Тайна 'Тускароры'
Шрифт:
– Так это ты из-за своего вездехода тут два месяца торчишь?
– прищурился Анкудинов.
– А вы думали, из-за подъемника в шахте?.. Подъемник - дело обыденное. Метростроевцы сами справятся.
– Приятный сюрприз, - сказал Волин.
– Обязательно испробуем, завтра же... Какой же радиус действия у вашего вездехода, Алексей Павлинович?
– А кто его знает. Все зависит от аккумуляторов и грунта. Может, и на три километра хватит...
– Превосходно...
Звякнул телефон на столе. Волин взял трубку.
–
– Что там еще?
– недовольно проворчал Анкудинов, топчась у выхода.
Кошкин и Марина обменялись встревоженными взглядами, и Марина быстро подошла к столику с телефоном.
– Понял, - сказал в трубку Волин.
– Дайте сигнал тревоги пограничникам, а мы сейчас спустимся к вам.
Он положил трубку и встал:
– Звонил снизу Розанов. Наблюдатель только что заметил фиолетовое свечение вблизи дна на северо-востоке. Светящийся объект медленно приближается к станции. Их сейчас на станции двое. Я сказал, что спущусь туда...
– Я тоже, - быстро вставила Марина.
– Нет, вы останетесь здесь, - жестко отрезал Волин.
– Но, Роберт Юрьевич, я...
– Спорить не время! Приказываю остаться здесь. Со мной пойдет Кошкин. Надеюсь, вы не возражаете, Алексей Павлинович?
– К-к-конечно, - сказал Кошкин.
– Тогда быстро к шахте. Вас, Марина, прошу пройти в радиорубку и поддерживать непрерывную связь со станцией, с нами, пока мы будем спускаться, и... на всякий случай, с начальником погранзаставы.
– А я?
– спросил Анкудинов.
– Вы - резерв в распоряжении Марины Васильевны.
– Вот чертова бестия, не могла явиться часом позже, - проворчал старый биолог.
– Плакали теперь маринованные кальмары...
Господин Фремль уходит в отставку
Господин Фремль - преуспевающий коммерсант в Сингапуре - сегодня был недоволен... Его не радовала ни прохлада раннего утра, ни легкий бриз, надувавший шелковые занавеси на окнах, как паруса, ни шелест пальм в омытом дождем саду, ни красочная панорама порта, города и океана в раскрытой настежь балконной двери.
Когда мисс Мисико, маленькая японочка, очаровательная, как фарфоровая куколка, - личный секретарь господина Фремля - внесла на подносе чашку дымящегося черного кофе, Фремль отодвинул локтем груду распечатанных писем, лежавшую на письменном столе и, потерев ладонью лысую шишковатую голову, процедил сквозь зубы:
– Через несколько минут явится этот... черномазый... Ну, знаешь, кого я имею в виду?
– Мистер... Исамбай?
– Возможно, что теперь его называют так. Проведешь ко мне и - чтобы никто не входил. Поняла?
– Поняла, господин.
– Тоти вернулся?
– Вернулся, господин.
– Ну, и?..
Мисико отрицательно покачала изящной головкой, украшенной высокой прической.
Фремль
– Канальи!.. Пусть ждет и никуда не уходит.
– Хорошо, господин.
– Радиограмма из Себу?
– Не было, господин.
– Что еще?
– Звонили из порта. Погрузка "Анкри" закончена.
– Все разместили?
– Все, господин, но сто пятьдесят ящиков чая пришлось снять.
– Где они сейчас?
– Сложены на причале, господин.
– Что за глупцы! Распорядись, пусть немедленно уберут в пакгаузы. Позвони в капитанат порта и объясни - ящики сняты потому, что в нижнем трюме обнаружена течь. Поняла?
– Поняла, господин.
– Иди.
Мисико вышла и тотчас вернулась снова:
– Мистер Исамбай, господин.
Фремль отодвинул недопитый кофе, положил на стол тяжелые волосатые руки:
– Пусть войдет и никого не пускай! Закрой балконную дверь!
Мисико выполнила приказание и выскользнула из комнаты. Дверь кабинета широко распахнулась, пропустив невысокого коренастого человека в белых чесучовых брюках, яркой шелковой блузе навыпуск, черных очках и черной феске. Гость прихрамывал, опираясь на толстую, инкрустированную костью трость. Настороженно оглядев кабинет, он подошел к столу, молча поклонился и, не дожидаясь приглашения, опустился в глубокое кресло. Затем снял черные очки и принялся протирать их платком, время от времени бросая исподлобья испытующие взгляды на Фремля. Коммерсант молчал, брезгливо посматривая на гостя. Тот кончил протирать очки, аккуратно свернул платок, засунул в карман, оперся подбородком о массивный набалдашник трости и уставился, не мигая, на Фремля. Смуглое жирное лицо гостя окаменело, желтые белки глаз закатились куда-то вверх, под густые черные брови. Молчание длилось довольно долго. Наконец Фремль не выдержал.
– Ну, - сказал он, принимаясь барабанить пальцами по полированной поверхности стола.
– Спрашивайте, - как эхо отозвался гость.
– С чем явился?
Жирное лицо гостя передернулось. Он облизнул толстые губы и холодно сказал:
– Терпеть не могу, когда тыкают. Уже имел случай говорить вам об этом.
Фремль беспокойно пошевелился в кресле. Включил стоящий на столе вентилятор. Направил струю воздуха себе в лицо. Потом сказал:
– Привычка... Начинаю терять хорошие манеры. Извини, принц... То есть, извините...
– Это уже лучше, - кивнул гость.
– Но о принце пора забыть... Так с чего мы начнем?
– С того, что не следовало тут сейчас появляться, - неожиданно вспылил Фремль.
– В личной встрече не было необходимости. Скорее наоборот... Время не то. Если шеф узнает...
– Он уже знает.
– Что?..
– голос Фремля прервался. На лице выступили крупные капли пота.
– Шеф знает, - подтвердил гость.
– И все монеты уже у него... Все, кроме одной, а может быть, кроме двух?