Тайна найденного письма
Шрифт:
А Клара продолжала:
– От кого же тебе достался такой чудесный голос? От мамы или от отца родного?
– Не знаю, – отвечала Яна.
– Наш директор, Яков Наумович, раньше тоже пел! Да ещё как пел! Он и сейчас иногда как запоёт песню, все замолкают и слушают. Чистый соловей! Вот жаль только, не повезло ему в жизни, однолюб он. Говорят, любил когда-то одну женщину, но не судьба, видно, ничего не получилось у них. А жаль. Так и остался одиноким. Добрейшей души человек! Вернулась счастливая, улыбающаяся Виктория с букетом чайных роз. Она набрала из-под крана воды в вазу и поставила в неё букет. Отойдя на два шага назад, стала разглядывать розы. Вдоволь налюбовавшись
– Смотри, Яна, скоро и тебе будут дарить такие букеты. Тебя ждут в зале, гости просят официантов, чтобы ты ещё пришла и спела.
Второй выход Яны на эстраду был встречен ликующими возгласами сидящих за столиками людей. Она шла к микрофону, а пианист уже играл мелодию песни «Всё могут короли». Когда Яна пропела первый куплет и начала припев, люди стали хлопать в такт музыке и подпевать ей. «Браво! Браво!» – неслось из зала. Когда закончила с королями, Аркадий Петрович стал играть «Когда б имел я златые горы», и Яна высоким, звонким голосом запела незабываемую в исполнении Руслановой песню. Яков Наумович остался доволен выступлением Яны. Он пришёл в будуар и вручил ей конверт.
– Здесь, Яночка, твой гонорар. Это твои трудовые, честно заработанные деньги. Поздравляю с первой получкой. Очень, очень хорошо поёшь. Все в восторге. Ждём тебя завтра, к двадцати часам. Сейчас тебя Клара проводит домой. Клара, проводи Яну, водитель вас отвезёт.
Яна переоделась в обычную одежду, платье для выступлений аккуратно и бережно повесила на плечики в шкаф. Под ним поставила лаковые туфельки. Перед тем, как закрыть шкаф, ещё раз оглядела наряд. До чего же хорош! Вот бы было здорово, если бы её в нём увидели ребята из приюта!
Потом она умылась и окончательно превратилась в обычную, ничем не примечательную девочку. Серенький ситцевый сарафанчик, поношенная ветровка из плащевой ткани, стоптанные сандалии на босую ногу – как разительно отличалась эта одежда от той, что осталась в шкафу! А сама она, будто Золушка из сказки: принцессой натанцевавшись на балу, переодевшись в скромную одежду, торопится домой. Яна положила конверт с деньгами в карман, и они вместе с Кларой поехали в приют. Во дворе на скамейке сидела Аида Клементьевна. Яна увидела её сразу, когда вышла из машины.
– Я принесла альбом с фотографиями, – сказала она. – Слава богу, он сохранился.
– Давайте, посмотрим, – обрадовалась Яна и села рядом.
– Вот фотография твоей бабушки, Софьи Александровны, – Аида Клементьевна указала на портрет женщины, вставленный на первую страницу альбома.
Яна с интересом разглядывала снимок.
– Она такая красивая! И молодая, совсем не похожа на бабушку! – вырвалось у неё.
– Да, это так, но эта фотография сделана в годы её молодости. Дальше ты увидишь её такой, какой знала я.
– Яна перелистывала страницы. Вот её бабушка в подвенечном платье, стоит под руку с молодцеватым офицером в военной форме. А вот она стала появляться с маленькой девочкой. Девочка на страницах альбома постепенно взрослела. В конце она превратилась в симпатичную молодую женщину, а Софья Александровна – в бабушку.
– Кто эта молодая женщина? – спросила Яна.
– Не знаю точно, потому что я с ней не знакома, но думаю, что это и есть твоя мама. Вот здесь, на одной карточке, с другой стороны оставлена надпись, читай!
Яна взяла в руки фотографию, на обратной стороне крупным почерком было написано: «Дорогой мамочке от её доченьки».
Девочка неотрывно смотрела на лицо молодой женщины. Неужели перед ней фотография её родной мамы? Ну да, ведь девушка обращается к её
Яна внимательно разглядывала лицо молодой женщины. Неужели перед ней Белка? Как жаль, что на фотографии нет подписи. Почему Яна опять, как при каждом чтении таинственного письма, испытывает знакомые чувства: тепло, доброту и нежность? Почему так волнующе бьётся в груди сердце и внезапно охватывает безудержная волна ликования? Неужели её сердце ошибается? Нет, сомнений не должно быть! Перед Яной фотография мамы. Сейчас ей ясно, что она, Яна, и есть та самая Яна, о которой писала Белка, а Белка, безо всяких сомнений, её мама и дочка бабушки. Сердце у девочки продолжало громко и часто стучать, и она, с трудом преодолевая волнение, спросила:
– Вы не знали, как звали дочь бабушки?
– Нет, мы с ней об этом не говорили, а, может быть, и говорили, но я не помню. Не помню, это было тринадцать лет назад, за это время столько всего было, – вздохнув, откровенно сказала Аида Клементьевна.
– Дайте, пожалуйста, фотографии мне, – попросила Яна, не выпуская снимки из рук.
– Конечно, бери. А альбом пусть будет у меня. Где тебе его в приюте хранить? Когда вырастешь большая, появится свой дом, тогда и заберёшь.
– Спасибо, Аида Клементьевна, – поблагодарила Яна.
– Да не за что. Может быть, тебе повезёт, ты найдёшь маму. С фотографиями легче искать. Яна, хочу сказать: если тебе не удастся найти маму, то знай: мой дом – это твой дом. Приходи и живи.
– Спасибо, спасибо вам за всё! Но я чувствую, что обязательно найду маму.
Девочка спрятала фотографии в конверт, где лежал гонорар, и пошла в комнату. Мысли полностью были заняты последними событиями. Лёжа под одеялом, она вспоминала обо всём, что пережила за день. Перед ней всплывали то нарядные платья, которые она сегодня выбирала в салоне; то букет роз, полученный Викторией; то Клара, несущая на подносе чай, сладости и яблоки; то заполненный людьми зал ресторана; то она сама, поющая перед микрофоном; то улыбающееся лицо Якова Наумовича, и, наконец, лица бабушки и мамы с фотографий. Если Белка – её мама, значит, отца зовут Яном, а её имя-отчество – Яна Яновна. Когда она вырастет большой, к ней будут так обращаться. Это просто здорово! Как отыскать женщину с фотографии и узнать у неё, кем она приходится бабушке? Так хочется верить, что она её дочь, и что мама жива. Если бы Яна могла, то поднялась бы высоко в небо, с высоты осмотрела бы всю страну: может, среди множества людей узнала бы своего самого родного человека.