Тайна Пито-Као
Шрифт:
— Да-да-а, — пропел делец. — Представьте себе, едва не забыл о нем! Спасибо, что вы напомнили… — И подумал: «Черт возьми, имел двух надежных людей, а теперь ни одного!..»
— Покончим с этим, — сказал Дорт. — Я вижу, вы деловом человек и у вас есть чему поучиться…
— Я всегда к вашим услугам. Право, мне думается, что мы скоро станем друзьями до гроба.
— Это будет деловой союз, — напомнил Дорт.
— Разумеется. Такая основа — наиболее прочная для дружбы. Скажите, коллега, вы… полностью разработали средство лечения вашей болезни?
Дорт проглотил эту пилюлю.
— Почти…
— Зато сохраняет конспирацию. Ведь если о ваших «крошках» узнают, то бизнеса может не получиться…
— Не потому ли вы так старались побольше выведать обо мне?
— Я не в счет: мы единомышленники, и я заботился лишь о том, чтобы в трудную минуту прийти к вам на помощь. Вы поняли меня?
— Понял. А теперь прошу присутствовать на опыте.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
«Никакого сундука не было!..»
1
Сардов, пробравшись в Москву, не торопился и действовал очень осторожно. Дорт просил никого не втягивать в дело, но какое это имеет значение, когда рисковать приходится не ему, а Сардову? И Сардов обманул Дорта, решив выполнить задание с помощью своего давнишнего приятеля Стася.
Вызвав Стася из Средней Азии и растолковав, что и где надо искать. Сардов посулил хорошее вознаграждение.
— Тебе нужно пробраться к Тверским и потихоньку перевернуть у них в доме каждую бумажку, камешек или стекляшку, — сказал он. — Ищи все, что осталось от покойного старика Тверского…
Задание Дорта не казалось Сардову сложным, причем нужных бумаг и ампулы могло вообще не быть, значит, есть возможность отговориться.
Сардов надеялся до конца оставаться в тени, следуя правилу некоторых политиков — загребать жар руками ближнего.
Стась предложил явку у Пата, но опытный шпион отказался воспользоваться таким ненадежным адресом. Он посоветовал приятелю лечь в клинику на операцию, что должно было помочь ближе познакомиться с Тверским. Резидент передал Стасю миниатюрную ультракоротковолновую радиоустановку для связи, объяснил, как с ней обращаться, и они расстались по крайней мере на месяц.
Относительно спокойную жизнь Сардова нарушала лишь нервозность Дорта, не перестававшего торопить его. В конце концов пришлось самому выехать в Задонскую,
В станице случайно удалось напасть на след Эвелины Марковны Тереховой, который привел Сардова в Ростов-на-Дону. Поиски оказались нелегкими. Все же неделю спустя адрес Тереховой (по паспорту — Пылаевой) был найден.
К тому времени Стась спешно выписался из клиники, связался со своим резидентом и ожидал его указаний.
Сардов вызвал Стася в Ростов. Они увидели друг друга на вокзале, в толпе приехавших, но разговаривали издали по замаскированной в одежде рации.
— Запомни адрес, — Сардов назвал улицу и номер дома. — Пойди к старухе, выведай, что у нее есть.
— Хорошо, — согласился Стась. — Только дай мне денег.
— Иди за мной, — распорядился Сардов. — Там, где я остановлюсь… Впрочем, нет, пройди в умывальную комнату… Зайдешь после меня в туалетную кабину и возьмешь сверток: в нем будут деньги
Стась быстро разыскал квартиру Пылаевой. Эвелина Марковна показала ему альбом, но старый вор даже не раскрыл его. Сундучок вызвал у Стася большее любопытство: в нем были статуэтки из камня, записные книжки, какие-то рисунки и две тяжелые металлические гильзы с запаянными крышками. Стась почуял, что это, пожалуй, и есть цель их поисков, но на всякий случай решил посоветоваться с Сардовым. Тем более, что старуха запросила невероятную сумму.
«Вот скряга, за какую-то рухлядь требует столько денег! — со злобой подумал он. — И к чему они ей? Ведь все равно скоро подохнет…» Пообещав зайти вечером, Стась оставил Пылаевой задаток.
На бульваре Пушкинской улицы, усевшись на уединенной скамье, Стась нажал на кнопку передатчика и вызвал Сардова. Резидент ответил сразу, но слышимость была неважной: вероятно, их разделяло большое расстояние. Резидент дважды переспрашивал о содержимом матросского сундучка и выразил удовлетворение.
— Пойдешь к ней вечером, — сказал он. — Купи в магазине саквояж… Старайся, чтобы тебя меньше видели.
2
Старый большой дом. Серый, угрюмый, с седым фронтоном. Парадные двери поблекли, сетчатый ствол уже не существующего лифта покрыт паутиной, на всех этажах спертый воздух,
По вечерам здесь тускло светятся засиженные мухами электрические лампочки.
К этому дому подъехали Петушок и Нина. Спотыкаясь на щербатых ступенях, но не рискуя опираться о липкие перила, они добрались до двери с нужным номером. На ней оказалось не менее дюжины кнопок, а возле каждой на клочке бумаги — фамилия жильца. Отыскав фамилию «Пылаева», Петушок нажал кнопку.
Эвелина Марковна Пылаева только что возвратилась из сберегательной кассы. Удобно расположившись в кресле-качалке, она перелистывала сберегательную книжку: Пылаева любила деньги и старательно копила их.
Эвелина Марковна пробежала взглядом колонку цифр: каждая запись вклада оживляла в памяти волнующий эпизод ее жизни, в которой было много пестрого — от любовных похождений до спекулятивных махинаций, в равной мере острых, незабываемых и доходных.
Резко затрещал старый звонок. Старуха, не торопясь, спрятала в комод свое сокровище и пошла открывать дверь.
— Петя?! — удивилась она, но тут же, изобразив на морщинистом лице радушие, запела: — Заходи-ите, дорого-ой… Так приятно, что вы все же вспомнили о нашем существова-ании.
— Знакомьтесь, это Нина Константиновна. Мы к вам.
В комнате стоял терпкий запах нафталина. Обстановка была старинная, каждая вещь казалась привинченной к своему месту.
Нина посмотрела на обитательницу этого жилища. Хозяйка Черныша, высокая, горбоносая, крупная женщина, была одета в черное платье. Волосы ее гладко зачесаны назад. На бледном матовом лице выделяются глубоко сидящая темные глаза. Они смотрели на гостью зорко и вместе с тем приветливо. Гордая осанка старухи говорила о привычке главенствовать в доме, а тонкие бледные губы придавали ее прямоугольному лицу выражение замкнутости и суровости.