Тайна курорта «Солэр»
Шрифт:
— Все гораздо проще: от спортзала до главных ворот — ровно полторы мили, — стал объяснять Алан, к которому вернулось самообладание. — Мы всегда устраиваем первую пробежку по этому маршруту, и никогда ничего подобного не бывало…
— Ничего подобного? А тренажер?.. — напомнила Джорджи.
Алан бросил на нее острый взгляд, но сказать ничего не успел, повернув голову на звук подъехавшего серебристого «мерседеса». Лицо его покраснело.
— Очень вовремя, — пробормотал он. — Сейчас мне только визита Жаклин не хватает…
Действительно,
— Что случилось с вывеской? — спросила она; в голосе ее звучали истерические нотки. — Почему она валяется среди дороги?.. Как теперь прикажете ездить?..
Алан принялся что-то объяснять ей по-французски.
Но Жаклин резко оборвала его и, вернувшись к машине, вызвала по телефону Хэнка Мидера. Нэнси слышала, как она приказала ему пригнать грузовик и убрать вывеску. Затем обернулась к отдыхающим.
— Я должна принести вам свои извинения. Не знаю, как это могло произойти… Слава Богу, никто из вас не пострадал. Сейчас возвращайтесь с Аланом в спортзал, а мы позаботимся, чтобы впредь подобные инциденты были исключены.
— Я вам не верю! — сердито сказала Мелина. — Вчера несчастный случай произошел в гимнастическом зале, сегодня — здесь. Сколько это еще будет продолжаться? И почему мы должны подвергаться риску из-за «подобных инцидентов»? «Солэр» — опасное для жизни место. И вы это знаете!
— Это не так… — сказала Жаклин, и Нэнси заметила, что голос ее дрожит.
Мелина повернулась и зашагала в сторону спортзала, остальные гурьбой двинулись за ней.
Нэнси, Джорджи и Бесс уходить не спешили.
— Жаклин, — обратилась к ней Нэнси. — Это не было случайностью. Вы видели, как подрезана кожа?.. — Жаклин кивнула, стряхнув с лица прядь серебристых волос. — Как вы думаете, чьих это рук дело?
— Не знаю, — ответила женщина, косясь на вывеску. — У нас никогда не было врагов. Может, кто-то завидует нашим успехам?..
Объяснения эти не показались Нэнси слишком убедительными.
— Вы никого конкретно не подозреваете? Жаклин отрицательно покачала головой.
— Никого. — Она подняла голову. — Спасибо вам за участие. Теперь, боюсь, мне пора идти. — И прежде чем Нэнси успела что-либо вымолвить, француженка села в свой «мерседес», объехала валявшуюся на земле вывеску и укатила.
— Бедняжка, — произнесла Бесс. — По-моему, она от всего этого просто в шоке.
— Не думаю, — отрезала Нэнси. — Уверена, она прекрасно знает, что здесь происходит, но боится признать это.
После полудня девушки надели купальники, чтобы идти в бассейн; вдруг раздался телефонный звонок.
— Я возьму трубку, — сказала Нэнси.
— Мисс Дру? — спросил незнакомый голос. — Это Рут Форстер. Вы мне звонили.
— Да-да! — воскликнула Нэнси. — Ваша дочь, Ким, вчера прислала Розье письмо, и я хотела узнать: вы тоже в курсе дела?
— Она вчера
— А откуда она звонила? — с любопытством спросила Нэнси.
— Из Тусона, насколько я поняла, — ответила миссис Форстер. — Сама я живу в шестидесяти милях от города. Ким рассказала, что попала в какую-то лавину, а может, наводнение… но смогла выбраться. Что она вся в синяках, и вообще ей надо прийти в себя, чтобы вернуться к цивилизации. Слава Богу, для нее все это — родная стихия.
— Ким сказала, куда она собирается потом? — спросила Нэнси.
— Нет. Но объявила мне, что уволилась с работы, потому что хочет немного отдохнуть.
— Мне кажется, она мечтала съездить в Феникс, — осторожно сказала Нэнси. — Так, во всяком случае, написано в письме.
— В Феникс? — изумленно переспросила миссис Форстер. — Вы шутите?
— Она сама об этом пишет, — ответила Нэнси.
— Моя дочь терпеть не может Феникс, — возразила мать Ким. — Она говорит, он у нее вызывает несварение желудка.
— Ким собиралась походить по музеям, — объяснила Нэнси.
— По каким музеям? — в голосе миссис Форстер звучали недоумение и растерянность. — С тех пор, как ей исполнилось десять лет, мне ни разу не удалось затащить ее ни в один музей. Ким всегда была слишком подвижной, чтобы провести хотя бы короткое время в помещении. Она чувствует себя счастливой только в горах или в лагере под звездами… По музеям!.. Разве что шок, который она перенесла, так изменил ее образ мыслей… Нет, я просто отказываюсь что-нибудь понимать.
Нэнси немного поболтала с миссис Форстер, потом положила трубку и молча села на край кровати. Ей надо было разобраться в том, что она услышала.
— Что случилось, Нэн? — позвала ее Бесс. — У тебя такое странное лицо.
— Да-да… — очнувшись, проговорила Нэнси. — Хорошая новость — Ким жива! Во всяком случае, была жива вчера утром. Она звонила домой, матери. Но вот что странно: миссис Форстер представить не может, чтобы Ким собиралась в Феникс, да еще осматривать тамошние музеи. Она сказала, что это абсолютно не вяжется с характером дочери.
— Может, Ким решила поработать над своим кругозором, — предположила Бесс.
— Или… — медленно произнесла Нэнси, — кто-то заставил ее написать такое письмо Розье. А потом позвонить матери и сказать, что с нею все в порядке.
ПРЕДАТЕЛЬСКАЯ УЛИКА
— Ты хочешь сказать, что про Феникс и про музеи — это все неправда? — обескураженно смотрела на нее Бесс.
— Очень может быть, — ответила Нэнси. — Я думаю, Ким вставила в письмо эту чепуху с одной целью: кто-нибудь из тех, кто ее знает, насторожится, увидев в этом явную несуразицу. Это письмо — крик о помощи.