Тайная каста Ассенизаторов
Шрифт:
кораллового рифа - драконий камень с благодарностью пьёт мою кровь. Поднимаюсь на
ноги. Странно, я смотрю словно с большой высоты. Эдик целится на меня из пистолета, в
глазах непонимание и ужас, но он быстро приходит в себя, опускает ствол вниз:- Кирилл, предупреждать надо!
– О чём именно?- удивляюсь я, и клуб пламени вырывается изо рта, едва не сгубив моего
друга.
Полчища упырей, огрызаясь как бешеные собаки, пятятся за развалины, там же
скалится Вита-с.
–
– Кто же?- вновь удивляюсь я, извергнув из себя жгучее пламя, мигом испепелив часть
упырей.
Вита-с сбрасывает с себя вспыхнувший плащ и остаётся в строгом костюме, он
затравленно водит по сторонам глазами.
– Я не знал, что под твоей защитой Севастополь. В принципе, миссию свою выполнил,
готов откланяться. Позволь забрать своих соплеменников, и я исчезну из твоей жизни.
– Что за миссию ты завершил?- с насмешкой фыркнул я.
– Спас свой народ.
– Упыри - это народ?- я едва не давлюсь собственным пламенем.
– Для меня да. Кстати, мы очень древние существа,- Вита-с гордо выпрямляется.
С теперешней высоты и в прямом и буквальном смысле, во мне неожиданно
разливается полное безразличие к мелким, остроухим, клыкастым существам, что есть
они, что нет их. Может сжечь всех?
– Позволь нам уйти,- Вита-с забавно прижимает обожженную ладонь к левой груди,
словно там у него есть сердце - клоун, как есть клоун! Вновь фыркаю. Клуб пламени
вновь достигает застывших упырей, часть вспыхивает как сухие елки, с воем катаются по
земле и превращаются в пепел. Вита-с чудом увернулся от огня, дорогой костюм во
многих местах дымится. Он заскакивает на камень, взгляд полный ненависти, губы
кривятся в усмешке, узкие клыки выползли на всю длину:- Ты нас всех можешь убить,
дракон, но я нашлю на тебя проклятие!
– Что мне твоё проклятие,- развеселился я.
– Конечно, в этом теле оно на тебя не подействует, но настигнет, когда ты будешь в
обличии человека.
– Дракон?- до меня доходит смысл его слов, впервые пытаюсь себя оглядеть. О да, какие
мощные лапы, когти сияют чёрным обсидианом, чешуя горит, словно начищенная бронза!
Повожу плечами, словно звучит громовой раскат, это развернулись огромные крылья,- а
ты знаешь, мне нравится мой новый облик.
– Кирилл!!!- некто в сильнейшем страхе пискнул с земли.
Глянул вниз, там, ломая в отчаянье пальцы, с мольбой смотрит на меня женщина.
Да это же Рита! Она страдает, раны еще не все стянулись, тело залито кровью, в душе
вспыхивает жалость.
– Что ты с ним разговариваешь, сожги его, он блефует, не успеет наслать проклятие,
временем
кровью не поит.
Внезапно в душе возникает упрямство. Вот ещё! Будет мне эта рыжая указывать,
что делать! Эти мысли словно сбрасывают меня на землю, я вновь человек. На теле нет
страшных ран, необъяснимая бодрость, а в мышцах чувствую небывалую силу, лишь
одежда изорвана в клочья, опять мать будет расстраиваться.
Рита бросается мне на шею, в стороне с неудовольствием шипит Катя, Эдик
продолжает целиться в упырей. Отставляю в сторону Риту, спокойно иду к упырям.
Несколько из них бросаются ко мне, но Вита-с отдёргивает окриком. Останавливаюсь
рядом с ним:- Вот скажи мне, упырь, кем ты себя представляешь? Одет с иголочки,
пользуешься хорошим одеколоном, изысканная речь, могу даже представить, ты не в
гробу спишь, а на атласных простынях в мягкой кровати. Ты же нежить, зачем тебе нужен
этот цирк? Вон, твои друзья, воняют трупами, грязные, злые, таким и должен быть
настоящий упырь.
– Сейчас не пещерный век, Кирилл, совершенствуемся, люди тоже не всегда были
цивилизованными, да и сейчас, иной раз, ведут себя так, в пору нам брать с вас пример.
Мы простые хищники, нам нужна ваша кровь, иногда мясо. Когда мы сыты, людей не
трогаем, а вы всегда голодные, косите себе подобных миллионами, нам такое и не
снилось,- он цинично улыбается,- я так понимаю, ты нас отпускаешь?
– Ты хоть и прыскаешь на себя одеколон, а воняет от тебя тухлятиной, обоняние не
выдерживает, буду рад если сгинете отсюда и как можно быстрее.
– Всегда знал, русские грубые, невоспитанные, в Прибалтике совсем другой народ,
высокообразованный и нравственный, а какие там тихие хутора,- Вита-с облизнулся,- но
твоя хамская речь приносит мне истинное удовольствие.
Вита-с внезапно преображается, на спине со скрежетом выползают перепончатые
крылья, лицо искажается, вытягивается, чем-то стало напоминать морду летучей мыши.
Всюду раздаётся треск, хлопанье крыльев, писк, скрип когтей об камни. Армия упырей
собирается в долгий путь.
– Я не прощаюсь с тобой,- с угрозой противно скрипнул голос прибалтийского упыря.
– Летишь на свои хутора?- ехидно замечаю я.
– Сначала в Таллинн, затем посмотрим,- словно пронёсся вихрь, упыри то один то другой
взлетают в чёрное небо, курс – на Запад.
– Что ты наделал, зачем отпустил упырей?!- Катя даже топает ногой в бессильной ярости.
– А что? Очистил севастопольскую землю от нежити,- пожимаю плечами.