Тайна Тёмного Оплота

Куно Ольга

Иден уже надела шёлковое платье поверх своего умопомрачительного, как всегда, белья, и теперь прихорашивалась, сидя перед зеркалом.

— О, у меня масса планов, — лучезарно улыбнулась она. — С такими деньгами можно провернуть просто потрясающие проекты. Я уже предвкушаю несколько чрезвычайно насыщенных лет.

— Несколько насыщенных лет… — проворчал Роберт, повыше садясь в кровати. Ноги прикрывало одеяло, а вот торс был открыт для обозрения, чем глядящая в зеркало Иден не замедлила воспользоваться. Всё-таки посмотреть было на что. — Не пора ли уже немного

сбавить темп?

— Ну что ты, милый! — просияла аферистка. — Я ещё молода и полна сил. Разве ты не заметил?

Роберт закатил глаза. Спорить на этот счёт после недавно проведённого времени не было ни желания, ни сил. Сказать по правде, последние эта девица, равных которой в постели попросту не существовало, выпила до дна.

— Значит, продолжаешь жить по — прежнему? — уточнил он.

Иден кивнула. Длинные серьги, напоминающие по форме перевёрнутые вопросительные знаки, закачались из стороны в сторону.

Девушка встала и направилась к двери.

— В таком случае изволь сперва вернуть мой фамильный перстень, — потребовал Роберт.

— Ах да, фамильный перстень… — протянула Иден. И, лишь оказавшись у самой двери, взявшись за ручку, выдала: — Не верну.

И, послав хозяину спальни воздушный поцелуй, нырнула в дверной проём.

— Стой! — рявкнул Роберт, но Иден всё рассчитала правильно: бегать за ней по дворцу нагишом он всё-таки не станет. А к тому времени, как успеет одеться, она уже двадцать раз примет чужую личину. Поэтому он лишь проорал ей вслед: — Да почему, чёрт возьми?

Конечно, сделал он это больше для себя, будучи уверенным, что Иден не услышит, а если даже вдруг услышит, всё равно не ответит. Тем сильнее было его изумление, когда откуда-то издалека донёсся ответный выкрик:

— Не хочу!

— Представитель издательского дома 'Релби и сыновья' интересуется. Следует ли публиковать автобиографию писателя из Оплота в случае, если текст совершенно бездарен? — суммировал содержание прочитанного письма Джой.

— Нет, — хором ответили мы с Сэндом, лишь слегка приподнимая головы над собственными стопками бумаг.

Джой сделал заметку на полях и перешёл к следующему посланию.

Примерно через неделю после нашего возвращения из Оплота я, следуя данному Сэнду обещанию, начала рассказывать истории по эхолиниям. Передачи пользовались успехом, и в скором времени информацию о моей масти предали огласки. Сделали это в совершенно неожиданной для меня форме — а именно, взяв у 'сказительницы' интервью. Причём как Сэнду, так и работникам эхолиний пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить участвовать в этом сомнительном мероприятии. Судя по проведённым впоследствии опросам, если масть ведущей и привела к потери части аудитории, то это была лишь очень незначительная её часть.

Однако ограничиться лишь этим занятием мне не удалось. И вовсе не из-за обещанных Сэнду шитья и вышивания. Просто дел, связанных с интеграцией в Настрии бывших жителей Оплота, оказалось очень много. Участие тёмных, знакомых как с настрийской жизнью, так и с обычаями Оплота, было по — настоящему важным. Да я и не смогла бы я стоять

держаться в стороне в стороне, оставив судьбу тёмной масти на усмотрение светлых лордов и законников. И вот теперь, как уже много дней подряд, мы с Сэндом и Джоем сидели в просторном кабинете каждый за своим столом и разбирали стопки писем, жалоб и запросов.

— Ещё один важный вопрос, — вновь оторвался от чтения секретарь. — В этом обращении указывается на несовершенство правоохранительной системы. Не существует отдела, который специализировался бы на преступлениях, совершаемых при помощи тёмной магии.

— А светлой? — тут же вскинулась я, недовольная подобным выделением темноволосых.

Можно подумать, мы совершаем больше преступлений, чем светлые! Хотя кто это говорит… Женщина, которая чуть не убила своего мужа кинжалом, а потом сбежала из-под ареста через окно? Удивительно, но если получаешь воспитание благопорядочной гражданки, то продолжаешь чувствовать себя таковой, даже совершив пару — тройку десятков преступлений.

— В каждом участке есть отдел по злоупотреблению магией, — ответил за Джоя Сэнд.

— Тогда не понимаю, в чём проблема, — заявила я. — Вот этот отдел пусть и занимается любыми магическими преступлениями.

— Элайна, эти люди в большинстве своём ничего не смыслят в тёмной магии, — поморщился Сэнд. — Они попросту недостаточно квалифицированы, чтобы решать подобные проблемы. Так что в чём-то автор этого письма прав.

— Тогда пусть разделят этот отдел на два. Один по злоупотреблению магии светлых, другой — тёмных, — откликнулась я, по — прежнему считая, что темноволосые не должны оказаться на особом положении. — И пусть в отделы, специализирующиеся на тёмной магии, постараются брать на работу преимущественно тёмных следователей. Тогда, во — первых, они будут лучше разбираться в том, что расследуют, а во — вторых, не получится, будто законопослушные светлые гоняются за преступными тёмными.

— Транслируемая картина выходит более взвешенной: и преступники, и законники есть на любой стороне… — проговорил Сэнд, одновременно оценивая моё предложение. — Разумно. Согласен.

Джой кивнул и принялся записывать что-то в свою тетрадь.

Высокие своды храма святого Риала способствовали тому, чтобы входящий ощутил себя крошечным зверьком, заглянувшим в огромный мир. Однако благодаря солнечному свету, обильно проникающему сквозь высоко расположенные окна, или по какой-то иной причине, складывалось впечатление, что храм приветствует посетителей улыбкой.

Появление Сэнда не осталось незамеченным, и архиепископ Астарх лично вышел нам навстречу. Это был высокий, широкоплечий светловолосый мужчина, который, не будь он обряжен в рясу, запросто мог бы сойти за воина.

— Это приятный сюрприз, лорд Уилфорт, — произнёс он, разводя руки в стороны, словно для объятия. В действительности это был скорее жест гостеприимства. — И госпожа…?

— Кенборт, — ответила я.

— Рад видеть вас в нашем храме. Могу я оказать вам какую-либо помощь? Вы пришли ко мне?