Тайна «зеленого золота»
Шрифт:
Лето кончилось. На балконе стало холодно. Мы накрыли ящик-клетку старым ватным одеялом. Ночью подмораживало. Перезимует ли крольчиха?
Кто-то из знакомых сказал: «Ну и скотинка у вас! Больше трех килограммов, верно, будет? Вот к празднику и крольчатина!»
Но мы так с Дусей поступить не могли.
Однажды к нам в гости пришел дядя Павел.
— Прекрасная порода! — сказал дядя Павел. — Белый великан. У меня таких кроликов нет.
— Если нет, берите! — сказали мы хором.
— Как? Так прямо и брать?
— Конечно! — обрадовались
— В сарае. У меня специально сделаны утепленные клетки. Да с таким мехом разве замерзнешь? — дядя Павел хотел потрепать Дусю за пышный загривок. Крольчиха зафыркала. — Сердитая, однако.
— Она хорошая! — испугались мы за крольчиху. Вдруг гость передумает и не возьмет?
Ранней весной дядя Павел подарил нам маленького беленького крольчонка — Дусиного сына. Крольчонок прыгал по квартире, грыз в уголке морковку и дружил с черепашкой, которая все еще никак не перерастает кофейного блюдца.
В доме, с тремя окошками на улицу, жила кошка Мурка. У Мурки были котята. Мурка лежала в корзине на теплой подстилке и, мурлыкая, вылизывала свою троицу. Один котенок рыжий, как сама Мурка, другой черный, с белой манишкой и белыми усами, третий — пятнистый.
В доме еще жил облезлый кот Василий. Кот был настолько стар, что давно не ловил мышей. Кот Вася предпочитал теплую лежанку. Когда печку топили и она делалась горячей, кот Вася перебирался на окно — прохладиться.
В тот момент, когда Вася лежал на подоконнике и следил за бойкими воробьями, около дома появились два шустрика-растрепая лет семи-восьми. Ногами они швыряли что-то небольшое и мягкое. Это был котенок.
Котенок отлетел к забору и лежал не шевелясь. И тут произошло странное с котом Василием. Кот вдруг резко поднялся, чего с ним давно не было, и стремительно вылетел через форточку на улицу. Промчавшись через полисадник, нырнув между дощечками в заборе, кот Вася подлетел к лежавшему котенку, схватил его зубами и унес в дом. От изумления шустрики-растрепаи замерли с открытыми ртами.
— Съест! — опомнившись, крикнул один из растрепаев. — Видишь, какой тощий и облезлый?!
— Факт съест! — добавил другой. — Кот думает, что это — мышь.
Вася же, не торопясь, вернулся в дом. Он осторожно положил измученного котенка на половичок и принялся его вылизывать.
Котенок был маленьким и потому еще слепым: черный комочек с прижатыми крошечными ушками, с хвостиком-закорючкой и коротенькими, но настоящими кошачьими усами.
Закончив туалет, кот Вася взял котенка в зубы и отнес к Мурке. Мурка, продолжая мурлыкать, обнюхала подкидыша, лизнула языком в слепые глаза, лапой подтолкнула к животу, тем самым давая понять, что малышу давно пора завтракать.
На теплой мягкой подстилке, в широкой плетеной корзине, лежало семейство: кошка Мурка и четыре пушистых усатых комочка.
Кот Вася, растянувшись на лежанке, тихонько мурлыкал. Кот был явно доволен собой, теплой печкой и, наверно, думал:
— Что тут написано? — спросил дед Илья, останавливаясь перед доской объявлений, на которой кнопками прикреплена голубая афиша.
— В клубе будет какой-то капустник. Вишь, пропечатано! — ответила бабка Афросинья, потуже подтягивая уголки головного платка.
— Какой еще капустник? — не понял дед Илья.
— Ясно какой. Раз написано — капустный, значит — капустный! Из капусты. Может, тушеная. А может быть, квашеная, с маслицем. Какая же нынче еще? Не из свежей же? Весна на дворе. Небось бочки две приволокли!
— Непонятно, — продолжал дед Илья. — Если капустник, то с чем? Может, со свининой?
— С чем, с чем! Известно, с чем. Уж не собираешься ли, старый?
— А что? Раз приглашают, можно и статью тряхнуть.
— Тряхни, тряхни, да не рассыпься!
— А капусту-то где брали? — отойдя от деда, спросила бабка Афросинья пробегавшего мимо Димку.
— Какую еще капусту?
— Да вон, что на афишке!
— Известно, где! В библиотеке.
— В библиотеке? — вздохнула удивленная бабка. — Чего только не завезут туда, куда не надо.
Димка заболел. Врач прописал постельный режим. И все из-за футбола. Димке пришлось много играть и за нападающего, и за защитника, даже на воротах стоять! А что было делать? То у Сережки ангина, то у Вовки флюс. А вратаря Игоря мама все время уводила с футбольного поля. У него скоро экзамены в музыкальной школе.
Димка лежал в постели и скучал.
— Внучек, не проголодался? — спросила бабушка.
— Не-а. А что у тебя там варится?
— Суп. Есть каша, манная.
— Давай кашу, — оживился Димка. — Ты только в нее, пожалуйста, положи изюма.
— Изюма? — удивилась бабушка. — Хорошо, сейчас положу, раз хочется.
Димка сидел на кровати и размазывал кашу по тарелке. Он что-то шептал, временами вскрикивал.
— Гол! Один. Еще гол!
— Кто гол? — удивленно спросила бабушка, входя в комнату. — Ты чего кричишь? — бабушка приложила к Димкиному лбу теплую ладонь. — Температуры вроде нет. А кашу почему не ешь?
— Бабуля, некогда! Разве не видишь, вратарь из ворот выбежал!
— Какой вратарь? — испугалась бабушка.
— Вот этот! — и Димка ткнул ложкой в большую изюмину.
— Слушай, Санька! Чего это червяки из земли повыползали? Гляди какие толстые, красные! Сань, смотри, как червяк ползет: выгибается, тонким и розовым стал. Во! — воскликнул Димка, — вот это гимнаст!
Димка наклоняется над червяком, пытается поддеть его веточкой. Червяку такое обращение явно не нравится. Он становится коротким, свертывается кольцами.