Тайна рукописи
Шрифт:
ПРОЛОГ
Моя философия предельно проста – день, когда меня никто не пытается убить, считается хорошим днем в моей жизни.
В последнее время хороших дней мне выпадало мало.
С тех пор как пали стены между Человечеством и королевством Чар.
После этого хороших дней не было не только у меня, но и у всех ши– видящих, живущих на Земле.
До того как был заключен Договор между людьми и эльфами (около 4000 г. до рождества Христова, уточняю я для тех, кто не в курсе эльфийской истории), Невидимые Охотники выслеживали нас, как животных, и убивали. Договор запретил эльфам проливать человеческую кровь, и на протяжении последующих
Теперь стены рухнули, Охотники вернулись и снова принялись убивать нас. Уничтожать так, словно это мы гости на нашей планете.
Эобил, Видимая Королева Света, уже не имеет власти. Кстати говоря, теперь никто не знает, где она, а некоторые начинают задумываться, существует ли она вообще. Видимые и Невидимые после ее исчезновения распространили свою кровавую войну на весь наш мир, и пусть меня назовут испуганной пессимисткой, но я считаю, что Невидимые явно одерживают верх над своими более светлыми собратьями.
Что по-настоящему, по-настоящему плохо.
Не то чтобы Видимые нравились мне больше. Они мне не нравятся. Для меня хороший эльф – это мертвый эльф. Просто встреча с Видимыми не настолько фатальна, как с Невидимыми. Они не убивают нас, лишь только заметив. Мы нужны им.
Для секса.
После секса с эльфом женщина превращается в грязь. Секс проникает в ее кровь. Она беззащитна перед сексом с эльфом – в ней пробуждается такой сексуальный голод, которого она никогда в себе не подозревала и который никогда не сможет забыть. Требуется долгое время для того, чтобы женщина пришла в себя, – но, по крайней мере, она остается жива.
Что дает надежду на будущую битву. На то, что мы когда-нибудь найдем способ вернуть наш мир в первоначальное состояние.
На то, что эти ублюдки эльфы отправятся обратно в ад, из которого они вылезли.
Но я забегаю вперед, опережая собственное повествование.
Все началось так, как и начинается большинство историй. Не было темной грозовой ночи. Не было зловещей и мрачной музыки, предвещающей что к-тебе-идет-негодяй, жутких знамений вроде оставшихся в чашке чаинок или предупреждающего гласа с небес.
Начало было тихим и безобидным, как и полагается началу большинства катастроф. Где-то бабочка взмахнула крыльями, изменила направление ветра, где-то у побережья Западной Африки столкнулись горячий и холодный атмосферные фронты, и прежде чем кто-то смог что-либо осознать, начался ураган. К тому времени, как всем стало ясно, что шторм приближается, было уже слишком поздно предпринимать что-то, кроме затягивания поясов и приготовления к борьбе со стихийным бедствием.
Меня зовут МакКайла. Для краткости – Мак. Я ши– видящая, и этот факт я приняла совсем недавно и очень неохотно.
Нас, таких как я, оказалось больше, чем кто-либо мог рассчитывать. И это чертовски хорошая новость.
Поскольку мы – борцы со стихийным бедствием.
Год назад...
9июля. Ашфорд, штат Джорджия.
Тридцать пять градусов жары. Влажность воздуха – девяносто семь процентов.
Летом на юге страны дьявольски жарко, но это вполне приемлемая цена за короткие и теплые зимы. Я люблю почти все времена года и практически любую погоду. Я
С детства привычная к душному южному зною, я валялась возле бассейна на заднем дворе родительского дома, одетая в любимое, розовое в горошек, бикини. Купальник великолепно подходил к моему новому, розовому же, маникюру и педикюру, выдержанному в стиле «я не то чтобы официантка...» Я нежилась на подушках шезлонга, впитывая свою порцию солнечного света. Длинные светлые волосы я скрутила на затылке, и этот растрепанный узелок был типичным представителем причесок, которые любая девушка предпочитает прятать от посторонних глаз. Мама с папой уехали в отпуск, отмечая тридцатилетие совместной жизни круизом по тропическим островам. Круиз был рассчитан на двадцать один день, путешествие началось две недели назад с острова Мауи, а окончиться должно было в следующие выходные прибытием в Майами.
Пользуясь их отсутствием, я трудилась над своим загаром, добросовестно ныряя в прохладную голубую воду, а потом обсыхая на солнышке. Единственное, о чем я жалела, так это о том, что рядом нет моей сестры Алины, которая могла бы составить мне компанию, и, может, пригласила бы нескольких друзей.
Плеер, который был подключен к отцовскому музыкальному центру, стоявшему тут же, на столике, старательно добавлял музыки этому дню. Список воспроизведения я составляла сама, включив в него как старые проверенные хиты, так и некоторые новые, которые заставляли меня улыбаться. Я постаралась на славу – эта музыка идеально подходила для беззаботного ничегонеделания возле залитого солнцем бассейна. Сейчас из колонок звучал голос Луи Армстронга, исполнявшего старую песню «Какой прекрасный мир». Хоть я и принадлежу к поколению, выбирающему цинизм и равнодушие ко всему, но временами от своего поколения отличаюсь. Ну и пусть.
Под рукой у меня был высокий стакан с холодным чаем и телефонная трубка – на тот случай, если мама с папой сойдут на берег раньше, чем предполагалось. Вообще-то родители должны достигнуть следующего острова только завтра, но уже дважды они опережали расписание.
Несколько дней назад я умудрилась случайно утопить свой мобильник в бассейне, и с тех пор ношу трубку домашнего радиотелефона с собой, чтобы не пропустить звонок.
Дело в том, что я жутко соскучилась по родителям.
Сначала, когда они только уехали, я радовалась свободному времени и одиночеству. Я живу с родителями, и, когда они дома, наше общее жилище приобретает сходство со станцией центрального вокзала. Роль пассажиропотока исполняют мамины подруги, папины партнеры по гольфу, леди из местной церкви и то и дело заглядывающие к нам под различными предлогами соседские дети, – ха, они являются в плавках и одним этим словно напрашиваются на приглашение остаться у бассейна.
Однако две недели долгожданного одиночества доказали мне, что все хорошо в меру, а моя мера исчерпана. Покинутый дом казался необычно тихим, особенно по вечерам. А ближе к обеденному времени я особо остро ощущала себя брошенной. И голодной. Мама великолепно готовит, а мне уже успели опротиветь заказная пицца, чипсы и чизбургеры.
Я не могла дождаться маминых жареных цыплят, картофельного пюре, салата из свежей репы и персикового пирога с домашним кремом из взбитых сливок – в общем, всего того, что составляло нормальный обед, приготовленный мамой. Предвкушая эти яства, я даже сходила в магазин и купила все, что могло понадобиться маме для готовки вкусностей.