Тайная победа
Шрифт:
Он обвел ладонями ягодицы и опять стал медленно подниматься вверх, очерчивая линию бедер, талии… В какое-то мгновение его руки замерли, а потом переместились вперед и легли ей прямо на грудь.
Джессике вдруг стало страшно. Она не знала, что будет дальше, и хотела остановить Саймона. Но язык отказывался ей повиноваться.
В комнате стало немного темнее. Джессика заморгала, пытаясь понять, что произошло.
– Одна из свечей погасла, – хрипло проговорила она.
– Нам не нужно много света.
– Но я едва понимаю, что ты говоришь.
– Это не важно. Я буду молчать.
Саймон повернулся,
Джессике казалось, будто она тонет. Этот поцелуй был еще слаще, чем первый. Тогда ее ласкали только его губы, но и от них она становилась беспомощной, как котенок, и еле стояла на ногах. То, что сейчас с ней творили руки Саймона, невозможно было описать.
Она крепко обвила руками его шею, держась за мужа, как будто могла упасть. Боже правый, да так оно и было. Саймон своими ласками словно привел их обоих к краю обрыва, а потом взлетел вверх, держа ее в руках. Они летели сейчас так высоко, как будто у них были крылья, но Джессика знала, что рано или поздно им придется вернуться на землю.
А Саймон продолжал целовать ее – глубоко, страстно, властно. Она откинула голову назад, полностью отдаваясь его ласкам, подчиняясь ему.
Она так долго жила в одиночестве, робко мечтая о любви и страсти. Теперь, когда в ее жизни появился Саймон, Джессика поняла, что он может дать ей это. Может избавить от раковины, в которой она пряталась.
Неясно, хотел ли этого сам Саймон. Джессика не знала, что последует за этой ночью. Сейчас она желала одного – чтобы муж целовал ее и не выпускал из своих объятий.
Новые для нее ощущения становились все сильнее. Джессика едва стояла на ногах. Поцелуй, прикосновения Саймона превращали ее в другую женщину – смелую, чувственную, уверенную в себе.
Джессика впилась пальцами в напряженные мышцы его шеи. Тогда Саймон оторвался от ее губ и взял лицо в ладони. Его глаза ярко блестели. В эту секунду на него упал луч от полной луны, и Джессика увидела, как Саймон сказал:
– Это не должно было случиться так скоро. Я ведь поклялся, что подожду.
Он опять накрыл ее рот поцелуем, который оказался еще более страстным и требовательным. Джессика запрокинула голову, и Саймон стал чертить губами дорожку по нежной обнаженной коже. От каждого прикосновения она вздрагивала, точно от слабого электрического разряда.
Саймон поцеловал впадинку у основания ее шеи, потом его губы спустились ниже, где начинались холмы груди. Пальцы Саймона меж тем быстро развязывали ленты ее ночной сорочки. Мгновение – и тонкая кружевная вещица соскользнула с плеч и тоже упала на пол.
Джессика стояла перед ним обнаженная. Когда Саймон прильнул губами к ее груди, она застонала и закрыла глаза. Ощущение было невероятным. Она не могла сопротивляться бесстыдному чувству наслаждения, растущему в самом низу ее живота.
У нее подкосились колени, и если бы не Саймон, она бы точно упала. Это было прекрасно. Мучительно-сладко. Ее муж словно почувствовал, что она совсем без сил, и взял ее на руки – легко, как пушинку. Джессика спрятала лицо у него на груди, но открыла глаза, когда оказалась на кровати. Саймон возвышался над ней темной громадой. Она протянула к нему руки, и мир вокруг перестал для нее существовать.
Глава 12
Саймон поднял прядь длинных
Пока ночь сменялась утром, он смотрел на юную леди, спящую у него на плече, с выражением счастья на лице.
Это было настоящим испытанием для его силы воли.
Он не хотел душевной близости с ней. То, что это может причинить много горя, ему стало известно давно. Розалинд оказалась прекрасным учителем.
Саймон вспоминал, как Джессика протянула ему руки, приглашая его в свои объятия. Как полностью доверилась ему, хоть и не понимала, что с ней происходит. И от этого ему становилось все тяжелее на душе.
Саймон убрал тонкую прядь с ее щеки и получше укрыл Джессику одеялом. Не просыпаясь, она потерла плечо в том месте, где он коснулся ее, потом глубоко вздохнула и расслабилась в его объятиях.
Саймон тоже вздохнул и закрыл глаза. Джессика нравилась ему. Даже очень. Конечно, он никогда не сблизится с ней, не говоря уж о любви. Но, в общем, с женой ему повезло, теперь Саймон в этом не сомневался. Джессика была не просто симпатичной – под маской серой мышки скрывалась настоящая красавица. Просто для того чтобы ее разглядеть, требовалось немного времени.
А вот то, что она не принадлежала к числу пустых, самодовольных девиц, было видно сразу.
Ему нравился ее быстрый ум, но самое поразительное в Джессике было то, как храбро она шла по жизни. В ней чувствовался внутренний стержень, который давал ей силы защищать себя и свою тайну. Он помог этой хрупкой девушке научиться жить в мире без звуков, да еще без помощи родителей и других родственников. Саймон был уверен, что Джессика сможет справиться с любыми препятствиями, которые встретятся у нее на пути.
Вчерашний день был удивительным. Она впервые поехала кататься в парк днем, где ее могли увидеть посторонние, там общалась с членами светского общества и не допустила ни одной ошибки, приняла два приглашения, научилась танцевать вальс… И отдала ему свое тело…
Хотя Джессика скрывала это, Саймон знал, что новый опыт пугал ее. Конечно, его мучило чувство вины за то, как он использовал свою молодую жену, но другого пути не было. Он женился на ней не столько из-за возможности спасти наследство, сколько из-за шанса отомстить Танхиллу. Ему удалось вырвать у него из-под носа огромную сумму денег, которую тот жаждал украсть у Джессики. Но это было только начало. Рано или поздно Танхилл станет умолять его сохранить жизнь, как когда-то о том же этого мерзавца просила Джая.
Саймон глянул на расколотую раму, в которой находилась написанная бабушкой картина. Его храбрая жена также обладала горячим нравом, который прорывался сквозь маску сдержанности.
Он откинул голову на изголовье кровати и рассмеялся. Эта черта характера ему очень нравилась.
– Что смешного? – вдруг услышал он голос Джессики.
Саймон опустил на нее взгляд. Интересно, когда она проснулась и как долго уже наблюдала за ним?
– Я разбудил тебя? – спросил Саймон, наклоняясь к жене так, чтобы она могла видеть его губы.