Тайна озера Сайсары
Шрифт:
Эленев допросил людей, у которых квартировал Фомичев в Сурумане, и узнал, что Фомичев уехал в августе 1981 г. на рыбалку с человеком по фамилии Пашкаренко, которого погибший называл кличкой «Бугай». Как выяснилось, Пашкаренко появился в Сурумане незадолго до этого, нигде не работал постоянно и вел скрытный образ жизни. На рыбалку они отправились в Якутию. В конце сентября Пашкаренко объявился в Сурумане один, при случайной встрече с хозяином, где квартировал Сундук, сказал: «Фомичев через Дяру улетел на юг». Больше Пашкаренко никто не видел в Сурумане, скорее всего куда-то выехал. Определив день их поездки на рыбалку, Захар выяснил фамилию шофера автобуса, на котором они добирались в тайгу. Тот хорошо запомнил двух подвыпивших
Удалось выйти на шоферов автобазы «Артык», Николаева и Мухамедьянова, которые у моста через Андычан подобрали и довезли в Суруман заблудившегося рыбака. Им были предъявлены фотографии четверых людей, на одной из которых они оба узнали Пашкаренко.
Судя по корешкам авиабилетов, след Пашкаренко уводил в Челябинск. Собралось много фактов, обличающих его в преступлении, поэтому по статьям: 90, 91, и 92 уголовно-процессуального кодекса РСФСР, было вынесено решение об его аресте. Только что пришла радиограмма из Челябинска о его задержании. Прежде, чем его доставят этапом в Якутск для следствия, надо подготовиться и разобраться во всех деталях дела. Явно, что Фомичев убит Бугаем, который и должен прояснить многие вопросы. Кому он продал золото, или увез с собой? Знает ли он Засыпкина? Имеет ли отношение к гибели Александровой? И еще остается загадкой, кто помечен буквой «С» в дневнике Гелены Александровой... Из всех ее знакомых с именем, начинающимся на «С», оказалась подруга детства Светлана, но она давно уже выехала за пределы республики, а фотограф Степанов, работающий в комбинате, охарактеризован только положительно.
Покойница написала: «Надо обязательно встретиться с «С» и объясниться». Значит, этот «С» был ей хорошо знаком, на него она возлагала надежды...
Эленев вдруг вспомнил, как два дня назад к нему на работу пришла Капитолина. Она вошла в кабинет без стука и сразу прикрыла за собой дверь. Захар поднял глаза от документов и, пораженный, замер. Перед ним стояла шикарно одетая женщина, словно с картинки из журнала мод, в дорогой шубе из лисьих лапок. Она кокетливо улыбалась, наслаждаясь эффектом от своего явления. Как-то обиженно и жалобно промолвила:
— Здравствуй, Захар... ой! Захар Захарович...
— A-а, Капитолина, здравствуй, здравствуй! Проходи, садись.
Не переставая улыбаться, она медленно прошлась по кабинету и осторожно села на краешек стула, не снимая шапку из чернобурки, будто говоря: «Посмотри, как я хороша...» Склонив голову набок, смотрела ему прямо в глаза со своей загадочной улыбкой.
— Я вам не помешала?
— Нет, нет... Я ведь просил, если что-нибудь узнаешь новое о сестре, то скажешь мне. Удалось что выяснить?
Капитолина сразу померкла и опустила глаза, сползла улыбка с ее накрашенных губ.
— Что я могу узнать? Это ваше дело... все узнавать.
— Узнаем, узнаем. А у тебя какое дело? Или просто так...
— А если у меня нет никакого дела, — игриво ответила она, — разве я не могу зайти к старому знакомому, вспомнить Черное море... Просто зайти в гости, можно?
Эта наигранность ему не понравилась, особенно намеки на Черное море. Меж ними там ничего не было «криминального». «К чему этот намек?» — подумал он. По его убеждениям: пьют, балдеют в ресторанах, заводят любовников и любовниц лишь те, кто не знает, чем заняться в жизни и в свободное от работы время. Он же, окунувшийся с головой в любимое дело, живущий им ежечасно, не понимал расточительства времени у таких людей, их беззаботности. Как можно мягче он проговорил:
— Капитолина Семеновна, мы делаем все возможное, чтобы найти убийцу вашей сестры.
— Да-а?! — вопросительно и удивленно воскликнула Капитолина. — И что... есть люди, которые попали под подозрение?
—
— Кто же, если не секрет?
— Секрет... Пока не могу сказать, идет следствие.
— Ах, да... понимаю. А тот бичара Давыдов? Вообще-то, я пришла пожаловаться на него. Оградите меня от его опеки, пожалуйста. Недавно заявился ко мне домой... я его жутко боюсь! Моя женская интуиция подсказывает, что Давыдов обязательно замешан в убийстве сестры. Наверняка у него есть дружки-уголовники. А вдруг он и меня... — Капитолина всплакнула, вынула платочек из сумочки и стала вытирать расплывшуюся на щеках краску.
— Не бойтесь. Я говорил с Давыдовым на той неделе. Знаю и о том, что он приходил к вам в дом. Он четко вспомнил, как проводил Гелену до автобуса и приходил, чтобы рассказать об этом.
— Рассказать?! Еще чего! — ядовито усмехнулась она. Куда делось ее кокетство и улыбка. — Смотрите, если что случится...
Эленев не стал отвечать на ее предостережение, повернулся к пишущей машинке и стал печатать документ. Не отрываясь от работы и давая понять, что разговор окончен по причине занятости, он мимоходом обронил:
— Кстати, а случайно не знаете знакомого своей сестры, у которого имя или фамилия начиналась бы с буквы «С»? — он продолжал стучать по клавишам машинки до конца строки, а когда поднял взгляд на гостью, то заметил, что Капитолина разительно переменилась в лице. «Возможно, показалось?» — засомневался он и еще внимательнее стал смотреть на нее.
— Не-ет, не знаю... нет, — проговорила она почти шепотом, голос тоже выдавал смятение.
— Да ладно, не старайтесь вспомнить. Я просто так сказал, — опустил он глаза к машинке и снова стал печатать.
— Ну ладно, Захар Захарович, я пошла, — услышал ее смятый голос, — я вижу, что у тебя для знакомых нет совсем времени...
— До встречи... — сухо попрощался Эленев и еще раз с интересом оглядел незваную гостью, скрывшуюся за дверью. У нее даже походка из вальяжной и вызывающей стала стремительной. Капитолина словно убегала из кабинета.
Эленев задумался: «Действительно ли она изменилась в лице, когда услышала вопрос о «С»? Или ему показалось? К сожалению, отвлекся на машинку, печатая. Только мельком увидел ее лицо. В любом случае этот вопрос ее неприятно поразил. Явно, она что-то утаивает... Почему же она не желает помочь найти побыстрее убийцу своей сестры?»
— Захар, сын наш уснул. Может быть, пойдем прогуляемся? — прервал его размышления голос жены.
— Ладно, идем, — Эленев торопливо оделся. Прогулка перед сном стала в их семье традицией.
Над городом низко стелились темные тучи. Видимо, они принесли оттепель, сорят мелкими снежинками. Под ногами поскрипывает снег, тускло светят огни фонарей. Захар с женой пошли в сторону Зеленого Луга, в непроглядную тьму спящей под снегом и льдом долины Лены. Здесь воздух по-особому чист и свеж. Взявшись за руки, они побежали под горку своей тропинкой. Марианна смеялась и вскрикивала, боясь упасть. Они долго пробирались все дальше от города к своему заветному стогу, обнесенному изгородью из жердей. Захар вытянул из него пучок сена и с наслаждением вдохнул запах увядшей травы. Снова на память пришло детство, как работал с отцом на сенокосе, и опять подкралась грусть... Для якута, выросшего на природе, сенокос — великая отрада и радость. Незабываемое и прекрасное время, которое помнится потом всю зиму. Какое это наслаждение косить, сгребать подсохшую траву в самую жару и копнить на закате, среди колкой стерни чистого луга. Приятно видеть плоды своего труда — копны. Но сенокос связан у Эленева со страшной трагедией, потерей отца... Сейчас, вдыхая аромат слежавшегося сена, он опять вспомнил тот сенокос, ему казалось, что эту траву косил отец. Кто были его убийцы? Мысли его вдруг перескочили в сегодняшний день, вернулись к загадочной букве «С». Кто же это такой? Кто?! Надо обязательно выяснить...