Тайна Крылашкина двора
Шрифт:
– Мы их не найдём.
– Спокойно! От меня не уйдут! Я слышал, они в Исакий собирались. Красотой полюбоваться. Там и возьмём их.
– У нас глаза.
– Хорош ныть! Капли в аптечке. Заливайте зенки. Да поживей!
– Качан, коробка пустая.
– Репа, я те что, блин, сестра милосердия?
– Мы ничего не видим.
– Ладно, заткнитесь! – смирился главарь. – У аптеки тормознём. Болезные, блин!
Бандитская машина тронулась с места.
В метро
Ребята
– Поезд подойдёт, – предупредил Ваня, – вернёмся в реальный мир.
– А что?
– Только двадцать одну минуту можно в Ультрамире находиться, а то потом в нём и останешься.
– Двадцать одну? Какое-то число неровное.
– А может, разработчики использовали семеричную систему, – в шутку предположил Ваня. – Тогда двадцать одна минута превращается в три.
– Если в три, то понятно: два раза прощается, на третий запрещается.
Подошёл поезд. И, взявшись за волшебный гаджет, они вышли в реал. Присоединились к пассажирам, зашли в вагон.
– А в Вагановке у вас мальчишки были? – поинтересовался Ваня.
– Нет, они отдельно учатся. А что спрашиваешь – поступить хочешь?
Ваня в ответ ухмыльнулся:
– А как их зовут – балеруны?
– Ха-ха! Этой шутке сто лет в обед, – поморщилась девочка. – Мог бы поумнее что спросить. Они – танцовщики.
– Можно было б и повеселей их назвать.
– Ну и как же?
– Например, балетмены. Почти Бэтмены.
– Ничего так. Бэтмен мне нравится: он супер – мир спасает.
– А кроме танцев какие уроки у вас были?
– Да всё как в обычной школе. Плюс культурология, петербурговедение. Ещё английского больше и уроков по изо.
– А зачем балеринам рисовать?
– Чтоб владеть телом лучше. Через рисунок пластику движений лучше можно понять. – Кристина, долго молчавшая про своё прошлое, разговорилась. – У нас все преподаватели хорошо рисовали. Мы и костюмы разных эпох изучали. По музеям ходили. Эрмитаж часто посещали. Вообще, по искусству нас многому учили. Устраивали встречи с известными артистами. Художники, писатели приходили.
– А кто у вас был?
– Однажды на изо пришёл архитектор, Яков Степыныч, забыла фамилию. Рассказал о городе и предложил нам набросать эскизы химер всяких.
– Это кто ещё?
– Это те, у кого разные части тела от разных животных. Ну и от человека тоже.
– Смесь бульдога с носорогом?
– В общем, да.
– А зачем ему?
– Сказал, что в городе открывается готический центр.
– Почти галактический.
– Да нет! Это не про космос. Про средневековье. Эскиз будущего здания нам показал – настоящий замок. Назывался «Ландскрона».
– Это что?
– Кажется, «корона земли» со шведского, можешь сам погуглить. Там, в центре, будет средневековое искусство собрано. И замок нужно украсить скульптурами, похожими на мифические существа. Это гаргульи, василиски, оборотни всякие. Архитектор просил не рисовать
– Это ещё что за звери?
– Когда ещё Петербурга не было, они тут вовсю господствовали.
– А что их сейчас нет?
– Есть, но они уходят во Фриомир.
– Куда?
– В параллельный мир, где температура ниже абсолютного нуля.
– Так ниже нуля не бывает.
– Ну вот, я тебе ещё и физику должна объяснять. Забыл разве, что при абсолютном нуле электроны замирают, но не движение вообще?
– Да, помню.
– Вот они из-под абсолютного нуля в наш мир и залетают.
– И ты нарисовала этих каргаланов?
– Мы все нарисовали. Яков Степаныч сфоткал рисунки. Обещал, если чьи работы понравятся, тот может стать соавтором архитектурного ансамбля.
– А с чего это он к вам пришёл, а не в художественное училище?
– Туда он тоже приходил. Но сказал, что у балерин утончённое понимание мира.
– Это почему? – возмутился юный робототехник.
– Сказал, что муза танцев Терпсихора самая главная для человека. Потому что в начале всего был танец. А первобытные люди, прежде чем говорить, научились танцевать. Особенно вокруг костров. А всё потому, что существует очень древнее излучение.
– Знаю – реликтовое, – вставил Ваня, заслушавшись. – До Большого взрыва ещё было.
– Ещё древней.
– Это какое же?
– Артионное излучение.
– Что-то не слыхал.
– Его просто недавно открыли попутно, когда в Большом адронном коллайдере ловили маленький бозон.
– Про коллайдер не рассказывай мне. Нам ещё в детском саду про него загадку загадывали, – и Ваня произнёс:
– Это что за великанЛовит кроху в свой капкан?Слишком маленькая кроха,Вот и ловится так плохо.– Ну так вот, параллельно открыли артион. А тот, кто открыл, как настоящий учёный решил облучение испытать на себе. А когда сквозь него прошли артионы, он сразу затанцевал. И написал научную работу о том, что артионы – первичные частицы, кирпичики Вселенной. Из них даже бозоны состоят.
– Может, он просто от радости заплясал.
– Нет, не просто. Учёный сделал открытие ещё и в антропологии. О том, что миллион лет назад Земля была атакована этими частицами. И, получив большую дозу, первобытные люди и начали танцевать. А уже потом человек научился издавать звуки: говорить и петь, и рисовать на стенах. Учёный, думая, как назвать частицу, назвал её «терпсихорион» Но потом сократил до артиона. Короче, это древнее излучение – основа всей материи. А кто танцует и хорошо двигается, может детальней и выразительней изобразить предмет.