Тайная война Разведупра
Шрифт:
Идею эту мне давным-давно подсказали артиллеристы-фронтовики. Еще будучи солдатом, я заметил, что козырек их фуражек изрезан какими-то насечками. Мне, молодому солдату, объяснили — это тысячные. Выстрел. Перелет. Засекаешь это на своей фуражке. Две тысячных вправо и точное попадание».
Дома у Дмитрия Михайловича целая библиотека старых, военных книг. Это не романы и не столь популярные ныне детективы. Это собрание военной мудрости.
Вот книга для разведчиков. Издана в 1945 году. А как написана, каким языком!
«Разведчик — солдат
И сегодняшним солдатам полезно было бы почитать эти строки, осмыслить. Уж больно хороши советы, а как легко читаются, запоминаются.
Вот еще несколько абзацев.
«Неожиданность — мать успеха. Там, где дорога, иди по обочинам, вооружением не звени, двигайся группой не в ногу, не с топотом, четко прислушивайся, зорко смотри, хочешь сказать, говори только шепотом, чтобы себя не раскрыть, не кури.
Если во мраке столкнешься с врагом, то не стреляй, не кричи, а стремительно сбей его с ног и прикончи штыком».
Что сказать, отличная книга. И таких у генерала Герасимова немало. Вот такая страсть.
Будучи спецназовцем до мозга костей, Дмитрий Михайлович постоянно ищет, думает, как сделать наши спецподразделения более подготовленными и боеспособными.
Так, во время службы в спецназе ГРУ он неоднократно высказывал мысль о формировании подразделений специального назначения только профессионалами — офицерами и прапорщиками. В ту пору не было солдат-контрактников. Это, собственно, то, что сегодня пытаются претворить в жизнь в российской армии.
Еще министр безопасности Виктор Баранников, назначая его командиром «Вымпела», задал вопрос: «У вас большой опыт. Как вы относитесь к профессиональным спецназовцам? Это должны быть профессионалы или солдаты срочной службы?»
Тогда он ответил:
— Без сомнения профессионалы. Только подход должен быть иной. Для них меры социальной защиты надо продумать.
— Что вы имеете в виду? — спросил министр.
— Я имею в виду, что к 35–40 годам они «отяжелеют», постареют. А другого они ничего не умеют делать. Куда девать таких офицеров?
— Да, это действительно проблема, — задумался Баранников.
Герасимов еще и не знал, что с этой проблемой он столкнется, как только придет в «Вымпел». К 1992 году там уже было достаточно заслуженных, но 40-летних «отяжелевших» бойцов.
Горько осознавать, но эта проблема не решена в нашей стране до сих пор.
Сегодня Дмитрий Михайлович в запасе, на пенсии. У него другая работа, иные заботы. Казалось бы, ну что ему до спецназа. Далеко осталась юность и дорогой его сердцу спецназ. Но при очередной встрече он удивил меня в очередной раз.
— Знаешь, в свободное время размышляю, наброски кое-какие делаю, старые мысли привожу в порядок.
Откровенно говоря, я не мог не поинтересоваться,
— Вот когда-то написал записку: почему разведчик-спецназовец лучше разведчика-агентурщика…
— И почему?
— Да по многим причинам. Например, спецназовец должен уметь делать то же, что и агентурщик, да еще метко стрелять, взрывать, выживать в сложных условиях. А это порой не под силу агенту.
Или вот еще. Разведчик-агент ведет разведку только наблюдением, а разведчик-спецназовец добывает разведданные и активными действиями.
Только это не значит, что нам не нужны агентурщики. Мы должны с ними работать в крепкой связке.
Дмитрий Михайлович открыл другую папку.
— А эти редкие документы, материалы давно собираю. Мечтаю написать историю спецназа.
Вот интересная телеграмма.
«Начальнику Генштаба Агаркову от начальника ГРУ Ивашутина.
В период с 11 по 17 июля 1979 года произведена рекогносцировка в городе Кабул с целью возможного использования 15-й бригады спецназ ТуркВО.
По мнению советского посла и руководителей спецслужб наибольшая активизация мятежников на периферии и в г. Кабул ожидается в августе. В связи с этим посол просит: перебросить отряд в Кабул до 10 августа.
Разработку осуществления мероприятий по переброске возложить на главкома ВВМС и командующего ТуркВО.
Генерал армии Ивашутин».
Герасимов отложил в сторону листок.
— Вот так, посол просит. Начинается афганская война.
Я смотрел в открытое лицо Дмитрия Михайловича и думал: он и сегодня такой, как много лет назад, когда, будучи молодым слушателем академии, взвалил на себя тяжесть сложной, неизведанной темы.
Однако вернемся обратно, в те прекрасные годы, где мы оставили выпускника Академии имени М.В. Фрунзе Дмитрия Герасимова после его успешной защиты дипломной работы, и проследим дальнейший путь.
Итак, в 1978 году он с отличием заканчивает академию. Правда, в дипломе у него все пятерки. А значит, он достоин золотой медали. Но, как всегда, медали в дефиците. Пострадал от дефицита и Герасимов.
После госэкзаменов вызвал Дмитрия к себе заместитель начальника факультета полковник Владимир Бреславский и объяснил:
— Знаешь, Дмитрий, золотая медаль у нас одна, а претендентов двое. Другого офицера мы в адъюнктуре оставляем. Если у него медаль, он поступает в адъюнктуру без экзаменов. Понимаешь?
Как тут не понять. Стало быть, тому медаль нужнее. Тем более, что в войсках ценится совсем другое.
По выпуске Герасимова назначили в Белорусский военный округ, в бригаду спецназ, которая дислоцировалась в Марьиной Горке. Теперь он принял под свою команду отряд. Правда, поруководил отрядом немного, всего год. Комбриг полковник Евгений Фалеев поступает в Академию Генерального штаба. Комбригом становится бывший начштаба бригады полковник Григорий Колб, а на его место назначен Дмитрий Герасимов.