Тайнопись видений
Шрифт:
Обычно дети, которых приводили в храм, имели смутные намеки на талант провидцев, и только время показывало, стоят ли они потраченного времени. Цу-Дхо просмотрел документ, испещренный печатями нескольких комиссий, и нашел его подлинным. Этого ребенка нельзя было упустить, но сотня золотых чандалов – немыслимая, неподъемная сумма. На такие деньги можно год кормить и обслуживать весь храм, а вместе с предсказателями, учениками, работниками и слугами там насчитывалось больше четырехсот человек.
– Кайоши, – поморщился настоятель. – «Тихий», значит… И всего пять лет, а вы заломили такую цену.
– Этот ребенок
– И чем он меня удивит? Что у вас сбылось, Кайоши? Угадали свой рис на обед?
– В одном из моих предсказаний вы умираете завтра, – заявил мальчик со скучающим видом. – Император вызвал вас во дворец, но вы не доехали, потому что случился большой оползень на дороге. Вас и ваших людей завалило. – Кайоши забрал шляпу из рук Цу-Дхо и продолжил: – Но так было раньше. Узел назад первый провидец Арияма предупредил вас, поэтому перед ремонтом вы отправили императору письмо. Кстати, он скоро сложит полномочия. Новым императором объявят его старшего сына Ли-Холя.
Настоятель остался холоден и безучастен.
– Благодарю вас, юноша. Однако я знаю слишком много путей, по которым информация может утекать и за пределы храма, и за пределы дворца.
– Полагаете, я все подстроил? – хмыкнул чиар, стиснув плечи мальчика. – Это сын двух Драконов! Он провидец и прималь! Его сила работает в обе стороны, и одно подкрепляет другое. Такого я еще не встречал, а я уже два десятка лет выискиваю и перепродаю провидцев по всей стране. Я многих повидал, уж поверьте. Если не хотите платить, я его забираю. Похоже, этот храм впустую называют главным.
– Вы все равно возьмете меня, – сказал Кайоши, вырываясь и пробегая за ворота. – В другое место я не пойду, так что не тратьте время на торг, просто отдайте ему десять чандалов. Эта цена будет последней. Я замерз и очень проголодался.
Чиара перекосило, а настоятель громко захохотал.
– Что ж, если он и правда такое сокровище, я не могу ему не верить, возьмите же свою плату. – Он развязал нагрудный кошелек и вложил в ладонь трясущегося от злости чиара стопку золотых кругляшей. – Остальное получите через половину трида, после того, как мы проэкзаменуем мальчика и убедимся, что его печати в рекомендательном письме подлинные, а не покупные.
– Этот ребенок лжет! – выпалил перекупщик. – Я заплатил за него пятьдесят монет и вез его к вам через всю страну с восточного побережья, а вы предлагаете мне жалких десять чандалов?!
– Лжет, говорите? Раз так, он не стоит и того, что я дал за него, – твердо сказал настоятель. – И он уже переступил ворота, назад пути не будет.
– Если попытаетесь меня забрать, я всем скажу, что вы обманщик, – равнодушно сообщил Кайоши, и в его тоненьком голосе сквозило не детское упрямство, а холодный расчет человека, давно продумавшего план.
Право, семья этого малыша обладала хорошими связями и была хитра до неприличия, раз научила сына такому ходу, но Цу-Дхо все-таки не хотел рисковать, упуская ребенка. Глаза Кайоши и взрослая манера поведения, пусть даже внушенная родителями, впечатлили главу храма.
Уже минуту спустя он шествовал по центральной дороге, держа мальчика за руку, испещренную странными символами. В сопроводительной бумаге говорилось, что
Дождь закончился, и мраморные плиты мокро блестели в лучах выглянувшего из-за туч солнца. Кайоши сощурился, глядя на него, и с грустью сказал:
– Скоро я буду видеть только звезды.
– Неужели торг и вправду дошел бы до такой цифры? – спросил Цу-Дхо, не в силах отделаться от мысли, которая не давала ему покоя.
– Нет, я просто сэкономил вам девяносто чандалов, – ответил Кайоши. – Я хочу на них сладостей.
– Ну и ну, – покачал головой настоятель. – Такие корыстные мысли в пять лет.
– Вы это говорите потому, что вы бедный, – бесцеремонно заявил мальчик. – Я знал, что у вас нет денег на меня, но я не хочу в другое место. Я уже предсказал свое будущее здесь. Если хотите, я расскажу вам, кем стану.
Видно было, что он приучен к подобострастию окружающих и ждет похвалы, но Цу-Дхо умел пресекать себялюбие новичков, привитое в семьях, где с даровитыми детьми носились как с сокровищем.
– Ветер мне принесетВишни цветок или смертные стоны?Знает только судьба…– сочинил на ходу настоятель, игнорируя юного провидца.
Кайоши надулся, но, к удивлению Цу-Дхо, не выдернул руку из его ладони, в отличие от большинства капризных учеников, которым впервые в чем-то отказали.
– Хотя бы леденец дайте, – буркнул мальчик спустя десяток шагов.
– Вы и это узнали из видения? – приподнял бровь настоятель.
– Нет, он торчит из вашего кармана.
Цу-Дхо рассмеялся и вынул карамель на деревянной палочке в шуршащей серебристой обертке. Кайоши тут же деловито развернул ее, сунул в рот, и они пошли дальше, мимо учительских построек, где выспавшиеся ученики повторяли за наставниками правила записи видений.
Великий Бог Света и брат его – Великий Бог Тьмы. Я, Кайоши из храма Близнецов настоятеля Цу-Дхо, благодарю вас за истинные сны, что подобно рисинкам проходят сквозь небесное сито и прорастают в моем разуме, помогая императору Ли-Холю и всему его роду избежать бед и страданий, а Чаину процветать и благоденствовать во веки веков.
Я, Кайоши из храма Близнецов, собираюсь нарушить правило записи видений и прошу прощения и снисхождения к недостойному рабу, не сумевшему извлечь зерна из части семян, что вы посылаете мне.