Тайна Семи Циферблатов
Шрифт:
Считалось, что все остальные танцуют под радиоприемник в большом зале. В действительности же они сгрудились у дверей спальни Джеральда Уэйда, стараясь соблюдать тишину, все же нарушаемую сдавленными смешками и громким тиканьем часов.
– В ряд под кровать, – предложил Джимми в ответ на вопрос Билла.
– На сколько поставим стрелки? Чтобы вместе зазвенели или по очереди?
Этот вопрос обсуждался очень горячо. Одна группа утверждала: чтобы разбудить такого чемпиона среди сонь, как Джерри Уэйд,
Наконец победили последние. Часы были заведены, чтобы звонить последовательно, один за другим, начиная с 6.30.
– Надеюсь, – заявил Билл, – это послужит для него уроком!
– Тихо, слушайте! – шепнула Конфетка.
Припрятывание часов не успело начаться, как возникла помеха.
– Тс-с! – Джимми приставил палец к губам. – Кто-то поднимается по лестнице.
Не лопнет ли затея?
– Все в порядке, – успокоил Джимми. – Это Орангутанг.
Будучи свободным при очередной сдаче, мистер Бейтмен шел в свою комнату за носовым платком. По пути он остановился и окинул взглядом приготовления друзей, после чего тут же сделал замечание, простое и практичное:
– Он услышит их тиканье, когда будет ложиться спать.
Заговорщики в растерянности посмотрели друг на друга.
– Что я вам говорил! – произнес Джимми почтительным тоном. – У Орангутанга всегда работала голова!
Обладатель работающей головы пошел дальше.
– Это точно, – признал Ронни Деврё, склонив набок голову. – Восемь будильников, тикающих вместе, создают чертовский шум. Даже старина Джерри, каким бы он ни был ослом, и тот заметит. И догадается, что что-то не так.
– Сомневаюсь, – сказал Джимми Тесайгер.
– В чем?
– В том, что он такой осел, как мы думаем.
Ронни уставился на него:
– Мы все отлично знаем старину Джеральда.
– В самом деле? – переспросил Джимми. – Я иногда думаю, что не так это просто – строить из себя осла, как это делает старина Джерри.
Все внимательно посмотрели на него. Лицо Ронни было очень серьезным.
– Джимми, – сказал он, – ты тоже не дурак!
– Второй Орангутанг! – поддержал Билл.
– Мне это просто пришло в голову, вот и все, – стал оправдываться Джимми.
– Давайте не будем такими утонченными! – воскликнула Конфетка. – Что будем делать с часами?
– Орангутанг возвращается. Спросим его! – предложил Джимми.
Орангутанг, направив свой великий мозг на решение новой проблемы, тут же выдал решение:
– Подождите, пока он ляжет в постель и заснет, потом потихоньку войдите в комнату и поставьте будильники на пол.
– Малыш Орангутанг опять прав, – согласился Джимми. – Забираем пока часы и спускаемся вниз, чтобы не было подозрений.
Игра в бридж продолжалась с незначительными
– Понимаю, дорогой. Как мило, что ты подсказал мне.
И продолжала делать точно такие же ошибки.
В перерывах между сдачами Джеральд Уэйд говорил Орангутангу:
– Отлично сыграно, партнер, чертовски отлично сыграно!
Билл Эверслей с Ронни Деврё занимались подсчетами:
– Допустим, он ляжет спать около двенадцати. Сколько, по-твоему, нам ему дать? Около часа?
Деврё зевнул:
– Странное дело, обычно я иду баиньки в три ночи, а сегодня, зная, что нам придется немного посидеть, я все отдал бы, чтобы мамочка уложила меня в постельку сейчас же!
И каждый признал, что чувствует то же.
– Дорогая моя Мария! – В голосе сэра Освальда звучало легкое раздражение. – Сколько раз я тебе говорил не колебаться, когда решаешь, прорезать карты или нет! Ты раскрываешь все свои комбинации!
У леди Кут был готов на это отличный ответ, а именно, что сэр Освальд, как свободный от сдачи, не имеет права комментировать игру. Но она не сказала этого. Она только ласково улыбнулась, легла своей обширной грудью на стол и твердым взглядом уставилась в карты Джеральда Уэйда, сидящего справа от нее.
Ее тревоги улетучились, когда к ней пришла дама, леди Кут пошла с валета, взяла взятку и стала открывать карты.
– Четыре взятки и роббер! – объявила она. – Да, это была большая удача – взять здесь четыре взятки!
– Удача, – пробормотал Джерри Уэйд, отодвинув стул и присоединившись к своим друзьям, стоящим у камина. – Она называет это удачей! За этой женщиной нужен глаз да глаз!
Леди Кут собирала банкноты и серебро.
– Знаю, я не отличный игрок, – объявила леди Кут скорбным тоном, в котором тем не менее звучал оттенок самодовольства. – Но мне везет в игре.
– Ты никогда не станешь отличным игроком в бридж, Мария, – сказал сэр Освальд.
– Да, дорогой, – согласилась леди Кут. – Я знаю. Ты всегда говорил так. Но я стараюсь изо всех сил.
– Это правда, – пробормотал Джерри Уэйд вполголоса. – Возражений нет. Она кладет голову вам на плечо, если по-другому ей не удается заглянуть в ваши карты.
– Я знаю, что стараешься, – сказал сэр Освальд. – Просто у тебя нет чувства карт.
– Дорогой, – улыбнулась леди Кут. – Ты всегда мне это говоришь. И ты должен мне еще десять шиллингов, Освальд.
– Вот как? – удивился сэр Освальд.
– Да. Тысяча семьсот, значит, восемь фунтов десять шиллингов. Ты дал мне только восемь фунтов.