Тайная жизнь Софи
Шрифт:
Сейчас, торопливо минуя ворота своего темно-коричневого дома с горшками фигурно подстриженных растений по обе стороны от крыльца и витражной панелью на входной двери, она шарила в сумочке в поисках ключей и одновременно разговаривала с Томашем по телефону.
– Так где ты сейчас? – спросила она, открыв дверь и наклонившись, чтобы забрать почту. Она обожала это место, с темно-красными коврами от одной стены до другой, с посудомоечной машиной на кухне, семейными фотографиями на стенах и ощущением полной безопасности.
– Только что вышел из
Кася нахмурилась.
– Ты имеешь в виду дочь Хейди и Гэвина? Что с ней случилось?
– Судя по всему, она пропала.
Кася резко остановилась.
– Пропала? – Перед ее мысленным взором промелькнули всевозможные ужасные образы.
– Так говорят. Я еще не знаю подробностей, но полицейские спрашивали всех, видели ли они девочку с прошлого воскресенья.
– А ты видел ее?
– Не помню такого, но возле эстрады было полно людей, поэтому она вполне могла находиться там, а я просто не заметил ее.
Закрыв входную дверь, Кася пошла по коридору и на ходу захлопнула дверцу кладовки под лестницей.
– Последний раз ее видели в прошлое воскресенье? Восемь дней назад?
– Думаю, да. Глин считает, что она поссорилась с родителями и теперь наказывает их, спрятавшись где-то неподалеку.
Глин снимал квартиру вместе с Оленкой и работал шеф-поваром в парке «Голубой океан».
– Ужасно, если это правда, – пробормотала Кася. – Хотя это в любом случае ужасно. Должно быть, Хейди и Гэвин с ума сходят от беспокойства. Ты встречался с ними?
– Не сегодня. Ивен, заместитель управляющего, как обычно, занимался текущими делами.
Когда Кася вошла в узкую кухню, она бросила сумочку на стол и быстро просмотрела почту.
– Не знаю, может, стоит позвонить Хейди, – задумчиво произнесла она. – Я вряд ли как-то смогу ей помочь, но хочу, чтобы она знала, что я тоже беспокоюсь.
– Полагаю, все ее друзья уже позвонили, – ответил Томаш. – Но я зайду к ним попозже. Если увижу ее или Гэвина, то скажу им, что мы полностью в их распоряжении.
– Пожалуйста, сделай это. Когда ты вернешься домой?
– Наверное, около семи вечера. Дети уже придут?
Кася посмотрела на белую доску, висевшую на стене над маленьким столом, где они собирались за завтраком. Там были расписаны все главные занятия членов семьи на текущую неделю; из-за летних каникул надписей было не так много, как обычно.
– У Ани урок танцев в шесть часов, а Антон начинает занятия карате в семь вечера.
– Обещаю быть дома в семь. Ладно, теперь мне нужно отключиться; я как раз поворачиваю в парк «Морской вид».
– Ты не забудешь позвонить маме?
Он рассмеялся.
– Думаешь, я посмел бы забыть о ее дне рождения? Она была рада сказать мне, что я ужасный сын, и поблагодарить тебя за шоколад.
Зная о том, что благодарность досталась только Томашу, так как его мать была ревностной католичкой и не одобряла отношения своего единственного сына с замужней
– Я рада, что подарки пришлись кстати.
– Так и есть. Но теперь я и впрямь не могу больше говорить. Позвони, если что-нибудь понадобится, или до встречи дома.
Положив телефон, Кася налила себе холодного сока и бегом поднялась наверх, чтобы снять униформу сиделки перед душем. Оленка, чья смена начиналась с восьми вечера, присматривала за детьми, и поскольку она должна была привезти их домой как минимум через полчаса, Кася надеялась, что у нее останется время для проверки электронной почты до того, как начнется обычный домашний хаос. Однако, когда она вошла в свободную комнату, где Томаш поставил компьютер, то, к своему изумлению, обнаружила, что там ничего нет.
– Наш компьютер пропал, – сообщила она Томашу, когда дозвонилась до него.
– Что? – воскликнул он. Потом, словно осознав смысл услышанного, он рассмеялся. – Извини, я забыл тебе сказать. Я забрал его сегодня утром, чтобы перенести все данные на новый лэптоп. Решил, что настало время апгрейда.
Кася не могла возразить, потому что они обсуждали этот вопрос уже несколько недель, и спросила:
– Так когда он снова будет у нас дома?
– Надеюсь, сегодня. Я позвоню в «Карри» по дороге домой и заберу его, если все готово.
– Хорошо. Надеюсь, ты не возражаешь, если сегодня вечером я приготовлю зразы?
Он довольно вздохнул.
– Kochanie [3] , я всегда за то, чтобы ты готовила зразы. Какую кашу ты к ним подашь?
Поскольку слово «каша» звучало очень похоже на ее собственное имя, Кася проворковала:
– Знаешь, это звучит непристойно!
– Я подожду с ответом, пока мы не останемся наедине, – со смехом ответил он.
Кася все еще продолжала улыбаться, когда приехала Оленка с детьми. После раздачи поцелуев, восторгов по поводу новой прически Ани, деланого испуга перед страшным динозавром Антона и нежных объятий с ее полуторагодовалым племянником Феликсом Кася открыла детям заднюю дверь, чтобы они могли строить замки в песочнице, которую Томаш соорудил рядом с игрушечным домиком.
3
Любимая (польск.).
Когда все немного успокоилось, она повернулась к сестре и спросила по-польски:
– Ты слышала о Софи Монро?
– Ты имеешь в виду ее исчезновение? – спросила Оленка, оторвавшись от заварки чая. При росте пять футов четыре дюйма Оленка была заметно более высокой, дородной и смуглой, чем Кася, а поскольку она была на три года старше и на два года дольше прожила в Британии, то считала себя более опытной в местных делах и обычаях. – Думаю, Глин права: она где-то прячется и хочет напугать родителей.