Тайна ордена Еретиков – пафосный заголовок, легкое чтиво..
Шрифт:
– Работа как работа! – София удивилась неловкому ощущению от этого вопроса, но от чего-то прерывать не стала: – А Вы я так понимаю, находите мое ремесло недостойным?
– Немного! – коротко, без лишних заискиваний ответил профессор.
– Это в Вас говорит обида. В конце концов это из-за меня вы влипли в подобную историю, – немного помолчав девушка добавила: – Мне жаль!
– Нет, не жаль! – грубо отрезал мужчина: – Я же понимаю, что был далеко не первым, кого вы подрядили на роль козла отпущения без его воли, – медленно выговаривая каждое слово историк продолжал копошиться в очередном чемодане и даже не поднял
– Позвольте, если бы не я, Вас бы сейчас терзал Планкин, вместе со своим кинг-конгом охранником, – Софию сильно зацепил тон историка, хотя говорил он чистейшую правду: – Ну а по большому счету Вы должны были просто не на долго отвлечь охранников. Вас никто не просил вмешиваться! – внезапно София ощутила чувство обиды, еще одна сентиментальная черта, не свойственная профессиональной воровке. София считала, что Южин прекрасно понимал, как сильно она рисковала, чтобы вырвать его из лап преследователей, но теперь, услышав реальное отношение историка, к происходящему, была растеряна.
– И как вы это сделали? – не сбавляя оборотов спросила рассерженная воровка.
– Сделал что?
– Вы что-то лепетали о том, что старались направить службу безопасности по ложному следу, что, впрочем, у вас не очень-то и вышло. И все же, как Вы пытались увести людей Планкина от меня и самое интересное, как Вы смогли убежать сами? – закончив фразу София с ужасом осознала, свой очередной просчет. Профессор мог попросту договориться с коллекционером, пообещать вывести Планкина на Софию и сдать ее.
Не больше доли секунда потребовалось Софие, чтобы перейти от тяжелых дум, к решительным действиям. Высота багажного отделения, не позволяли Софие пользоваться привычным набором приемов и девушке пришлось словно змее выгнуться на полу и нанести достаточно увесистый удар обратной стороной ладони по лицу ничего не подозревающего историка. От очередного тяжелого удара, историк отклонился назад и рухнул на прохладную обшивку багажного отделения. Пытаясь собраться с мыслями и свести правильный фокус, он уставился ничего не понимающими глазами на воинственную девушку, к этому моменту принявшую изготовку для нового удара.
– Быстро говори! Ты с ними за одно? – яростно замахиваясь миниатюрным кулачком-торпедой прокричала девушка.
– Что? Нет, нет! – заскулил Южин.
– Тогда как ты оказался в аэропорте? Как ты сбежал? – не унималась София.
– Убежал, убежал. Просто выпрыгнул из поезда на остановке!
– Какой еще к черту поезд? Какая остановка? – осознав, что ее истошные крики могут привлечь внимание экипажа, София перешла с крика на жесткое шипение.
– Я сказал, что мы работаем вместе! – быстро затараторил историк: – Как только Вы выскочили из окна, я сразу понял, для чего нужен был весь спектакль. Планкин все равно не отпустил бы меня, поэтому единственное что мне оставалось, это надеяться на Вашу помощь. Я обманом заставил вывезти меня из имения, после чего убежал. Выскочил перед самым закрытием дверей из вагона метро! – Южин прикрывал лицо руками и старался как можно скорее все рассказать. Историк понимал, что София не шутит и что любое неверное слово может вызвать очередной приступ гнева и как следствие новое столкновение челюсти и кулака.
– И ты думаешь, я поверю в эту байку? – немного расслабившись спросила София.
– Но другой у меня нет! – наконец опустив
– Наниматель? С чего Вы взяли, что есть какой-то наниматель? – сдерживая удивление переспросила София.
– Прошу Вас, София, я конечно не силен в Ваших делах, но даже мне понятно, что интерес, который способно вызвать у Вас похищенное письмо не больше чем интерес жирафа к антилопе… Если конечно Вам за него не заплатят, – разведя руки в стороны сказал историк.
Выслушав не самые убедительные, но все же достаточные для столь сумасшедшего вечера доводы, София наконец опустила руки. В рассказанную профессором историю верилось с трудом, но все же она поверила. Девушка не могла понять. От чего она так благосклонна к незадачливому историку. Сначала суицидальная попытка спасти его, потом авантюрный побег и вот теперь доверие, зиждущееся на фантастической истории без единого доказательства.
– Для начала хватит! – усаживаясь на свое место жестко процедила девушка, но после сразу изменила тон и говорила уже с участим: – Как вы? Я Вас не сильно?
Недоверчиво всматриваясь в глаза девушки, так быстро сменившей настрой, историк потёр ушибленное место и последовал примеру Софии. Устроившись на свое место, с которого несколькими мгновениями ранее свалился, историк глубоко вдохнул.
– Нормально, в любом случае вы привели меня в чувства. – потупив взгляд сказал историк.
– Привела в чувства?
– Несмотря ни на что, там в туалете Вы спасли меня, при этом ставя себя под удар. Это было благородно!
– И глупо… – улыбнулась София.
Оставив замечание Софии без ответа, Южин вновь принялся за сумки.
Открывая очередной чемодан на колесиках, историк наконец нашел то, что искал. Очевидно этот чемодан принадлежал какому-нибудь работяге, явно направляющемуся в «город любви» по делам.
В чемодане были аккуратно разложены две пары черных классических туфель, выбранных явно не из интересов моды, но удобства. Черный костюм свободного покроя, на двух пуговицах. Несколько чистых, накрахмаленных белых рубашек и мелочи, призванные дополнить образ. Южин не без удовольствия выудил из чемодана наряд и принялся примерять находку.
– Вот, это будет лучше рубашки! – за спиной историка раздался голос Софии. Спустя мгновение к ногам историка лег черный кашемировый свитер с длинным воротом, брошенный девушкой: – Будете точно, как свой, вы же знаете французский?
Глава 17
Вблизи Санкт-Петербург, аэропорт «Пулково»
15 сентября 2021 года, 03:17
Надрывный рев мощных турбин роскошного «Фалькон 2000LX» возвестил о начале движения самолета в сторону взлетной полосы. Дородный Ханин, с трудом умещаясь в своем кресле, понурив голову безучастно наблюдал за медленно проплывающими фонарями аэропорта. За последний час Ханин стал свидетелем того, как Планкин, его работодатель, вынужден был искать возможности чтобы решить проблемы, возникшие по его вине.