Тайна Запада: Атлантида - Европа
Шрифт:
Злака Жизни не вкусил Платон, как Гильгамеш:
Мудрость дал ему бог, но жизни вечной не дал.(Ar. Ungnad, Die Religion der Babylonier und Assyrier, 1921, p. 128)Умер, не дописав «Атлантиды». Внутренняя бездна ее поглотила Платона, а Енох вознесся над нею во внутреннее небо Апокалипсиса.
В древнем Панеасе (Paneas), городе Пана, новой Кесарии Филипповой, у самого подножья Ермона, там, где Петр сказал Иисусу: «Ты — Сын Божий», сохранился, по свидетельству
«…И сказал мне Ангел: все, что ты видел, послужит Мессии, да будет он силен и могуществен на земле» (H'en., LII, 4). Слово это исполнилось: послужил Мессии-Христу Атлас-Енох.
Вечером, когда молоток и пила затихали в доме плотника Иосифа, отрок Иисус всходил по крутой, кремнистой тропинке, из Назарета, лежащего внизу, в котловине, на северо-западную вершину холма, откуда открываются бесконечные дали: к югу, цветущая, зеленому морю подобная, равнина Иезрееля, выжженные за нею горы пустыни Иудейской до Ефраима и Мертвого моря; дымка туманной мглы к востоку, за горами Галилеи, обозначающая низину Тивериадского озера; к западу, Средиземное море, голубое, высокое, как небо, с белыми на нем парусами, точно крыльями ангелов, такими далекими, что взор их только угадывает; к северу, над лесисто-дремучими склонами Ливана, вечные снега Ермона.
Глядя на них, вспоминал ли Иисус падших ангелов?
«Тщетная тайна» бен-Элогимов — магия — в трех искушениях дьявола — властью над веществом: «повели камню сделаться хлебом»; властью над пространством: «бросься вниз»; и властью над людьми: «все будет твое». Голод хлеба, голод чуда, голод мира — три соблазна жалости. Их не победили сыны Божии, бен-Элогимы; победил Сын.
Первого мира конец на Западе — таков смысл «Атлантиды», а смысл христианства: конец второго мира соединит Восток и Запад: «ибо, как молния исходит от Востока и видна бывает даже до Запада, так будет пришествие Сына Человеческого» (Мат. 24, 27).
Все христианство — поворот мира с Востока на Запад. «Я был восхищен в сильном вихре и унесен на Запад», — мог бы сказать и апостол Павел, прошедший весь путь от Ермона до Столпов Геркулесовых — великий Средиземный путь Атлантов.
«Ибо, как во дни перед потопом, ели, пили, женились, выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег; и не думали, пока не пришел потоп и не истребил всех, так будет и пришествие Сына Человеческого» (Мат. 24, 38–39).
Если потоп есть конец Атлантиды, то Иисус говорит о ней.
«…Я видел все и понял, но не для рода настоящего, а для грядущего, далекого», — говорит Енох (H'en., II, 2). «Знайте, что близко, при дверях; истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все сие будет», — говорит Сын Человеческий (Мат. 24, 33–34).
«Атлантида была — Апокалипсис будет», — сказал Енох, и говорит Иисус.
7. АТЛАНТИДА — АМЕРИКА
На одной старинной, XV века, Нюренбергской карте только что открытой
Чем победил Колумб древний ужас «Мрачного моря», mare tenebrosum? Светом Христовым — надеждой: как бы вопреки рассудку, надеялся он найти Восток на Западе, увидеть берег в безбрежности, — и увидел, нашел. Две распавшиеся половины мира соединил радугой надежды, вспыхнувшей вновь над бездной Атлантики, так же, как некогда, над бездной потопа.
Верил ли Колумб в «Атлантиду» Платона? В поисках материка на Западе, укреплялся ли этою верою, как думают его старинные биографы? (R. D'evigne, l’Atlantide, 1924, p. 6. — R. M. Gatefosse, La v'erit'e sur l’Atlantide, 1923, p. 6. — Jos. Peter, Atlantis, 1922, p. 6.) Если верил, то можно сказать: Новый Мир из веры его родился; но ничего не родилось из неверия Аристотеля.
Кажется, Платон или Саисский жрец кое-что знает о существовании того материка, который мы называем «Америкой». «Плавающие, в те дни, могли переправляться с этого Острова (главного в архипелаге Атлантиды) на другие острова, и далее, на весь противолежащий материк, katantikru pasan epeiron, ибо окруженная тем Океаном земля была, в точном смысле этого слова, материком» (Pl., Tim., 24, e).
Темными оставались эти слова Платона восемнадцать веков; только после Колумба засиял в них «Новый Свет».
Может быть, древние кое-что знали об Америке и до Платона, и помимо него.
Греческий историк IV века до Р. X., Феопомп Хиосский, почти для нас утерянный, сообщает предание о чудной были, нашептанной мудрым Силеном царю Мидасу Фригийскому: «Кроме известных частей света — Европы, Азии, Ливии (Африки), есть еще одна, неизвестная, величины неимоверной, где беспредельно цветущие луга и пастбища кормят стада разнообразных, огромных и могучих животных; тамошние люди дважды превосходят ростом и долголетием — здешних» (Aelian., Varia historia, ap. Levis Spence, 8–9).
Если эти «беспредельно цветущие пастбища», как очень похоже на то, суть южноамериканские прерии, а «стада могучих животных» — буйволы, то Силен, «лесной человек» — может быть, краснокожий дикарь, попавший в Азию, на тиро-сидонских или тартесских кораблях, — кое-что знал об Америке.
Встреченное Колумбом в первом путешествии, 1492–1493 гг., Саргасское «море трав» (herba его путевых дневников) знали уже финикийцы и карфагеняне (Perrot et Chipiez, Histoire de l’art dans l’antiquit'e. — Phenicie-Cypre, p. 48). След ими открытой Америки не сохранился ли и в Платоновом мифе истории об Атлантиде? (Hennig, p. 5.)
Мыс Доброй Надежды обогнули египетские путешественники при фараоне Нехао (VII в.). Если так же далеко заходили они и на запад, то великий Геродотов «путь из Фив к Столпам Геркулесовым» мог продолжаться и до «Столпов Атласовых» — до Атлантиды (Lew. Spence, p. 164).
Так, надо всем древним Востоком веет воспоминание — предчувствие нового Запада — нового и древнего — может быть, древнейшего, чем сам Восток.
С точностью отделяет Платон «Атлантиду» от Америки. После Колумба, их смешивают: так делает один из первых историков Нового света, испанец Гомара (Gomara, Historia de las Indias, 1553) и Бэкон Веруламский (Nova Atlantis, London, 1638, p. 364. — Hennig, p. 5).