Тайна тосканской ведьмы

Евдокимова Юлия

– Вы сохранили записку?

– Я отдал ее директору вместе с платьем. Предполагаю, платье будет главным экспонатом будущей выставки.

Саша и Лапо переглянулись. Директор не упоминал о записке.

– Вы нашли среди имущества какие-нибудь личные документы, описи имущества, фотоальбомы?

Цепочка владельцев и история предмета надежно определяется документами, когда это невозможно, на помощь приходят старые фотографии. Гвидоне Пикколоджоне получил предметы из одного источника, если удастся доказать связь между владельцем дома и Костанцей да Лари, вопрос будет решен. Но

зачем сохранили окровавленное платье?

– У меня не было времени все разобрать. Возможно, что-то и найдется.

– Мы хотели бы увидеть сундук, – опередил Сашу Лапо.

– Конечно. – Гвидоне рассматривал трость, словно впервые ее видел. – Большую часть времени я работаю, но всегда из дома и сам устанавливаю свой график. Вы можете прийти когда захотите.

– Чем раньше, тем лучше, – тут же сказала Саша.

– Ну, тогда как насчет завтра около двух? Я должен быть свободен. – Гвидоне снял очки в металлической оправе и начал протирать круглые линзы белым льняным платком. – Я запишу вам адрес.

В этот момент директор музея вышел на импровизированную сцену и постучал по микрофону.

– Какой замечательный вечер! Благодарю всех вас за то, что оказываете такое внимание нашему музею. И напоминаю, – он хохотнул, – что конверты с пожертвованиями вы можете оставить в специальном ящике у выхода или завтра прислать в музей, надеюсь, не забудете!

Он снова хохотнул и показался Саше ужасно неприятным типом. И ведь про записку промолчал, интересно, почему! А директор продолжал:

– Прямо сейчас я хочу передать слово одному из наших благотворителей, синьору Пьетро Торрини. Конечно, вы все знаете нашего уважаемого советника по культуре муниципалитета Сан Джиминьяно.

На сцену выскочил мужчина лет сорока, очень похожий на боксера. Сплюснутый нос, большие кулаки, он даже пританцовывал на месте, словно собирался нанести удар противнику.

– Я мог бы стать частью этой выставки. – В толпе послышались смешки. – Я вырос на улице. Отец – никчемный пьяница. С девяти лет я жил сам по себе. Совершил множество ошибок. Но я смог встать на правильный путь, получил образование. И сегодня я муниципальный советник по культуре и спорту.

Все ясно, спорт синьору Торрини явно ближе, чем искусство. Совершенно нетипичный клерк, никакого лоска, но зато сколько харизмы! Толпа завороженно внимает, а советник вошел в раж и даже потряс кулаками в воздухе:

– Это наш музей! Ваш и мой! И мы можем ему помочь, мы можем привлечь детей и молодежь к истории и культуре! Помогая музею, мы избегаем коррупции, пронзившей все части нашего общества, политику, даже правоохранительные органы.

– Осторожнее! Выбирайте слова!– Крикнул из толпы мужчина с седеющими висками.

– Как говорят, если ваши слова никого не тронули за живое – вы говорили напрасно! – Выкрикнул в ответ Торрини. Аудитория рассмеялась.

– Но теперь я умолкаю. Наслаждайтесь вечером! – Он спрыгнул с подмостков и подошел к невероятно красивой, но очень худой женщине. Непонятно как это сочеталось: ручки – палочки, вытравленные до белизны волосы и красота, от которой захватывало дух. Советник обнял женщину и повел к подносу с напитками.

Гул разговоров усилился,

гости расходились по двору, брали бокалы с вином и закуски. Саша поискала взглядом Гвидоне, но не нашла.

– Замечательная речь, – сказала Аличе Феррари. Александра вздрогнула, забыв, что заместитель директора все еще стоит с ними. – Вы хотели бы познакомиться с советником?

Лапо кивнул неопределенно, словно еще не решил, хочет ли он этого знакомства. – Интересный парень.

– Не обращайте внимание на имидж простого американского парня. Этим он и выделяется из толпы и, поверьте, далеко пойдет.

Торрини все еще обнимал за талию худую женщину, в другой руке держал бокал.

– Рядом жена Пьетро, Каролина Перони. Ее отец один из крупнейших производителей сельскохозяйственного оборудования в Италии. Сказочно богата, – Аличе понизила голос. – Папа был не в восторге от этого брака, но теперь у нее двое дочек-близняшек.

На каблуках Каролина Перони значительно возвышалась над мужем. Действительно красотка, кожа фарфоровая, глаза глубокого фиолетового оттенка или это линзы? Белоснежные волосы собраны в сложный узел на шее. Но до чего тоща… Платиновая цепочка с изогнутой полосой бриллиантов покоилась между ключиц, торчащих так, словно в этом теле не было ни капли жира. Она улыбнулась, обнажив идеальные белые зубы. Вблизи стало заметно, что женщине значительно за сорок.

– Принц Орсини, принцесса, это честь для нас, – промурлыкала Каролина, муж согласно кивнул. – Директор Савини сказал нам, что вы будете. Это ведь вы занимаетесь историей платья? Мы скрещиваем пальцы, платье ведьмы будет сенсацией!

– Вы знакомы с синьором Пикколоджоне? – Поинтересовался Лапо.

– Трудно его не заметить, правда? Но на самом деле мы не особо знакомы.

К ним приблизился высокий седой мужчина, который оборвал речь Торрини.

– Позвольте на одну минуту.

Торрини развел руками: – Рад познакомиться, принц… принцесса… Нам надо обязательно пообедать вместе. Да, дорогая? – посмотрел он на жену.

– Конечно, мило улыбнулась Каролина. – На следующей неделе, где-то так, надеюсь вас устроит?

Лапо и Саша кивнули.

– А сейчас мы должны пойти посмотреть на старинные механические часы, которые приобрел музей. – Пока муж был занят разговором, Каролина пригласила супругов Орсини присоединиться к толпе, ожидавшей демонстрации нового экспоната.

Гости уже собрались вокруг часов из красного дерева с длинным корпусом и латунным циферблатом. Впереди устроено что-то вроде балкончика, на котором должны вращаться скрытые пока механические фигуры.

Аличе, надев хлопковые перчатки, открыла верхнюю и нижнюю дверцы часов, обнажив сложный механизм из гирь, шестеренок и маятников.

Народ замер, внимательно следя за ее движениями. На фоне застывшей толпы в глаза бросилось энергичное движение в углу. Директор Савини о чем-то напряженно спорил с Гвидоне Пикколоджоне, даже невежливо ткнул пальцем в грудь исторического реконструктора. Гвидоне отвернулся, директор схватил его за руку, собираясь продолжить разговор, но тот вырвался и направился к выходу. Директор покачал головой и направился к подмосткам.