарушить его, означало нарушить закон.

Простились с погибшим братом мысленно, глядя на вершину дерева, где он остался навсегда, и занялись текущими делами.