Тайна старинного парка

Елькина Марина Валерьевна

— Счастливо погулять в зоопарке! — крикнул он Львенку. — Не забудь сфотографироваться со слоном!

— Тихо! — Львенок поднял палец и прислушался. — Сосед закрывает дверь. Идите, а то потеряете его из виду.

Костя условленным стуком вызвал Иру, и они, соблюдая все меры предосторожности, пошли за соседом. Сосед сдал внизу ключи, о чем-то весело поболтал с вахтершей, раскланялся с уборщицей и вышел из гостиницы.

— Поехал на вокзал, — сказал Костя. — Теперь самое главное — держаться

от него на почтительном расстоянии. Не нужно, чтобы он заметил нашу слежку.

— Почему сразу слежку? — возмутилась Ира. — Мы вдвоем поехали гулять в Петергоф. Как он может доказать, что мы за ним следим?

Если бы это спросил Львенок, то Костя нашел бы очень емкое и выразительное объяснение, по крайней мере за словом в карман не полез бы. Но с Ирой было совсем по-другому. Начни он сейчас объяснять что-нибудь о правилах поведения сыщиков, она только рассмеется и скажет, что мальчишкам вообще свойственно преувеличивать и делать тайны на каждом шагу. Поэтому Костя сказал просто:

— Этот тип меня знает.

— Откуда?

Костя вздохнул и рассказал историю знакомства с соседом. Ира засмеялась и согласилась, что после такой выходки сосед вряд ли может ждать от Кости и Львенка чего-нибудь, кроме очередной пакости.

— Но меня-то он не знает, — вполне справедливо заметила она. — Значит, я могу приближаться к нему хоть каждые пять минут.

Костя поморщился:

— Если ты будешь приближаться к нему каждые пять минут, это тоже вызовет подозрения.

— Ладно, ладно, ты — командир, тебе решать.

Косте очень понравилось вот это «ты — командир». Что-то приятное было в таких словах. Он сразу почувствовал себя если не командиром, то по крайней мере сильным и решительным. Чувство было новое. Костя всегда страдал от своей нерешительности и от того, что все на свете за него решали взрослые. Наверное, Львенок на эти слова не обратил бы никакого внимания, а Костя смог оценить их по достоинству. Хорошая она все-таки, Ира!

В электричке они сели в другой вагон. У окна. Друг напротив друга.

Костя вдруг ясно понял, что сейчас тот самый момент, когда нужно поговорить с Ирой о чем-то важном. Но вот беда! Он не знал, о чем! О Петергофе, о соседе, о том, что его тоже никогда не прельщали лавры сыщика, о Леониде Матвеевиче, о Львенке, о том, что он поехал в Петербург только из-за нее? Вот! Об этом можно. Но как?

Костя краснел, бледнел, отводил глаза и молчал. Во рту пересохло. За окнами электрички мелькали пригородные пейзажи, и Ира с интересом смотрела в окно.

— Ты напишешь Олегу? — спросил Костя и сразу же понял, что спросил именно то, чего спрашивать не следовало.

Ира удивленно приподняла брови:

— Какому Олегу?

— Ну… Тому… — Костя замялся. —

Из поезда.

Ира расхохоталась и ничего не ответила. Костя насупился и упрямо повторил вопрос:

— Напишешь?

— Не знаю, — беззаботно отозвалась Ира. — А тебе-то что?

— Ничего.

Костя сник. Ему нет никакого дела до Олега. Ему нет никакого дела до всей Ириной жизни. Кто он такой? Одноклассник. Случайно попал вместе с ней в одну туристическую группу. И все.

— Мы не потеряем соседа? — спросила Ира. — Вдруг он выйдет раньше или позже?

— Нет, — ответил Костя. — Он выйдет в Петергофе и пойдет в дальнюю аллею. Маршрут известен.

Сорок минут в электричке — это пытка. Костя глянул на часы. Прошло только десять. Вот так сидеть и молчать оставшиеся полчаса? Или обмениваться ничего не значащими фразами?

— У тебя правда есть дома настоящий микроскоп? — с любопытством спросила Ира.

— Кто тебе сказал? — настороженно, вопросом на вопрос, ответил Костя.

Микроскоп и его занятия — было святое. Он не разговаривал об этом ни с кем. Нет, сначала он пытался увлечь друзей. Они интересовались, заглядывали в окуляр, но их интереса хватало на пару дней, а потом начинались подтрунивания, шутки, насмешки. Никто не мог понять, как человек второй год может сидеть над микроскопом и изучать насекомых, когда вокруг столько всего нового — новые фильмы, новые игры, новые программы, новая музыка.

— Львенок сказал, — спокойно сообщила Ира.

— Ну, есть.

— Просто так?

— Почему просто так? Я занимаюсь исследованиями.

Костя сказал это и сам поморщился. «Я занимаюсь исследованиями»! Можно подумать, что он великий ученый. И можно ли назвать исследованиями несколько тетрадок, испещренных наблюдениями.

— Здорово! — очень искренне сказала Ира, и Костя посмотрел на нее с удивлением.

Неужели она не хочет над ним пошутить? Ей в самом деле интересно?

— А что ты исследуешь?

— Сейчас комара. Знаешь, насекомые даже интереснее, чем животные. Они такие маленькие, но такие сложные. Даже самые великие ученые еще не до конца разгадали загадки мира насекомых.

— Ты хочешь разгадать?

Костя пожал плечами. Ну да, в глубине души он очень надеялся сделать хоть самое маленькое открытие, но разве можно этим хвастаться? Вот сделает, тогда и скажет Ире. Может даже, это открытие назовут его именем. Нет, он попросит, чтобы открытие зарегистрировали в ее честь. Тогда она поймет и оценит. И не станет писать какому-то Олегу, который и на гитаре-то толком играть не умеет.

— А знаешь, вчера, когда спорили Зина и Львенок, мне показалось, что ты думаешь совсем по-своему, — сказала Ира. — Это так?