Тайная Миссия
Шрифт:
— Скажи Триффану — мы будем ждать его приказа уходить, но если к восходу солнца я его не получу, я сам начну отступление, — сказал Алдер гонцу, а когда он убежал, несмотря на усталость, вернулся в оборонительную нору снова и снова принимать сообщения. Алдер хотел удержаться здесь подольше и обеспечить прикрытие группе Рамсея, чтобы она могла уйти в глубокие ходы, если все будет потеряно. Алдер дал указания Рамсею уйти не позже середины утра.
Возле самого Камня долго было темно, небо все еще закрывали тучи, а когда наконец рассвело, стала видна
Триффан вместе с другими старейшинами ждал в норе сообщений о ходе сражения и уже собрался было сам еще раз спуститься к подножию холма, когда, проделав длинный путь от Болотного Края, появился Мэйуид.
— Прошу прощения, совсем не хочу никого здесь волновать, — проговорил он, прерывая совещание старейшин, — но я обращаюсь ко всем вам, милостивые господа, и к каждому отдельно: мне кажется, я думаю, я полагаю, что лучше бы начать движение. Ход под рекой стало заливать дождем. Да, мой господин, простите, — объявил Мэйуид.
За последние недели и раньше шли дожди, и у Мэйуида, конечно, была возможность проверить, что при этом происходит. Настоящего потопа можно было не бояться — похоже, такого не случалось никогда, — однако почву могло сильно размыть, что замедлило бы движение. Трудно было предсказать, что произойдет, когда намокшие стены станут сотрясаться от топота пробирающейся по ходу большой толпы кротов.
Мэйуид уже пришел в себя после быстрого подъема на вершину холма, старейшины обсуждали принесенные им новости и план эвакуации, который им наконец сообщили Триффан и Скинт, когда появился гонец Алдера из Истсайда: отступление продолжается, приходится оголять фланги системы, значит, пришло время уходить.
Триффан отдал последние приказы. Комфри, Монди, Скинт и Мэйуид должны немедленно отправиться в Бэрроу-Вэйл, откуда они поведут эвакуируемых вниз, через Болотный Край. Присутствие Комфри и Монди необходимо, они обеспечат спокойствие и порядок. Кроты всегда боялись болота, края сырого, вредного, опасного, а места за ним вообще считались непроходимыми. Однако Комфри кроты доверяют, и за ним они пойдут.
— А где же Спиндл? — спросил Комфри.
— В нужный момент он появится, — заверил его Триффан и, похоже, этот момент наступил, потому что у входа в зал появился хмурый Спиндл, оглядел всех и произнес:
— Следует понять, что мы уходим?
— Уходим, — ответил Триффан.
— Ладно, — вздохнул Спиндл, — моей работе никогда не будет конца. Я сделал все, что мог, и, если кроты Хенбейн обнаружат библиотеку, которую спрятали мы с Мэйуидом, значит, Камень не так хорошо относится к нам, как я полагал.
Спиндл выглядел утомленным, и неудивительно: он посвятил двое последних суток составлению заключительных отчетов, назвав в них события этих дней критическим, переломным моментом истории, хотя вожаки — Триффан, Скинт и Алдер — были слишком заняты и не придавали трудам Спиндла особого значения.
— Я пойду с тобой, если ты не против, — проговорил Спиндл, узнав,
— Тогда пошли, — сказал Триффан. Он был необыкновенно рад приходу Спиндла; он очень его любил и в кажущейся слабости друга черпал силу.
Триффан собирался вместе со Спиндлом позже присоединиться к уходившим, вероятно, в проходе под рекой, но не ранее, чем он убедится, что ушли все кроты, включая группу, направленную в лабиринт Болотного Края.
Тяжелее всех остальных переживали эти минуты Комфри и Монди. В глубине души они понимали, что им не суждено больше никогда увидеть Камень Данктона. Однако все было решено, спланировано, да и среди кротов многие никуда не пойдут, пока не увидят, что их самый любимый старейшина тоже уходит.
Комфри говорил им, что Данктонский Лес следует покинуть ради молодого поколения и взрослые кроты должны показать при отступлении пример мужества и терпения, а потом как можно точнее передать предания и традиции Данктона тем, кто когда-нибудь обретет силу и сможет вернуться.
И вот старейшины в последний раз все вместе вышли на поляну Камня и там под дождем произнесли молитвы; потом старый Комфри подошел к Камню и коснулся его, прося благословения для верных ему кротов.
Под конец Комфри сказал:
— А когда п-п-придут другие, дай им услышать твое Безмолвие, Камень, и признать твою любовь. Пусть происходящее сейчас будет просто тяжелым переходом к временам, когда мир снова вернется в Данктон, кроты опять смогут жить здесь свободно и ничего не боясь, верить, во что хотят, и лечить друг друга любовью твоего Безмолвия.
Все остальные смотрели, как Комфри повернулся к Монди, протянул лапу, коснулся ее и продолжил:
— Мы оба старые и многое-многое видели, а теперь впервые, когда конец нашей жизни близок, мы должны отправиться в путь. Таково твое желание, Камень, и мы верим тебе.
— Верим, — прошептала Монди, подходя ближе. Ее седой бок коснулся бока Комфри, они приникли к земле, и все остальные вместе с ними, а Камень вздымался над их головами, и высоко вверху ветви больших буков роняли на них капли дождя, и лес вокруг был наполнен тусклым утренним светом.
— Пойдем, дорогой, — мягко проговорила Монди, — пора уходить.
Словно выполняя ритуал прощания за оцепеневшего от горя Комфри, Монди по очереди подошла к каждому кроту и дотронулась до него, и прошептала его имя, и пожелала в один прекрасный день благополучно возвратиться домой.
После этого оба старых крота увели всех вниз. У Камня остались только Триффан и Спиндл.
— Ну вот, — проговорил Триффан, — пора идти… а я волнуюсь, очень волнуюсь.
— Знаю, — отозвался Спиндл с улыбкой. — Почему, как ты думаешь, я здесь, с тобой? Ты понял, что трудно быть вожаком, правда ведь?