Тайна замка с привидениями
Шрифт:
Лестница привела в просторный зал длиной около пятнадцати и шириной около десяти шагов, стены которого оплетали вьюнки и плющ. Уступы стен были густо покрыты буйно разросшимся бурьяном. Арочные своды, опиравшиеся на стройные колонны, еще сохранились и надежно удерживали каменный потолок. Знатоки, без сомнения, стали бы любоваться и восхищаться красотой и гармонией арочного свода, но у Манджаро не было на это времени, как не было и особого желания. Он думал лишь о том, как бы поскорее найти здесь следы Марсианина, что представлялось делом нелегким, так как пол был завален грудами мусора, поросшего мхом и лишайником. Из зала
Манджаро подошел к выходу напротив лестницы, но тут же в страхе отпрянул — сразу за каменным порогом проход обрывался, уступая место глубокой темной пропасти. Впечатление ее бездонной глубины усиливалось тем, что само дно было скрыто густым кустарником.
Быстро отступив в зал, Манджаро выбрал на этот раз левый выход. Здесь за дверным проемом находился еще один зал, поменьше, а за ним — внутренняя галерея. Старший инспектор пошел вдоль нее, ступая очень осторожно, чуть ли не на цыпочках. В галерее стояла такая тишина, что у него даже зазвенело в ушах. Но то была особенная тишина. Таинственному молчанию старых стен сопутствовали шелест и шорохи, словно древние, обросшие мхом камни вздыхали в полусне.
Постепенно галерея становилась просторнее, она как-то повеселела. Свет, падавший с видневшегося над крепостными стенами клочка серого неба, проникал сюда сквозь многоярусную завесу зелени. Поодаль виднелся малый дворик, где паслась бородатая коза. Рассекавшие воздух ласточки своим щебетаньем нарушали сонный покой старых стен.
Но тут галерея внезапно оборвалась, а зиявшая в стене довольно большая брешь заставила осторожного Манджаро вновь вернуться в большой зал. Итак, теперь оставался лишь выход с правой стороны зала. Если же и он ведет в никуда, придется отказаться от дальнейших поисков.
С бьющимся сердцем Манджаро миновал дверной проем и оказался в небольшом, без единого окна коридорчике. Тотчас же над ним что-то мягко прошелестело, и он ощутил на лице легкое дуновение воздуха. Потом это «что-то» пронеслось еще раз над его головой, и все стихло. Манджаро, человек не из робких, прикрыл на всякий случай глаза, пробормотав в смятении:
— Будь что будет!
Когда же он чуть погодя открыл глаза, то прямо над собой увидел двух висевших вниз головой летучих мышей, едва заметных в тусклом свете, исходившем из пролома в стене. Что ж, это было совершенно естественным: летучие мыши часто обитают в старых замках. Но как только Манджаро сдвинулся с места, несколько мышей стали описывать вокруг его головы широкие бесшумные петли. Темный коридор сразу ожил, и мальчику захотелось поскорее выбраться из этой жуткой круговерти. К счастью, заметив впереди светлое пятно, он вскоре нашел в стене узкую щель и с трудом протиснулся сквозь нее. По другую сторону находилась неширокая площадка; вниз от нее уходили ступеньки винтовой лестницы. Затаив дыхание, Манджаро спустился на несколько ступенек, но в испуге остановился. Под ним зияла темная пустота, откуда тянуло холодом подземелья. Спускаться в непроглядную тьму без фонарика было бы непростительной дерзостью.
Решив прийти сюда с фонариком, Манджаро торопливо вернулся в большой зал и, вынув блокнот, нарисовал схему этой части замка. Он был уверен, что обнаружил новый спуск в подземелье. Спуск, которым, скорее всего, и воспользовался Марсианин. Все говорило о том, что Манджаро
Окрыленный результатами поисков, исполненный новых планов, Манджаро возвращался в лесничество к обеду.
Тем временем Чек поставил свою тележку посредине двора и, сунув в рот пальцы, тихонько свистнул. На свист из-за овина выбежал Жемчужинка.
Сколько заработал? — еще издали крикнул он.
Угадай.
Двадцать.
Э-е-е…
Тридцатка?
Э-е-е…
Полсотни!
Угадал. После обеда обернусь еще раз, и хватит на подарок любимой тетушке.
Толкнув тележку в направлении сарая и водворив ее на место, Чек не совсем уверенно произнес:
Эй… а у нас прибавление.
Наверно, нашел бездомного щенка?
Нет… астронавтку.
А к чему она нам?
В Клуб, вместо Манджаро.
Девчонку?!
Кажется, она разбирается в криминологии.
Прошу тебя, не связывайся с девчонкой. Она нам будет только мешать.
— У нас новая задача, а вдвоем нам не справиться.
Какая задача?
Э, брат, — весело подмигнул Чек, — если сказать тебе, что нам сегодня предстоит делать, ты все равно не поверишь..
Говори скорей, а то умру от любопытства.
Это факт, а не реклама, — важно проговорил Чек. — Мы должны сегодня изображать в замке привидения.
Побледнев от волнения, Жемчужинка раскрыл рот и, моргая рыжими ресницами, восхищенно пролепетал свое обычное:
Просто фан-та-сти-ка.
Законно, пан инспектор Альбиновский. Нам нужно успеть до вечера перевоплотиться в сверхъестественные существа. — Чек рассмеялся и кратко пересказал свой разговор с Антониушем. Но закончил он рассказ на минорной ноте: — Теперь все зависит от уважаемого дядюшки Лихоня. Если Антониуш не убедит его, что мы безгрешные ангелы в человеческом облике, то все пойдет насмарку.
Антониуш появился, когда пани Лихонева ставила на стол большую миску с жареными грибами. Конечно, момент был не совсем подходящий, особенно если учесть, что остывшие жареные грибы — блюдо не очень вкусное. Увидев Антониуша, Жемчужинка едва не подавился, Чек выронил свою тарелку, а пораженный Манджаро пронес ложку мимо рта.
На Антониуше был брезентовый плащ, на фоне которого уже издали выделялась его рыжеватая борода. Он подходил к веранде важный, как египетский маг, успев, правда, по дороге бросить в сторону Чека выразительный взгляд. Остановившись на верхней ступеньке лестницы и держась рукой за перила, он очень вежливо поздоровался со старшими, особо выделив лесничего.
— Как вы знаете, — обратился он прежде всего к пану Лихоню, — группа студентов, изучающих историю искусства, занимается сейчас очень важной для польской культуры работой — составляет описание здешнего замка времен династии Пястов. К сожалению, нас слишком мало, чтобы успешно справляться с работой.
Антониуш умолк и обвел своих слушателей внимательным взглядом, пытаясь понять, какое впечатление произвели на них его слова. Пани Лихонева слушала его, раскрыв рот, а ее муж сидел с важным видом, испытывая, вероятно, чувство гордости оттого, что представитель науки обратился к нему по столь значительному делу. Мальчики притихли, совсем как мышки. Антониуш с воодушевлением продолжил:
— А между тем здесь в деревне немало шалопаев, сорванцов и лентяев, которые не знают, чем им заняться…