Тайна княжеского наследства
Шрифт:
– Тебе нужно связаться с тем парнем из папского кабинета, помнишь?
– Который помогал мне устроиться на работу?
– Да.
– Ну, и что я ему скажу?
– Проверь ту информацию, что тебе сообщил этот Стричелло.
– Про Стричелло спросить?
– Да нет, узнай, действительно ли его святейшество интересуют эти документы. Но главное, в этих письмах что-то есть! Что-то такое, что не бросилось тебе в глаза. Знаешь, я советую тебе все-таки заняться их изучением. Исследуй не только текст, но и бумагу, почерк, пометки. Все детали! И пришли мне сканы. И твою расшифровку.
– Спасибо,
– Не за что!
Поговорив с бывшим мужем, она немного успокоилась. Пора двигаться домой. Сложив в стопку бумаги, с которыми не успела разобраться, она вышла и заперла кабинет.
Элена хотела прогуляться по центру. Было четыре часа пополудни. Но жара еще зашкаливала, хотя уже приближалось время вечерней прохлады. Подумав, что лучше вернуться домой и пройтись по Фраскати ближе к вечеру, синьора Маркони решительно направилась к своей машине.
Рим. Вечный город. Перекресток всех дорог. Элена с трудом привыкала к этому высокомерному, немного неряшливому городу. От постоянного присутствия развалин было немного не по себе.
Один из символов города – прекрасный величественный Колизей, мраморные плиты которого горожане еще в средневековье растащили на облицовку своих домов. Напротив Колизея туристам на обозрение предлагаются аккуратно сложенные обломки Римского форума. А на склоне Капитолийского холма – сверкающая на солнце помпезная колоннада памятника королю Виктору-Эммануилу II (Витториано). Этот памятник-здание своим нагромождением статуй, колонн и барельефов призван напоминать о том Риме, каким он был в эпоху античности, когда здания Римского форума и Колизея были облицованы белым мрамором. Проезжая по площади Венеции, Элена усмехнулась, вспомнив прозвище, которым язвительные римляне наградили Витториано – «вставная челюсть».
Alfa Romeo постояла в небольшой пробке и наконец въехала на улицу Корсо. Кстати, несколько лет назад, впервые оказавшись на этой улице, Маркони была очень удивлена. Ведь читая в детстве описание римского карнавала в романе Дюма «Граф Монте-Кристо», Элена представляла себе широкий просторный проспект, похожий на Елисейские поля, ну или хотя бы на Невский. А оказалось, это узенькая улочка с однополосным движением в каждую сторону. Проезжая мимо Квиринальского дворца, Элена кинула взгляд на фонтан Диоскуров. Ирония судьбы: когда-то она работала в Российском институте истории искусств на Исаакиевской площади и часто проходила мимо здания Конногвардейского манежа, на портике которого установлены уменьшенные копии римских Кастора и Поллукса. И вот теперь – в другом городе, в другой стране – они снова приветствуют ее по пути с работы!
Пока Маркони выезжала из Рима, мысли были заняты дорогой. Очутившись на пригородной трассе, она смогла немного расслабиться. Мыслями снова вернулась к Марко.
Да, как-то не так у них все получилось. Первая встреча, влюбленность – столько надежд! Она вспомнила, как они первый раз ездили вместе на море. Жили в небольшом отеле прямо на берегу. Это было как в сказке! Тут вползло непонятно откуда воспоминание: каждое утро на террасу ресторана приходил очень старый человек. Он долго шел, опираясь на палку. Потом садился за один и тот же столик, и ему приносили эспрессо. Он долго сидел, глядя на море. Потом уходил, чтобы
А еще они проехали на машине по всей Италии. Элена тогда очень удивлялась: куда бы они ни приезжали, все их знали и радостно приветствовали. Марко заговаривал с первым же встречным как со старым приятелем. Она еще не очень хорошо понимала язык, и эмоциональный разговор совершенно посторонних итальянцев воспринимала как общение добрых друзей.
Десять лет она прожила с Марко. Десять лет разрывалась между мужем и дочерью, которая осталась в России. Нет, она уже не страдала. Она была благодарна Марко за то, что он круто изменил ее жизнь. После развода он позаботился о ней – квартира, машина. В конце концов, и эту работу она получила благодаря Марко.
Глава четвертая. Екатерининский институт
Августейший гость откланялся. Лиза, предвидя вопросы тетушки, попыталась потихоньку ускользнуть к себе.
– Лизонька, дитя мое, не торопись, – по голосу графини было понятно, что разговор будет долгим.
– Да, тетушка, – с милой улыбкой произнесла девушка, пряча досаду.
Графиня Екатерина Юрьевна Комаровская приходилась Лизе двоюродной тетушкой. Она была кузиной ее матери, Марии Ипатьевны и благодаря замужеству стала частью аристократического общества Петербурга. Она весьма ценила свое положение и общалась с родственниками несколько надменно. Но к Лизе, своей племяннице, благоволила.
– Я так поняла, что встречи именно с этим господином ты хотела избежать. Поэтому матушка отправила тебя ко мне погостить. Она тебя прятала? – Маленькие колючие глазки цепким взглядом уставились на нее.
Девушка вздохнула. По опыту знала, что если тетушка «взяла след», ее уже не остановишь. Придется все рассказывать.
– Я не знала, что матушка меня прятала. Я думала…
– Лиза! Не умеешь ты врать! Садись, – в голосе графини появились стальные нотки. – Рассказывай. Все рассказывай, со всеми подробностями!
– Что рассказывать?
– Все! Прежде всего, как ты умудрилась стать предметом внимания столь высокопоставленной особы, – графиня уже усаживалась поудобнее в своем кресле. – А я уж подумаю, чем тебе помочь.
– О, тетушка! – Лиза бросилась к ней.
– А, брось! – графиня махнула рукой. – Было бы лучше, если бы я сразу все узнала. А то вот сидела тут, дура старая, и не понимала, о чем речь. Все! Садись! Слушаю.
– Я даже не знаю, с чего начать, – Лиза замялась, но увидев нетерпеливый жест тетушки, продолжила. – Наверное, с институтского бала…
Здание Екатерининского института благородных девиц располагалось на Фонтанке, возле Аничкова моста. Большое трехэтажное строение в стиле классицизма с колоннадой над центральным входом впечатляло своей монументальностью. Институт имел еще одно название – Училище ордена Святой Екатерины. Не столь престижный и знаменитый, как Смольный институт благородных девиц, Екатерининский тем не менее имел славные традиции и гордился своими выпускницами. В стенах этого учебного заведения еще совсем недавно проходила жизнь Елизаветы Александровны Лазаревой, единственной дочери коллежского советника Александра Васильевича Лазарева и его супруги Марии Ипатьевны, урожденной Лукиной.