Тайна святых
Шрифт:
Не один какой-нибудь из святых писал такие послания, а все они: и Кирилл Белозерский, и Антоний Сийский, и Корнилий Вологодский, и Александр Свирский, и Зосима Соловецкий, и Савва Вишерский и многие. А св. Сергий Радонежский? Писем как будто не осталось. Но мы уже говорили, что письма к митр. Киприану св. Сергия исчезли, и мы высказывали предположение почему: дабы не расстроить стилизованной последующими церковными писателями дружбы св. Сергия с князем Дмитрием; также и здесь могли опасаться, что обличение св. Сергием высокопоставленных лиц может дать дурной пример и сделаться соблазном в те времена, когда всем церковным людям было как бы уже вменено в обязанность или молчать, или раболепствовать перед всякого рода государственной властью.
Оттого эти обличительные письма, если они существовали (а они, наверное, существовали: почему св. Сергий
– Автор) и ко всем верным оному сынам России! Русский народ так и понял это и доселе в лице преподобного Сергия чтит особенно великого и сильного молитвенника за своего Самодержавного Царя, Его Августейшую Супругу и старшую богоросленную ветвь, именуемую в отличие от всех других Государем Наследником Цесаревичем”*.
* Житие и подвиги св. Сергия. Сост. архимандр. Никоном. Удостоено св. Синодом премии м. Макария.
Достигали ли всегда цели святые послания? Это трудно выяснить. Однако Дух Божий не напрасно располагает свидетелей верных к обличению через послания. Обличение лицом к лицу, как мы говорили, редко действует на сильных мира сего. Причину этого в евангельской книге “Деяния апостолов” раскрывает нам некто, выразивший свое мнение об ап. Павле, о личном воздействии апостола и о воздействии через его послания: “В посланиях он (ап. Павел) строг и силен, а в личном присутствии слаб и речь его незначительна”. То есть, конечно, речь кажется незначительной этому некто. Почему? Очевидно, обличаемый некто принадлежал к роду, о котором мы говорили, - к сильным мира сего, мало чувствительным к Доброте. Речь апостола была смягчена (как бы ослаблена) его добротой, в писании же хранится все грозное значение Божиих судов.
Впрочем, послания святых имеют еще одно важное действие. Именно для простого народа, ради которого (чтобы вызвать милость или, по крайней мере, снисходительность к нему) они писались. Благодаря этим посланиям народ знал, что у него есть святые заступники. и потому не было у малых сих такой беспомощности, чувства Божией оставленности, какое явилось позднее, когда сильные в государстве победили и заставили замолчать святых.
Помощь святых обижаемому простолюдину была не только духовно-нравственная, но и как бы физическая, непосредственная. Святые уходили из центра в дебри незаселенных мест. Вслед за своими заступниками двигался и простой народ. Он шел с заветными топором, косой и сохою – неприхотливыми орудиями своего благословенного труда. Раскидывал вокруг келий отшельников свои селения, веря, что святые защитят его от порабощения сильных. и действительно, в те времена всеобщего почитания Божиих людей и царская власть, и рука сильных слабели и сюда не простирали своего могущества. и когда снова как бы гонимые шумом, доносящимся из центра, великие отшельники, поручив выросшие вокруг них обители своим преемникам, шли далее в неведомые страны, куда, по выражению древнего русского земледельца, ни топор, ни соха не ходили, народ следовал за своими Божиими покровителями и опять населял вокруг них села, деревни и новые починки. Не Сам ли Христос, гонимый в лице Своих Меньших братьев, все дальше отходил от тех городов, где Его сила менялась на силу гремящего, строящегося и самодовлеющего государства? и кто был достоин, искал и находил Его.
Когда же заселится вся, казалось, бескрайняя русская страна и некуда будет уходить святым, вместе с ними исчезнет Христос, скрывшись в глубине душ верного русского народа. А в видимости останется византийски великолепная с бесчисленными - в золотых маковках - храмами русская православная церковь, возглавляемая людьми с драгоценными панагиями и золотыми крестами на груди, от которых в это святое время отказался святой Сергий Радонежский.
* * *
Литература, и светская, и церковная (т. е. писания священнослужителей разных рангов), одной из главных заслуг св. Сергия считает основание им многих
Обратимся за разъяснением к житию св. Сергия. Через два-три года после его переселения в дебри леса начали приходить люди, прослышавшие о его подвигах и желавшие жить рядом с ним. Св. Сергий сначала отказывал, ссылаясь на трудности лесной жизни, однако их неотступные просьбы склонили его к разрешению, он даже помогал им строить домики для жилья. Невозможно назвать монастырем первоначальную жизнь будущих иноков: в течение 10 лет они даже не имели игумена и пресвитера. Только 26 лет спустя, в 1372 году, по грамоте константинопольского патриарха и благословению митр. Алексия, к которому св. Сергий обратился за советом о предложении патриарха, введен был общежительный устав - событие это и следует рассматривать как начало монастыря.
И тотчас обнаружилось, насколько истинное монашество было не по нраву многим собравшимся к Сергию. Житие говорит об этом просто: “иноки того времени не любили общежития” - иначе сказать, любили устраиваться с своим хозяйством, как кому вздумается. Разница между Киево-Печерской братией и братией св. Сергия была большая. Сколь кротко и с любовью, было там принято решение св. Феодосия ввести устав, настолько здесь общежитие казалось неприемлемым, даже вызвало раздражение. И это раздражение обратилось на самого св. Сергия (хотя и не по его инициативе вводился устав). И вот св. Сергий уходит из собственной обители*; в житии сказано: “Игуменство не привлекало, а тяготило смиренного Сергия; тем менее желал он управлять такими, которые не желали его управления. Предоставляя своевольных суду их совести, преподобный, никем не замеченный, вышел из обители, где прожил 32 года”. Ничем не замеченный! Но могло ли быть так, если бы братия по-настоящему любила св. Сергия: любящее сердце стережет любимого, разве даст оно уйти ему незамеченным в скорби и унижении; с целью уйти навсегда!
* Конечно, не в брате Стефане, который был рупором общего настроения, здесь было дело.
Придя в Кинелу к своему другу Стефану Махрицкому, св. Сергий не думал о новой обители, а просил Стефана указать ему, где удобнее поселиться для безмолвия. Скоро нашлось прекрасное место на реке Киржач. Но опять стали приходить желающие приютиться около Божьего человека: приходили и из оставленной Сергием Троицкой обители, приходили и со стороны. Скоро возникает нечто вроде обители, строится церковь. Только через четыре года св. Сергий вернулся в первоначальное место своих подвигов, а на Киржаче остался игуменом Роман.
Мы должны обратить самое серьезное внимание на причину обратного возвращения св. Сергия. Была ли это тоска и любовь, по оставленной братии? Что такое тоска? Это ответная любовь .любимого душе любящего, это желание, иногда непреодолимое, снова увидеться и жить вместе. Св. Сергий был образ Господа Иисуса Христа, значит, сама любовь. Если бы оставленная братия любовно простирала к нему руки, сердцем звала его - мог ли устоять любящий пастырь, а ведь он был избранный Богом пастырь (не людьми, как большинство священнослужителей, а Богом)! Мог ли он четыре года не откликнуться на их зовущую любовь? Нет, конечно, давно бы соединился с любящими. Вернулся же он по распоряжению высшей иерархической власти. В житии сказано: “Оставшиеся в обители сначала
обращались к св. Сергию, но когда он не согласился вернуться, они послали ходоков к митр. Алексию, прося его содействия к возвращению Сергия. Митр. Алексий отправил в Киржач двух архимандритов, и св. Сергий ответил, что он всегда послушен митрополиту. Стилизованное житье, конечно, говорит о том, что братия не могла переносить разлуки с игуменом и оттого обратилась за содействием к митрополиту. Что братия хотела возвращения св. Сергия, это, конечно, не подлежит сомнению, но вот вопрос: какая причина была этому хотению? Мы уже сказали: если бы то была любовь, св. Сергий вернулся бы и сам.