Тайна звездной башни
Шрифт:
– Глупость какая!
– Неужели не слышали, что в других странах у некоторых людей обнаруживаются способности? – оскорбился парень, рассчитывающий на иную реакцию от собеседников. – Пусть небольшие, но все же.
– Да ну тебя, Марек. Сам-то ты не слышал про незаконнорожденных? Поигрался любвеобильный маг с обычной женщиной, вот и родился в человеческой семье его потомок. Смешение крови дало слабенького одаренного, а из-за необразованности родителей никто этого не распознал вовремя. Или, быть может, мать специально скрывала у ребенка проявление магии, чтоб ее не обвинили в измене
– Не-е-ет. Я сейчас о других случаях. Когда способности проявлялись вдруг у взрослых или даже старых людей.
– Такого быть не может!
– Говорю вам, нашел у отца в библиотеке! Врать я, что ли, буду?
– Тогда выходит, любой человек может развить зачатки этой самой магии в себе и стать хоть и слабым, но все-таки магом?
– Получается так, – неуверенно протянул Марек.
– Ерунда! Сказки! – загалдели звери.
– А как те люди развивали в себе несуществующую магию? – вклинилась я в общий гомон. Странно, но Марек меня услышал.
– Не знаю, этого как раз в фолианте и нет. – Пожал он плечами. – Но интересная теория, правда?
– Не то слово, – вынуждена была согласиться я.
Звери продолжили что-то бурно обсуждать, но я их уже не слушала, прокручивая в голове неожиданную информацию. Что, если прочитанное Мареком в старинной рукописи – правда? По словам Эдгарда, родители магов учат своих детей не только элементарным правилам выживания в обществе, но и прислушиваться к магии, чувствовать ее, управлять. Далее юных одаренных отправляют в магические школы, а затем и в академии. Простому люду все это не дано, поэтому вполне возможно, что их магия действительно остается нераскрытой, нераспознанной. А значит, мне, как человеку, стоит попытаться найти хотя бы малюсенький огонек дара в себе?
От важных мыслей меня отвлек жуткий грохот. Вздрогнув, я принялась озираться. Оказалось, неподалеку от нашего столика пьяная компания сцепилась со зверями. Слово за слово, и вот уже обе стороны принялись бросаться друг в друга кружками и табуретами.
Люди редко связывались со зверями, памятуя про их взрывной нрав и физическую силу. Одаренные же и вовсе старались не впутываться в стычки, так как применение боевой магии запрещалось правилами академии, а в эмоциональном состоянии не думалось о самоконтроле. К сожалению, не в этот раз.
Уж не знаю, что не поделили забияки, но буквально за пару минут в кабаке образовался сущий хаос. Я только и успела соскочить со своего места, как меня вместе со столом задвинули в угол, расчищая пространство для драки. Обе противоборствующие стороны будто с ума сошли. Разогретые алкоголем, они остервенело махали кулаками, стараясь уничтожить все, что попадало в их поле зрения.
Поборов растерянность, я попыталась выбраться из «ловушки», в которой нечаянно оказалась. Овальный конец столешницы, загнанный в угол, плотно припечатал меня, чуть позволяя дышать. Вылезти верхом или низом нереально. Однако сдвинуть стол также не получилось. Если ранее меня прижали совершенно случайно в разгорающейся заварушке, то сейчас его намеренно удерживал Яррин, не выпуская своего подопечного из угла. Летящие в нашу сторону обломки мебели и осколки он ловко отбивал, как, впрочем,
Рядом суетился Эдгард, неумело прикрывая нас магией. Он один знал, что при необходимости я не смогу выставить щит. Лотта я, как ни старалась, увидеть не смогла. Быть может, вышел до начала потасовки?
Казалось бы, стоило порадоваться защите и отсутствию необходимости участвовать в побоище, но… Я заметила, как в зале постепенно стало уменьшаться количество зверей. Они потихоньку выходили из кабака, хотя драка была в самом разгаре.
Пользуясь своим близким нахождением от выхода и тем, что мне не приходилось отбиваться от нападающих мужчин, я изо всей мочи прокричала:
– Трусы! Вы куда? Затеяли драку и сматываться?
Думала, звери проигнорируют. Но нет, мне ответили. Фюфик, прикрывшись столиком от летящих «снарядов», развернулся и, глядя мне прямо в глаза, с гордым видом заявил:
– Звери не сбегают, а отступают. А еще платят по всем счетам. Наслаждайтесь, уважаемые маги!
И тогда до меня дошло. Драку звери устроили намеренно. То ли в отместку за наши с Эдгардом промахи, то ли еще из каких соображений. Так или иначе, но теперь они оставляют нас одних разгребать последствия затеянного конфликта с посетителями кабака. Уроды! Правильно Эдгард говорил, что нет у них ни совести, ни чести.
Хотя… Яррин по-прежнему прикрывал меня своей широченной спиной, на которой уже взмокла рубаха. Да, парню приходилось нелегко сдерживать натиск разбушевавшейся толпы в одиночку.
– Под стол. Быстро! – скомандовал он и чуть отошел, позволив отодвинуть столешницу, прижимающую меня к углу, и нырнуть под нее.
Встав на четвереньки, я шустро поползла в сторону входной двери. Лишь уткнувшись носом в дорогие сапоги, осознала, что пора подниматься на ноги. Передо мной возвышался Эдгард, по-прежнему пытающийся закрыться щитом и не предпринимающий ни единой попытки вступить в драку. Все верно. Это звери с рождения участвуют в боях и поединках. Магов воспитывают иначе.
Я обвела взглядом зал. Яррин, единственный зверь, оставшийся в помещении, кажется, находился всюду одновременно, раздавая тумаки агрессивным пьяницам направо и налево, при этом ухитряясь никого не подпускать к нам ближе, чем на пару шагов.
– На выход! – скомандовал он, заметив, что я выбралась из-под стола.
Я замешкалась, не решаясь оставить зверя одного с оравой пьяных и взбесившихся дуболомов. За меня принял решение Эдгард, схватив за плечи и потащив вон из кабака.
– Пожалуйста, не надо. Помогите! Кто-нибудь! А-а-а! Прекратите!
Я уже была в дверях и перешагивала заляпанный грязью порог, но, услышав отчаянный призыв о помощи, не смогла не обернуться.
В дальнем конце зала за толпой дерущихся, там, куда почти не попадало освещение, я с большим трудом разглядела возмутительную сцену. Воспользовавшись всеобщей суматохой, троица отморозков скрутила молоденькую подавальщицу, собираясь поразвлечься. Девчонка отчаянно сопротивлялась, но что она могла сделать против троих здоровых мужиков. Двое ее держали за руки и за ноги, а один уже спускал штаны и задирал бедняжке юбки.