Тайна Оболенского Университета
Шрифт:
– Тогда с вами все ясно, – холодно произнес он и взошел на кафедру.
– И что вам ясно? – не сдержалась я. Такое хамское отношение возмущало. Я бы извинилась перед профессором, что случайно уснула (причем до лекции, а не во время), но после подобной грубости не собиралась этого делать.
– Ясно, что здесь, как и во многих других университетах, дети профессоров пользуются особым блатом, – спокойно ответил новый преподаватель, не удосужив меня даже взглядом, рассматривая какие-то бумажки на своем столе.
– Я
– Мне достаточно того, что вы спите на лекциях и хамите профессорам, – отрезал он, – а сейчас, с вашего позволения, Ланская, я начну лекцию. Советую и вам послушать. Иногда полезно узнавать что-то новое.
Вот так этот хам в мгновение ока растоптал все мои ожидания. Профессор, ученый, интеллектуал? Нет. Самый настоящий грубиян, напыщенный индюк. И это с ним я так мечтала познакомиться?
До конца лекции я демонстративно игнорировала все, что рассказывал Арсений (сама себе я дала установку, что не стану звать его по имени и отчеству, кроме как обращаясь к нему лично). Хотя мне не пришлось изображать незаинтересованность. Лекция молодого профессора показалось мне скучной и поверхностной: ни одного умозаключения, никакой глубины. Это больше напоминало урок философии в старшей школе.
После звонка я, не прощаясь, покинула аудиторию, хотя в дверях все же оглянулась. Моего профессора это нисколько не задело. Он лишь бросил мне вслед презрительный взгляд. Отлично. И этого человека мне могут назначить в руководители? Хотя он сам ни за что не возьмет надо мной шефство.
Все оставшиеся пары прошли благополучно, но Арина так и не появилась, что начало меня беспокоить. Подруга никогда не пропускала без предупреждения, в Оболенке к прогулам относились очень строго. А после загадочной смерти Павла Аркадьевича стали возникать неприятные тревожные мысли. И, чтобы их развеять, я пошла к ней.
У порога Арининой комнаты я услышала громкий кашель. Тяжело вздохнув, я постучала в дверь. В Оболенском Университете, если человек заболевал, то был обязан сразу обратиться к врачу и на время болезни его перевозили в лазарет, чтобы не заразить других. То, что Арина болела у себя, могло иметь крайне неприятные для нее последствия.
– Можно, Рин?
– Да, входи, – услышала я хриплый голос подруги.
– И как это понимать, дорогая? – рассердилась я, увидев перед собой совершенно заболевшую девушку.
– Не выдавай меня, – взмолилась она, – ненавижу лазарет, я сама поправлюсь, только отлежусь сегодня.
– Я не выдам, а вот твой кашель сдаст тебя с потрохами, так что давай-ка пойдем к врачу, – присаживаясь на стул у ее кровати, серьезно сказала я.
– Нет, пожалуйста! Дай мне денек! Обещаю, если до завтра не поправлюсь, то вместо занятий –
Я вкратце рассказала о том, что произошло за день, не умолчав и про нового преподавателя. Подруга согласилась, что профессор Романов поступил как настоящий хам, выставляя меня перед студентами в нелицеприятном свете. Она даже предложила ему отомстить, например, напакостив в аудитории, но опускаться до подобного я не хотела.
Напоив Аринку лекарствами, а главное, сиропом от ее жуткого кашля, я собиралась уходить, как постучали в дверь. На пороге стоял университетский доктор, и его лицо не предвещало нам ничего хорошего.
– Так, значит, это правда? – спросил Михаил Романович, переводя взгляд с меня на Арину. – Чем вы объясните, Миланова? А вы, Ланская, как вижу, прикрываете больную?
– Михаил Романович, мы как раз хотели к вам обратиться, – начала оправдываться я.
– Вы еще и врете? – возмутился врач. – Нам поступила жалоба от вашего соседа, что вы весь день громко кашляете. К тому же, на занятиях вас не было. Арина, собирайте вещи и немедленно в лазарет. Вам выговор. А вам, Валерия, предупреждение.
Арина грустно вздохнула, виновато глядя на меня. К сожалению, у нас не было иного выхода, кроме как признать свое поражение. Подруга получила выговор, а это значит, что в главном холле Университета две недели будет висеть позорное объявление, что она нарушила правило Оболенского Университета. Да еще и преподаватели на лекциях будут видеть своим долгом осудить поведение девушки. Мне резко захотелось встретиться лицом к лицу с соседом, который заложил Аринку. Я точно знала, кто это – Петр Авилов!
Когда мы учились на втором курсе, Арина и Петя начали встречаться. Их роман продлился недолго, и они со скандалом расстались. С тех пор этот гад старался найти повод, чтобы хоть как-то навредить бывшей девушке. Но то, как он поступил на этот раз, перешло все границы, и я не собиралась этого так оставлять.
Выйдя из жилого корпуса, я решительно направилась в сторону спортзала. В это время начиналась тренировка по баскетболу, а значит, Петька будет там. Но я столкнулась с Авиловым даже раньше, чем планировала, когда он выходил из учебного корпуса.
– Эй, Авилов! – крикнула я. – Ты еще не захлебнулся своей злобой?
– Ланская, злишься потому, что я отослал эту туберкулезницу в лазарет? – ехидно спросил он, мерзко прищурившись.
– Не смей так называть Арину. Ты просто не можешь смириться, что она не бегает за тобой, как какая-нибудь из твоих дурочек! – вспылила я.
– Да больно мне это надо. Я бы с ней ни за что не сошелся бы. На ней негде пробу поставить, весь Университет ее испробовал, – процедил Петька, развернулся и направился к спортзалу.