Тайна Печатей
Шрифт:
Я приоткрыла рот, но слов не нашла. Кай же смотрел на меня, не моргая, и изучал реакцию. Мне стало некомфортно под его пристальным взором, так что я была благодарна возвратившейся Рейке, о которой мы успели забыть за разговором. От неожиданного появления девушки я даже подпрыгнула на месте, благо подоспевшая ладонь Кая снова легла мне на губы, сумев силой подавить вырывавшийся наружу крик.
Рейка вернулась в гостиную, чтобы утолить жажду после ночного перекуса. Осушив набранную из кувшина на столике чашу, студентка неспешно побрела обратно в коридор девочек, на этот раз плотно закрыв за собой дверь.
— Идём. — Кай взял меня
Преодолев длинный коридор мальчиков, мы остановились у закрытой двери, вывеска на которой гласила, что спальня принадлежит Себастьяну Уолчесту Хаскету-младшему. Кай приложил указательный палец к моим губам, давая понять, что теперь стоит вести себя как можно тише, словно до этого я шумела… После чего аккуратно отворил дверь в обитель моего бывшего напарника.
Перед нами открылся вид на окутанную мраком просторную спальню. Комната была незначительно больше нашей с Кристиной, но принадлежала одному владельцу, отчего и выглядела не такой нагромождённой личными вещами. В помещении стояла всего одна кровать вместо двух и единственный платяной шкаф, но зато какой! Длинной на всю стену, где в нашей комнате находилось спальное место Кристины, и высотой до самого потолка. Подобных габаритов шкаф можно встретить не у каждой девушки, а тут у парня. Хотя это открытие и не удивило меня, ведь речь шла о Себастьяне — самом женоподобном мужчине из всех знакомых. Его мирно спящее лицо больше не казалось мне столь уж привлекательным как раньше. Напротив, многое в его чертах теперь отталкивало, включая патчи под глазами, один из которых сполз на щёку, и меня так и подмывало его поправить.
В полумраке не разобрать, какого цвета на Себастьяне пижама или оттенок его простыни, однако по отражающемуся в лунном свете блеску стало понятно, что и то и другое – шёлковое, и пахнет цветами. В целом вся спальня была пропитана ароматами цветов, словно я поднялась в башню прекрасной принцессы, а не парня-подростка. От переизбытка запахов у меня закружилась голова, в которой тотчас возник вопрос: «Как он только спит в такой обстановке?..»
Я намеревалась поскорее приступить к делу, но спящий парень чуть всхрапнул, и я в панике отскочила от него в сторону, врезавшись спиной в стоящего позади Кая. Напарник тут же прикрыл мне рот рукой, в очередной раз не давая взвизгнуть.
— Тс-с, — на этот раз Кай приложил палец к собственным губам, после чего медленно перенаправил, указав на спящую цель.
Я осторожно приблизилась к изголовью кровати, выставив ладони напротив висков Себастьяна. В голове не переставали прокручиваться два из трёх пунктов: чистота мысли и точность движений. Насчёт магического резерва я не переживала, а параметры заклинания подготовила заранее. Решила, что будет недостаточно стереть воспоминания о второй Печати, нужно их чем-то заменить. Тогда мне и пришла мысль оставить парню на память средний палец, который я показываю ему на экзамене вместо распахнутой ладони со светящейся алой Печатью. Но и этого мне показалось мало. Я собиралась внушить ему желание уйти из Академии в отместку за то, что он хотел выдворить отсюда меня, но быстро передумала. Это было бы слишком жестокое даже для него, а потому, поколебавшись, внушила ему следующее воспоминание:
Папа вырезал маленького Себастьяна из дерева, после чего магией вдохнул в куклу жизнь и дал ей своё собственное имя: Себастьян Уолчест Хаскет-младший.
Я посылала парню в мозг потоки переработанной духовной энергии, стараясь не думать ни о чём, кроме насылаемых воспоминаний. Было бы проще лишь заменить память о второй Печати, но я была бы не я, если бы не взяла дополнительное задание.
Я рисовала перед глазами сцены из сказки о Пиноккио, взятой за основу новой биографии Себастьяна. Мой бывший напарник родом из Верхнего мира и вряд ли знает эту историю, значит и проблем не должно возникнуть. Представила деревообрабатывающий станок, полено и руки его отца на верстаке, лица которого я никогда не видела, а потому не стала рисковать. Его голос я также изобразила шёпотом, чтобы Себа не заметил подмены в собственной памяти, где отец рассказывает ему историю происхождения сына.
«Пусть теперь живёт с этим и думает, прежде чем что-то сказать или сделать, — заключила я, убрав руки от висков спящего парня. — Достаточное наказание за попытку вышвырнуть меня из Академии».
Я сделала шаг назад от кровати и поняла, что ноги меня не держат. Колени подкосились и если бы не Кай, шлёпнулась бы на пол. Повезло, что он быстро среагировал и успел подхватить меня за талию, обвив её обеими руками.
— Ой… — пискнула я, оказавшись прижатой спиной к парню, который только крепче прислонил меня к себе, шепча в ответ:
— Ты молодец. А теперь уходим.
Я собиралась сделать шаг в сторону выхода и освободиться от неуместно приятных объятий, но не успела. Кай убрал ладони от моей талии, но лишь для того, чтобы тут же подхватить под колени и на руках вынести в коридор. Я ещё раз растерянно пискнула, после чего послушно сомкнула пальцы на его шее. Сейчас мне совсем не хотелось спорить, а тело казалось таким усталым и тяжёлым, отчего я даже порадовалась, что не придётся передвигаться самой.
Опустив голову парню на грудь, я не могла отделаться от мысли, что путь от спален мальчиков-магов до коридора ассистенток слишком короткий. Хотелось подольше побыть в его объятьях...
Кай хотел проводить меня до самой спальни, и я этого хотела, но больше чем попасться куратору среди ночи, боялась попасться ей на глаза в компании парня, а потому разошлась с Каем ещё в холле. Он вернулся в свой коридор, а я побрела в общежитие ассистенток. В теле всё ещё ощущалась слабость от созданного заклинания. Сильнее всего пострадали конечности, превратившись в обмякшие сосиски без намёка на мышцы. Ковылять на таких ногах оказалось невыносимо трудно, даже опираясь о стену и буквально волоча по ней корпус. Хотелось осесть на пол прямо посреди коридора, наплевав на комендантский час.
На одном лишь упрямстве я добрела до своей комнаты. Усталая рука с тяжестью повернула дверную ручку, тогда как голова мечтала поскорее приземлиться на подушку и погрузиться в мир грёз. Однако распахнув дверь, я вдруг увидела, что моя постель уже занята.
На краю кровати сидела Кристина, скрестив на груди руки и закинув одну на другую ноги. В полумраке не было видно выражения её лица, но я кожей чувствовала, что оно отнюдь не доброе.
— Где ты была? – холодно поинтересовалась подруга.