Тайна рыцарей тамплиеров

Отт Инге

— Великого магистра, — сказал наконец Жакобу какой-то слуга, — запрятали в темницу его же тамплиерского замка в Париже. Стены там такие толстые, что никто не сможет выкрасть магистра — это сокровище тамплиеров, ха-ха-ха!

Однажды друзей ордена тамплиеров поразил слух, подобный удару грома: Великий магистр признал вину ордена тамплиеров перед комиссией в Парижском университете, состоявшей из монахов, епископов и магистров.

В народе началось неописуемое смятение. Значит, все эти двести лет были обманом? Значит, тамплиеры s все-таки изменники? Люди больше ни во что не

верили. Ведь разве не смешно говорить о невиновности ордена? Для Жакоба это известие послужило сигналом, — которого он уже давно ожидал. Он пошел искать Катрин и нашел ее в саду. Некоторое время Жакоб молча стоял рядом с ней и наблюдал, как она сыпала золу на грядку.

Не видя Жакоба, Катрин почувствовала его появление.

— Весной должен вырасти хороший лук, — сказала она, и голос у нее задрожал. Затем прошептала: — Я знаю, тебе нужно уходить.

Жакоб кивнул. Да, теперь дела обстояли именно так: он должен был ехать в Париж, поближе к своему «крестному отцу» — Жакобу де Молэ. Жакоб ощущал себя призванным, он не мог оставаться в Лионе.

— Не проходит и дня, Катрин, чтобы я о тебе не думал.

Катрин в молчании машинально просеивала в пальцах золу. Она сказала:

— Приходи после второй ночной стражи к задним городским воротам. Я приготовлю дорожную сумку и запру за тобой ворота на засов. Собак я привяжу заранее, — и продолжила разбрасывать золу на грядку.

Жакоб с нетерпением ждал второй ночной стражи. Затем он пробрался к задним городским воротам. Катрин ждала его с дорожной сумкой — тяжелой и туго набитой. Собаки выли, сидя на цепи.

— Сегодня среда, и очередь старшего слуги плыть вверх по реке, — тихо сказала Катрин.

— Об этом я уже думал, поскольку хочу доплыть до Шалона-на-Соне.

— Ни в коем случае не попадайся на глаза старшему слуге, а то он вернет тебя к моему отцу!

Затем за Жакобом заскрипел засов, и он оказался на дороге.

Корабль был не до конца нагружен; много тюков еще стояло у причала. В воде отражался мерцающий свет двух факелов на железных подставках с внешней стороны бортов. Двое носильщиков поднимали тюки, рывком забрасывали себе на плечи и, пригнувшись под тяжестью, шаркая ногами, спускались по мосткам на корабль.

С колотящимся сердцем Жакоб прокрался следом.

Пока они сбрасывали со спин тюки, он проскользнул на судно и спрятался среди груза. Затем носильщики тяжело затопали по мосткам, уходя с корабля. Пока они не вернулись, Жакоб хотел найти убежище, где ему предстояло провести все путешествие.

Почти вся палуба уже была заполнена грузом. Жакоб осмотрелся, и взгляд его остановился на скамье для гребцов. Под ней находилось не очень много тюков. Он отодвинул их так, что между ними образовалась своего рода пещера.

Носильщики уже спускались обратно по мосткам. Жакоб поспешно заполз в свое убежище и закрыл тюком лазейку. Прислушиваясь к звукам, он прижал руку к бешено стучавшему сердцу.

Еще несколько раз возвращались носильщики с грузом; потом они передали корабль под надзор портовой охраны. Их голоса удалялись по причалу.

Жакоб начал ужасно мерзнуть. Его колотила дрожь, зубы стучали. Он закутался в плащ и стал

шарить в своей дорожной сумке в поисках теплых вещей. Что же там нащупали его окоченевшие пальцы — шаль? Он наткнулся на что-то твердое: копченая колбаса, кусок сала! Затем обнаружился свиной пузырь, наполненный каким-то напитком! Жакоб с благодарностью подумал о Катрин, расставаться с которой ему было очень больно.

Убежище оказалось достаточно просторным, и Жакоб смог в нем удобно лечь. Даже оставалось место ворочаться. Щели между тюками постепенно становились серыми. Светало. Жакоб слышал, как с берега на корабль спускались люди. Ришар, старший слуга, вместе с гребцами тяжелыми шагами прошел по молу. Они прыгнули на корабль и достали забортный трап. Ришар немедленно сел на скамью для гребцов и подал команду отчаливать. Сначала корабль плыл по течению в сторону другого берега. Раздались возгласы гребцов. С огромным трудом удалось повернуть против течения. Затем бросили канаты бурлакам. Некоторое время корабль качался в разные стороны, бурлаки затянули свою старинную монотонную песню — корабль медленно потянулся вверх по реке.

— Кто плывет? — спросили часовые, несущие вахту.

— Ришар на грузовом судне, принадлежащем корабельщику Фридольфу из Лиона. Груз следует в Шалона-на-Соне.

— Кто на борту?

— Шесть гребцов, пассажиров нет!

Шум в порту стих, Жакоб отплыл из Лиона.

Друг

Три или четыре дня Жакоб находился на корабле. Днем он сонно прислушивался к возгласам гребцов и пению бурлаков, по ночам, если лодка причаливала и находилась под присмотром портовой охраны, выползал из своего убежища и разминал затекшие и сведенные судорогой руки и ноги, прежде чем снова залезть в свою «пещеру».

Как-то ночью Жакоб услышал, что у борта кто-то скребется, приближаясь к нему, послышался глухой удар, как при падении, и спотыкающиеся шаги. Замерев, он ждал. Может быть, это вор? Вот неизвестный оказался на скамье для гребцов, потом слегка отодвинул тюки, загораживающие вход в убежище Жакоба.

Жакоб ощущал себя в западне. Что он мог сделать? Ему не пришло в голову ничего лучшего, как залаять по-собачьи.

Некоторое время все было тихо. Затем Жакоб услышал тихий смешок.

— Вылезай! — прошептал мальчишеский голос. — Пастух, привыкший иметь дело с собаками, не даст себя обмануть.

Жакоб выполз из пещеры. Перед скамьей для гребцов на коленях стоял мальчик, ненамного старше его самого, но крупнее и сильнее. На боку у него болталась пастушеская сумка. Мальчики смерили друг друга взглядами. У каждого за поясом был нож, блестевший в бледном свете луны.

— Разве быть одному — так уж хорошо? — спросил пастушок. — Или, может быть, здесь не хватит места для двоих?

— Вдвоем дела пойдут лучше, — согласился Жакоб, так как мальчик показался ему неплохим.

— Тогда давай расширим убежище, чтобы я поместился с тобой.