Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 2
Шрифт:
Как элемент вооружения Мятлев отмечает использование каждым конником специального ножа «ret-stock», который находится в голенище сапога – левом или правом, в зависимости от того, какая рука является ведущей для конкретного всадника.
«Рубка и фланкировка не отличаются особенной системой и легкостью. Особенно первая, которая сводится к маханию саблей по воздуху, без понятия о защите и правильности удара, вследствие редкого упражнения в рубке чучел на разных аллюрах» [65] .
65
Там же. Л. 154об.
Как примитивная оценивается подготовка кавалеристов для преодоления препятствий.
Главным же недостатком австро-венгерской кавалерии Мятлев считает межнациональные и социальные отношения в австро-венгерской армии. «Еще большее различие представляется в отношениях офицера к солдату в нравственном смысле. О причинах нечего говорить; они общи по всей австро-венгерско-чешско-польско-хорватской армии: разноплеменность, разноязыкость, разноверие». Вместе с тем, оценивая возможности потенциального противника, российский наблюдатель делал вывод о том, что австрийская конница «может явить чудеса храбрости» [66] .
66
Там же.
Военный агент в Турции подполковник Пешков, помимо сбора военно-политической информации, на протяжении нескольких лет занимался картографической съемкой прибрежной полосы на азиатском берегу Средиземного моря. Для этой работы были привлечены профессиональные военные топографы. Среди них Пешков отметил закавказского татарина мусульманина капитана Вехилова, «человека простого, скромного, непритязательного» [67] .
В целях отработки рекомендаций по использованию подручных средств на средиземноморском театре военных действий Пешков выписал из Турции бамбуковые пики и шесты [68] .
67
Там же. Ф. 401. Оп. 5/929. Д. 15. Л. 280–283.
68
Там же. Л. 135.
Военный агент князь генерал-лейтенант Михаил Алексеевич Кантакузин в записке от 31 августа 1894 года сообщал о беспорядках, организованных офицерами афинского гарнизона 20 августа 1894 г.
Причиной беспорядков стала статья в газете «Акрополис», в которой журналисты в очень резких выражениях возмущались тем, что трое офицеров гарнизона избили и «отодрали хлыстами» одного штатского. При этом газетчики не указали того факта, что у штатского отобрали оружие, а при попытке задержания он оказал сопротивление. «Акрополис» и до этого отличался крайне нелестными публикациями в адрес греческих военных, но эта публикация сыграла роль бикфордова шнура. Характеризуя сложившуюся ситуацию, российский военный агент делает особое заключение о том, что вся эта ситуация является прямым следствием того, что в Греции отсутствует прокурорский надзор за деятельностью прессы и что, если бы он был, многих недоразумений можно было легко избежать.
Тон и антиофицерская направленность публикации в «Акрополисе» вызвали возмущение среди офицеров Афинского гарнизона. 20 августа 102 греческих офицера, в числе которых было 11 капитанов, пошли к редакции. За офицерами под командованием унтер-офицеров двигалось около 100 нижних чинов, которые были вооружены дубинками и топорами. Военный агент отметил, что офицеры специально выбрали для движения время сиесты, с 12 до 16 часов дня, когда городские улицы пустынны, чтобы не допустить случайных столкновений. Колонна людей в форме без происшествий добралась до редакции «Акрополиса» и учинила там полный разгром. В редакции никого не было, кроме сторожа. Сам сторож не пострадал. После погрома военные организовано ушли к месту квартирования, а сами офицеры самостоятельно пришли в отделение полиции и назвали свои имена.
Военный министр Греции возбудил следствие по этому инциденту. Редакция «Акрополиса» выставила
Военный агент князь М. А. Кантакузин сделал вывод о том, что акция прошла с ведома греческих военачальников, которые фактически покрывали действия младших офицеров Афинского гарнизона. Он особенно подчеркнул, что «общественное мнение быстро успокоилось». В резюме своего доклада представитель России сделал также ироничный вывод о боевых возможностях греческих военных, низко оценив эти возможности в случае начала крупномасштабных боевых действий [69] .
69
Там же. Ф. 401. Оп. 5/929. Д. 13. Л. 2–4.
Завершая рассказ о военном агенте в Греции М. А. Кантакузине, отметим, что в декабре 1894 г. он скоропостижно скончался и был похоронен в Пирее. В похоронах участвовал греческий принц Георг и греческие войска [70] .
Таким образом, официальные военные агенты играли и роль аналитиков, обобщая всю информацию, получаемую с помощью своих агентов в стране пребывания.
Российская военная разведка проводила не только мероприятия по контрразведывательному обеспечению приграничных российских войск, но и активные разведывательные мероприятия.
70
Там же. Л. 13.
М. А. Кантакузин
В качестве яркого и дерзкого примера, который может лечь в основу сценария военного приключенческого фильма, приведем пешее «путешествие» подпоручика 109-го Волжского пехотного полка Александра Винтера из Сосновиц в Париж через Австрию, Германию и далее Италию, Сербию и Черногорию, которое он совершил на рубеже 1890–1891 гг. За 38 дней он пешком преодолел 1430 верст (в среднем по 33–37 км в день) по территории центральных западных стран по направлению Сосновицы – Дрезден – Вюрцбург – Мец – Париж. Оценивая этот маршрут, давайте вспомним боевые операции Первой мировой войны и стратегические планы русских войск…
К сожалению, пока мы немного знаем о подпоручике Винтере. Проходя службу в частях Варшавского округа, он должен был, как и ряд других офицеров, в порядке плановой замены отправиться в Приамурский округ для комплектования вновь создаваемых 9-го и 10-го Восточно-Сибирских линейных батальонов. Получив проездные деньги, 24 ноября 1890 г. Винтер официально убывает из Волжского полка.
Но, как мы уже знаем, подпоручик начинает бодро шагать на Запад – как турист, но в военной форме. Передвигался Винтер в мундире пехотного офицера Волжского полка. При этом не передвигался скрытно и лесами – он появлялся в населенных пунктах, ел в трактирах, останавливался на ночевки в гостиницах. Винтер благополучно минует территорию Австрии, Германии и оказывается во Франции. Только 5 января 1901 г. на подступах к Парижу в ходе пешего перехода российский подпоручик был задержан конным нарядом французских драгун.
12 января Винтер в Париже встречается с военным агентом России во Франции Львом Александровичем Фредериксом (1839–1914). Но после встречи с военным агентом подпоручик не отправляется, как дезертир, обратно на территорию Российской империи, а начинает свое движение… в Рим. Правда или нет, но по дороге в Священный город Александр «теряет» деньги. Он обращается в посольскую миссию Российской империи в Риме с просьбой ссудить ему 300 руб. Его просьба удовлетворяется – Винтеру официально выдаются деньги в счет ссуды с последующим удержанием из жалования. Выдача ссуды оформляется посольскими банкирами Наст-Комте и Шумахером.