Тайна Золотого Феникса - Скованные одной цепью

Alura (Allura)

Цепь Империо! Кооппли призывала учеников, на которых было это «украшение», но, судя по всему, воскресший Снейп стал причиной такого потрясения, что все Цепи разбились и Скованные обрели свободу. Сообразив это, Астарта вылетела из кабинета.

– Я думаю, сегодняшний урок можно и отменить, - сказал Дамблдор.
– Тем более, что прошло больше половины.

Но это не помешало Снейпу задать классу огромное домашнее задание, при этом свирепо глянув на Гарри. Тот приуныл: да, от Астарты-Кооппли они избавились, но теперь воскресший покойничек отыграется на них за всё, а уж на Поттере - в первую очередь...

Но юноша не успел всего додумать, когда директор взял его под руку и повёл в свой кабинет.

Глава 40. Единение

Джеймс Арнольд Поттер, высокий привлекательный мужчина лет двадцати пяти, с серьёзными

карими глазами и сильно растрёпанными чёрными волосами, одетый в костюм по моде конца семидесятых и в домашних тапочках, нервно расхаживал по кабинету директора, тщетно пытаясь сообразить, что же, в конце концов, случилось? Последним, что он помнил, был зелёный луч, вылетевший из палочки Волан-де-Морта. Он не помнил даже, как этот луч ударил его в грудь, он просто отключился, его словно задули, как свечу, или, скорее, выключили, как магловскую лампочку, вроде тех, которые он видел в доме Эвансов, когда приехал знакомиться с родителями своей невесты. Выключился дома, в Годриковой впадине, а включился почему-то в Хогвартсе, в каком-то мрачном и тёмном подземелье. Там был ещё Снейп (старше себя лет на двадцать, но такой же хмырь!) и несколько ребят в школьной форме, которых он не успел даже толком разглядеть, когда Нюниус, ни слова не говоря, накинул на него мантию-невидимку (и откуда только достал?!) и поволок сюда. А уже здесь, от разбуженного и удивлённого Альбуса, выяснилось, что: теперь уже 1996-й год, он мёртв уже пятнадцать лет, как и Лили, Гарри жив, учится на шестом курсе и будет безумно рад видеть своего вернувшегося с того света родителя, и тем более счастлив, что ему плохо жилось у Дурслей, а Сириус не мог его взять под свою опеку, как они с Джеймсом договаривались, так как он сначала отсидел двенадцать лет в Азкабане из-за предателя Петтигрю (своими руками удавлю этого гада!), два года скрывался, после чего погиб. Гарри, любивший крёстного и бывший свидетелем его гибели, здорово переживал… Но у Сириуса, оказывается, есть брат, Регулус (ну, это он и без Альбуса знал!), он жив, женат на сестре Лили (вот это новость!) и воспитывает, помимо собственного сына Дадли, ещё и Гарри, которого усыновил (ЧТО?!) по магическому обряду, без отторжения изначального родства (слава Мерлину!) и преподаёт в Хогвартсе историю магии, являясь одним из самых популярных профессоров. Если Джеймс хочет побольше узнать о сыне, то пусть разговаривает с ним сам, завтра, а то сейчас Гарри, наверное, уже спит, если сумел уснуть после того, как вернул к жизни не только своего отца, но и профессора Снейпа (что?! Этот хмырь ещё и профессор?! И коего лешего сынок его оживил?)

Дверь бесшумно отворилась и раздались шаги. Обернувшись, Джеймс увидел Дамблдора и шестнадцатилетнего парня, очень похожего на него самого, с такими же взъерошенными волосами, только глаза были зелёные - как у Лили. На нём под школьной формой были кремовые брюки и красный свитер, он шёл медленно, в глазах отражался испуг.

– Всё будет в порядке, - говорил ему вполголоса директор.
– Что же ты - Волан-де-Морта не боишься, а перед родным отцом дрожишь?.. Я вас оставлю, пообщайтесь.

– Привет, - сказал сын нерешительно. Боится. Дожили.
– Рад тебя видеть, - догадался! Взаимно. А у него ещё шрам во лбу, как от проклятья. От него самого. Теперь… Ага, догадался, что отца и обнять можно. Но кто так обнимает, вот как нужно!
– Я и в самом деле… - слёзы. Сколько же нам лет? Что это - бурное проявление радости? Будем надеяться. Где у нас платок? И эти вихры ещё хуже его собственных.

– Гарри, успокойся, пожалуйста, давай сядем и поговорим, - платок не нашёлся, сынуля сам утёрся рукавом. Тоже принципиально не пользуемся?
– Как ты жил без меня? О судьбе Бро… Сириуса я уже в курсе. Когда объявился Регулус? Рассказывай!

– Что ты уже знаешь?
– Гарри почему-то уселся на пол, глядя на него. Испуг, кажется, прошёл, осталось любопытство и радость, по крайней мере, хочется на это надеяться. Как сложатся у них отношения - ведь он почти уже взрослый! В следующем году школу закончит…

– Ничего, кроме того, что сначала тебя воспитывала магловская родня, а потом ты стал сыном других людей!
– в голосе отразилась горечь.

– Но я не перестал быть твоим сыном!
– а руки у него горячие! Температуры нет? Вроде, здоров. Что он собирается делать? И неужели он умеет вызывать?.. Ещё как умеет!.. Гарри, ты, вообще-то говоря, в курсе, почему меня

прозвали Сохатым? И ведь похожи! Куда?! А ну, вернись!.. Ну, Гарри, колись, кто научил?!
– У меня ТАК ХОРОШО ещё никогда не получалось!

– А я вообще не умею, - вздох. Лунатик в своё время пытался научить, но он отмахивался - зачем? Кстати, как он, старый друг? Так, с сыном они дружат, вон как встрепенулся. Преподавал год? Жаль, что не дольше. И… стой, что это ты рассказываешь? Дементоры? В Хогвартсе? Неужели Альбус мог так поступить? Оказывается, мог. Что ты говоришь? Слышал Лили? С метлы упал на матче? Стой! Значит, ты и в квиддич играешь?! Великолепно, продолжаешь династию, ладно, пусть не охотник… Ага, спасибо, Рем! А теперь всё с самого начала!

Очевидно, директор предупредил профессоров, что Гарри сегодня целый день не будет, потому что их никто не отвлекал от разговора. А Джеймс жадно ловил каждое слово сына, то улыбаясь, то хмуря брови, пару раз так стиснул кулаки, что костяшки пальцев побелели. А потом…

– Стой! Повтори ещё раз фамилию, - попросил он, когда Гарри добрался до конца третьего курса и путешествия с Маховиком.
– Грейнджер?

Великолепно, Сэмми в Хогвартсе, со всей семьёй. Но неужели его не могли взять с самого начала? Был бы пятый Мародёр, а там, как знать, возможно, они бы и не стали сближаться с этим крысёнышем… Но какого лешего сынок тогда вмешался? Нет, он правильно сделал, ведь иначе в Азкабане оказался бы не только Бродяга, но и Лунатик, Хвост того не стоил. А вот луна подгадила. Ну разве не свинство? Двойное, нет, тройное: Сэмми, хоть и является волшебником, ребёнком не попал в школу и не стал Мародёром, они слишком доверились Хвосту, а тот отплатил за добро самым чёрным злом… Но Гарри дружит с дочерью Сэмми… Что? Она - лучшая ученица школы и староста факультета? А от мальчиков кто? Не он, хотя и был им одно время. А потом что? И с учёбой как дела обстоят?.. Великолепно. Стой, что ты делаешь?!.. Вот это по-настоящему круто! Трезанимаг… ТРЕЗ?! А третья форма у нас кто?!

Гарри, вернув себе человеческий вид (перед этим он впервые от одной формы перешёл во вторую - змея превратилась непосредственно в горностая, а уже потом обратно в человека), посмеялся над вытянувшейся от удивления и восторга отцовской физиономией и его округлившимися глазами, и решил всё же попробовать. И удивился сам, когда ему удалось превратиться в полноценного золотого феникса! Пока Джеймс приходил в себя, юноша, то есть, феникс, отыскал где-то пустую глубокую миску и расплакался над ней - даже в такой момент он не забыл о маленькой Элен, которой было необходимо антиликантропное зелье. А если получится, то и Люпину можно будет помочь…

Ну у него, однако, и сыночек! Конечно, при таком отце он не мог не стать анимагом, но - ТРЕЗАНИМАГОМ, да ещё и с магической формой впридачу… Уму не постижимо!.. Но чего он опять там ревёт над какой-то посудиной?! Будем надеяться, что от радости, а слёзы феникса чрезвычайно ценные… Кажется, успокаивается… Давай, рассказывай дальше, как умер Бродяга? Что? Ужасно! Но о том, что скрывает эта Арка, никто не знает, возможно, Сириус жив. И сын тоже так думает. Любит Бродягу, хорошего крёстного выбрали… Слышь, сынок, раз ты меня к жизни вернул, да и Снейпа тоже, может, и маму попробуешь? Её вещей у тебя нет? Ах, есть их дневники… Подожди, а его-то дневник как попал к Петунии? А это что? Ага, Нюниус слово сдержал, феникса отдал, половину грехов тебе прощу!.. Опять слёзы.. Не получилось… Нет, получилось!

– Только не Гарри! Пощадите, он же ещё ребёнок!
– выкрикнул туман, вырвавшийся из дневника Лили . Потом он развеялся и появилась она - растрёпанная, заплаканная, в старых, протёртых на коленках джинсах, синей кофте и босая. Ничего не понимает, придётся объяснять, но ведь нипочём не поверит… Кажется, верит. Переводит глаза с мужа на сына - правильно, не перепутай, кто из нас кто. А это ещё что такое?! А ну, прекратить немедленно! Я и не знал, что ты ещё и реветь умеешь… А я сам что делаю? Тоже реву?! Что за поветрие такое!.. Ага, сынок уже ориентируется, в щёчку целует… Лили, зачем? Он же Поттер, пусть и с примесью крови Эвансов, но лохматость нам всегда сопутствовала, хотя, надо признать, сын перещеголял отца… Что? Остричь невозможно, волосы за несколько часов отрастают?! Молодец. Может, ты у нас ещё и метаморф? Ничего, потом получится. Теперь демонстрируй Патронуса, свои формы и рассказывай всё с начала, для мамы, да и я ещё разок послушаю. И поподробней, если можно…