Тайна Воланда
Шрифт:
Ничего похожего не произошло — ни взрыва Сверхновой в созвездии Большого Пса, ни поимки морского чудища с головой, напоминающей человеческую. Да и слово «найдена» применительно к рыбе звучит несколько странно. Может быть, речь идет о рыбаке? «Голова как у многих людей» — не означает ли это, что она лысая? Нашу догадку косвенно подтверждает строчка, противопоставленная предыдущей: «У всех корабельщиков волосы дыбом». Кто же эти загадочные корабельщики, и почему они должны испугаться лысого рыбака?
Корабль — известный символ католической церкви, называющей себя «престолом Святого Петра». А лысым был сам Апостол Петр — старший из учеников Иисуса, бывший рыбак по имени Симон. На средневековых иконах он изображался не только с рыбой, но и с петухом — в память об отступничестве и раскаянии. После Тайной Вечери Учитель сказал Симону: «Не пропоет петух, как отречешься от Меня трижды». Так и случилось. («И нет петуха на просторах морей» —
Ковчег, Грааль и Свягое Копье — «ключи» Петра? Допусшм, что мы угадали: в катрене Нострадамуса зашифровано пророчество о том, что в XX веке миру откроется главный «ловец человеков» — рыбак Симон, названный Петром, — и произойдет эго на берегах Адриатики. Но именно оттуда в Россию вернулся Роберто Бартини и забросил в человеческое море незримую сеть. вылавливающую «филиусов». «Король-рыбак». А кто был первым из литературных персонажей, «списанных» с Бартини? Симеон Айшер («Решай»), он же Крукс («Крест»), он же Друд. Решить предложенную Грином загадку помогут эти строки: «…Увидела она сквозь золотой туман алтаря, что Друд вышел из рамы, сев у ног маленького Христа. В грязной и грубой одежде рыбака был он, словно лишь теперь вышел из лодки». Летающий человек, записавшийся в гостинице «Рим» под именем «Симеон» — никто иной, как Апостол Петр. проповедовавший в Риме и принявший там мучительную казнь! Именно он смело шагнул из лодки навстречу Иисусу — «по воде аки посуху». (Сравните: «Бегущая по волнам»!). Объясняется и эпизод с «летающей лодкой» Друда: в очертаниях зачехленного «аппарата» Тави увидела «подобие тиары» — головного убора папы римского. Считается, что Апостол Петр был первым главой христианской общины Рима.
Мы предположили, что прототипом Воланда, Друда, Бам-Грана, Бендера и Хоттабыча послужил Роберто Бартини —конструктор стальных самолетов. О нем же весело и страшно пишет В. Аксенов в «Стальной птице»: самолетоподобный Попенков (англ. pope — папа) приходит из котлована иофановского Дворца Советов, влезает в медные ботфорты, оставшиеся от статуи Петра Великого, а в конце летит над бассейном «Москва». Окончательно раскрывается и шифр Парнова: московский следователь Люсин — бывший рыбак. Он ищет и находит древний ларец, называемый «ковчегом Грааля». Хоттабыч превращается в рыбку и попадает в сети: «Была в Адриатике найдена рыба…». Затем следует эпизод с итальянскими рыбаками, которым волшебник подарил рыбный «чемодан-самобранку» — по примеру Иисуса, наполнившего сети рыбаков. Старшего из лагинских рыбаков зовут Пьетро. А кого увидел в кукольном театре остроносый Буратино (аллюзия на «Животворящее Древо» — крест Голгофы, — а также на Святое Копье)? Обсыпанного пудрой Пьеро!.. У Воланда — «лысеющий лоб», он говорит об осетрине первой свежести, бал завершается криком петуха… К тому же иностранец поселился на квартире ювелира Фужере, сбежавшего после революции, — ясный намек на знаменитого Петра Фаберже, «волшебника камня». «И Я говорю тебе: ты — Камень…»
«Имейте в виду, что Иисус существовал», — говорит булгаковский иностранец. Воланд подчеркивает, что он — очевидец: «Я лично присутствовал при всем этом». И нельзя не вспомнить слова из Второго соборного послания Святого Апостола Петра: «Ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия». А почему Воланд называет себя сатаной? Дело в том, что незадолго до ареста Иисуса Петр пытался ободрить Его, и заслужил гневную отповедь: «Отойди от меня, сатана!»
В ранних редакциях «Мастера…» Воланд появляется на Патриарших в лодке. Позднее автор придумал новую подсказку — слово «нефть». О нефти для котельной дважды вспоминает управдом, летящая Маргарита видит нефтелавку, нефтью пахнет вода, в которой плавает Иван после встречи с иностранцем… Нефть по-латински — «петролеум»!
16. «И ОТСЕК ЕМУ ПРАВОЕ УХО»
В погоне за иностранным «профессором» (буквальный перевод этого слова — «провозвестник», «апостол») Иван Бездомный прикалывает себе на грудь иконку с «неизвестным святым» и устраивает драку в ресторане. Булгаков пишет: «Судорога исказила его лицо, он быстро переложил свечу из правой руки в левую, широко размахнулся и ударил участливое лицо по уху». То же противоправное действие совершает Бегемот: «…Размахнувшись,
Именно эти слова стали эпиграфом к роману Стругацких «Отягощенные злом», в котором рассказывается о пришествии в СССР Демиурга. Стругацкие называют его Назаретянином — то есть Иисусом. Но история ареста Иисуса в Гефсиманском саду намеренно запутана: ухо отрубают самому Иоанну, и он же становится Прудковым Агасфером Лукичом — бессмертным наместником Демиурга. Свое искусственное ухо Агасфер Лукич кладет на ночь в «какой-то алхимический сосуд»!
Вспомните: на втором этаже дома Грибоедова «была освещена одна комната, и в ней томились двенадцать литераторов». Двенадцать первых грибоедов — по числу Апостолов? И ефремовских «странствующих живыми» (ученики Бета Лона, отправленные им в «параллельные измерения») оказалось ровно двенадцать. В «Отягощенных злом» Иисус собирает Своих учеников в доме на Балканской улице. Они едят югославский пакетный суп. В приемной Назаретянина мы видим спальный гарнитур «на двенадцать персон» — и тоже югославский! (Возможно, здесь зашифрован адрес: дом, в котором жил Бартини, расположен напротив югославского посольства). Из кресла торчит стальной шип. А в «Пяти ложках Эликсира» хранители волшебных капель, стекающих с красного сталактита (окровавленное острие?), говорят о каких-то ритуальных ключах.
«Почему же зародышей в „Жуке…“ — тринадцать?» — спросит особо дотошный читатель. Действительно: в Инкубаторе, оставленном Странниками, было «тринадцать оплодотворенных яйцеклеток вида хомо сапиенс». Но четверть века спустя Борис Стругацкий писал: «В сентябре 1975-го появляются первые наметки будущей повести. Там есть уже и саркофаг с двенадцатью зародышами, и гипотезы, объясняющие этот саркофаг…». (Журн. «Если», 1999, № 3). И далее: «Чистовик мы добили окончательно в конце апреля 1979 года и тогда же — никак не раньше! — приняли новое название „Жук в муравейнике“». Можно предположить, что название и еще один зародыш понадобились для остроумной шарады: «жук» (Лев Абалкин, знак "Ж" на локте) и двенадцать «муравьев-апостолов», найденных в декабре и отправленных в тайную ссылку. «Два смысловых слоя я уловил, но, по-моему, там был еще и третий», — эти многозначительные слова Стругацкие вкладывают в уста переводчика с языка голованов.
«Наконец разбойники решили повесить его вниз головой. Привязали к ногам веревку, и Буратино повис на дубовой ветке…». Вниз головой пришлось повисеть «авиаконструктору» Вольке Костылькову, а Хоттабыч несколько раз произнес слово «таро». Очевидно, имеется в виду двенадцатый аркан мистических карт Таро: юноша, висящий вниз головой. Эта карта символизирует ученика, претерпевшего все испытания и узревшего истину. Сравните: булгаковская Маргарита летит на Т-образной деревянной щетке (распятие) и зачем-то переворачивается вниз головой. Далее: «Отбросив от себя щетку, она разбежалась и прыгнула в воду вниз головой». То же самое проделано с Алоизием Могарычем: «Тогда Могарыча перевернуло кверху ногами и вынесло из спальни Воланда…». Аннушка видит, как Могарыч оказался на площадке и «кверху ногами вылетел во двор». «Рим лучше!» — говорит Азазелло, а финдиректор Римский уезжает в Ленинград (Санкт-Петербург — город Св. Петра). Именно в Риме Апостол Петр был распят вниз головой, — по его собственной просьбе. Вероятно, это был знак: если верно, что распятие Иисуса направляло проснувшихся Игроков в прошлое, то «Агиос Петрос» сходил по ступеням жизней в будущее. Не сам ли он был Философским Камнем, обещавшим власть над природой и преображение?
«И Я говорю тебе: ты — Камень…» Рука Воланда — «будто каменная», у него на пальце — черный камень, на груди — «каменный жук». А почему Воланд приходит к Ивану в 117-ю палату? «Камень, который отвергли строители, соделался главою угла», — сообщает 117-й псалом Давида.
«Бэкон сидел здесь», — эта странная эпитафия украшает могильную плиту лорда-канцлера. Воланд наблюдает Москву, сидя на «каменной террасе», на сцене он требует кресло, а в конце романа показывает Маргарите человека, сидящего в «каменном кресле». «Он там сидел, как на стуле», — пишет А.Грин о полете Друда. Не намекают ли эти тексты на «трон Петра» — обыкновенный деревянный стул, который хранится в золотой раке собора Святого Петра? Ильф и Петров подтверждают: стульев, как и апостолов, — двенадцать, но лишь один из них содержит сокровища покойной мадам Петуховой. («…И нет Петуха на просторах морей»). Воспользуйтесь «тарабарской грамотой» и две последние буквы имени Бендера сделайте первыми: Остап — Апост.