Тайна седьмого уровня
Шрифт:
– Очнулся, сержант? – взяв инициативу в свои руки (да я в общем-то и не спорил, хотя, честно говоря, мне этим делом заниматься сподручнее – я по определению обязан уметь вести допрос), начал Сергей. – Голова болит?
Я едва сдержался, чтобы не фыркнуть – мой коллега что, детективов перечитал? Добрый полицейский Сережа, злой полицейский Юра… Не, капитан, не подходит! Мы, считай, на вражеской территории, в тылу, можно сказать – тут такой подход не годится. Жестче надо, короче: «да-да», «нет-нет»… и привет. Впрочем, время пока есть, погляжу, чем дело закончится.
Сержант потряс головой и, взглянув на нас уже вполне осмысленным
– Ч-что вам надо? Кто вы такие?
– Всего лишь ответить на несколько вопросов – и все.
– Вы напали на работника милиции, – заученно оттарабанил тот. – Статья…
Однако Сергея упоминание об уголовной ответственности не напугало – он даже не стал слушать длинный перечень нарушенных нами статей местного Уголовного кодекса.
– Ты не понял, парень. – Капитан угрожающе наклонился над сидящим с широко разведенными в стороны ногами (чисто психологический ход – в такой позе любой мужчина подсознательно ощущает себя незащищенным, почему – сами, надеюсь, понимаете) патрульным. – Ты не понял. Это ты помешал сотрудникам органов контрразведки и поставил под угрозу срыва операцию государственной важности! Мы вынуждены были так поступить для сохранения режима секретности проводимой…
Дальше можно было не слушать – и так понятно. Сергей решил все-таки довести до конца свою «дорожную» заготовку. Тактика хорошая, только не для этого случая. Да и повел он себя с самого начала неправильно – любой настоящий чекист (смешно, капитан-то и в самом деле настоящий чекист – только страна немножечко другая) в той ситуации показал бы сержанту свое удостоверение в раскрытом виде, дождался, пока тот прочитает зловещее название, – да и послал бы по всем известному адресу. А не махал перед носом непонятно какими «корочками», что вполне могли бы оказаться читательским билетом или пенсионным удостоверением. Так что извини, капитан, не пройдет, сейчас он тебя просто пошлет. Так и вышло – сержант дослушал капитанскую тираду и изрек:
– Пошел ты на х…! Из тебя чекист – как из меня, б…, балерина…
Вот так. Молодец, мент, в твоем положении не каждый так ответить решится. Смелый, а смелость надо уважать. И вообще, похоже, пора вмешаться. С активным вариантом допроса пока все-таки погодим, не станем форсировать, попробуем по-другому…
Я подошел ближе, закурил и, присев перед сержантом на корточки, протянул ему сигарету. Патрульный презрительно дернул головой, отказываясь. Пожав плечами, я затянулся и сказал:
– Зря, – и, обернувшись к Сергею, попросил: – Товарищ капитан, дайте, пожалуйста, свое удостоверение.
Сергей, признав, видимо, свое поражение, не споря протянул документ. Я раскрыл его и поднес к лицу пленного:
– Читай. Ты фантастику любишь? Так вот, мы действительно сотрудники спецслужб, только совсем из другого мира. Такого же, как этот, но – другого. Так что ругался ты зря, были б мы шпионами или какими-нибудь бандитами – уж наверное нам бы сделали более подходящие документы, верно? Мой товарищ на самом деле служит в госбезе; я – майор военной разведки. Сюда мы попали в общем-то случайно, и нам нужно просто задать тебе парочку вопросов. Никаких секретов выпытывать мы не будем. Вопросы в рамках школьной программы по истории. Ответишь – будешь жить, нет – умрешь.
– Тебя это тоже касается, – заметив, что водитель очнулся
В школе оба наших пленных учились, как мы очень скоро поняли, весьма посредственно и помнили немного. По крайней мере история явно не относилась к числу их любимых предметов.
Зато отвечали они честно, особенно после моего первого вопроса, ответ на который мы и так прекрасно знали. Чистая психология – четверо здоровых мужиков сначала нападают на сотрудников милиции, бьют по голове, завозят подальше в лес, пристегивают наручниками к деревьям… и спрашивают, где они находятся и какой сейчас год. Были б мы на самом деле «шпиёнами», можно было бы поупираться, хотя бы для виду, а так… К чему играть в несломленных героев, если перед тобой явные сумасшедшие? С психами надо себя вежливо вести, чтобы не разозлить ненароком, а то, глядишь, снова начнут по голове бить.
Все правильно, парни, только вот мы, увы, не сумасшедшие. Мы – выполняющий боевое задание спецназ, и поэтому ваша судьба уже, увы, предрешена. Вы хорошие ребята и единственная ваша вина в том, что вы не вовремя оказались на дороге и решили проявить бдительность там, где проявлять ее совсем не стоило… И теперь мы при всем своем желании не можем отпустить вас – просто не имеем на это права, ведь оставить вас в живых – значит поставить под угрозу выполнение задания и поплатиться за это миллионами, а возможно, и миллиардами жизней.
Такая уж у нас паршивая работа, хлопцы, – спасать одних, проливая при этом кровь других. Паршивая, но, увы-увы, очень востребованная работа.
И только мы знаем, каково это – жить с этим знанием…
Но пока нам нужна была информация, и ребятки активно помогали нам ее получить, по мере сил стараясь извлечь из недр своей памяти жалкие крохи полученных за восемь школьных лет перед поступлением в милицейскую «учебку» исторических знаний.
Да, в девятьсот семнадцатом была Великая ленинская октябрьская революция; в сорок первом началась война с немцами, выигранная нами под руководством товарища Сталина в сорок пятом; Хрущев? – ну да, вроде был такой; и Брежнев был, и Андропов, кажется, тоже…
Война в Афганистане? Конечно, была, у меня кореш…
Чернобыльская атомная? Ага, что-то там случилось, но совсем не опасное, вроде крыша загорелась. Не помню, короче…
Михаил Сергеевич Горбачев? Почему «Сергеевич»? Степанович он, позапрошлым генеральным секретарем у нас был, кажется, по здоровью с поста ушел. Он еще вроде бы эксперимент какой-то проводил, экономичный… то есть экономический…
Кто сейчас самый главный? Как кто? Генеральный секретарь, конечно, его совсем недавно выбрали, в две тыщи третьем, как раз перед двадцать девятым съездом народных депутатов… – ну, и дальше в том же духе.