Тайны Академии. Обмани всех

Долматова Александра

Стакан впечатался в стену и осыпался на пол осколками.

– Не понимает, что таким как я нельзя отказывать!

Я выразительно поморщилась. Олега явно заносило.

Тем временем, жертва отказа освободила диван, и теперь, немного пошатываясь, ходила взад-вперед, интенсивно размахивала руками и завывала:

– Я это так не оставлю. Слышала, Ника, не оставлю! Стерва! Она еще поплатится за свою ошибку! Сильно поплатится!

По мере того, как монолог набирал обороты, мне становилось все неуютнее рядом с братцем. Его руки мелко тряслись, на лбу выступила испарина.

Выпалив последние слова, блондин вдруг замер посреди комнаты и не мигая уставился в одну точку. И мне очень не понравился странный блеск, промелькнувший в голубых глазах. На тонких губах медленно расцветала улыбка.

– Никуль, – позвал брат и я испугано вздрогнула. Даже голос парня изменился – стал спокойным и каким-то вкрадчивым. – А знаешь, что? Я сейчас поеду в клуб и найду эту девчонку. О, она сполна заплатит за мое унижение. Будет знать, как отказывать Олегу Лисаеву. – Человек, в котором уже невозможно было узнать моего брата, предвкушающее облизнулся. – И я обязательно получу компенсацию за моральный ущерб. Уж поверь, эта ночь запомнится ей надолго.

Не сразу до меня дошла суть слов Олега. А когда я наконец сообразила о какой компенсации речь, парень уже стоял около входной двери и пытался натянуть на себя куртку. Он с силой рванул молнию, и бегунок остался в руке юноши. Бедная куртка полетела в сторону, сопровождаемая злобным рыком. В этот момент меня охватила паника. Мой родной брат фактически собирался совершить преступление, а я спокойно сидела в комнате и даже не пыталась ему помешать. “Нужно сделать хоть что-нибудь. Я же его сестра, он должен меня послушать”, – с такими мыслями я вскочила с дивана, и, обогнув источающее перегар тело, преградила путь к выходу. Олег уставился на меня мутным взглядом:

– Ника, отойди.

– Ты никуда не пойдешь, – сказала упрямо, на ходу пытаясь сообразить, что делать дальше. Нужно было срочно что-то предпринять, но мозг упрямо отказывался работать. Блондин окинул мою худенькую фигурку нехорошим взглядом и прищурился:

– Тебе что-то не нравится?

– Олег, да посмотри на себя! Ты же невменяем. Хочешь причинить вред девушке, только потому что она оскорбила твое достоинство? Это же смешно! – Слова сами срывались с губ, и только краем сознания я отметила, что такой разговор может закончиться очень нехорошо. Юношеские черты опять заострились, а потемневшие от ярости глаза, казалось, пытались прожечь во мне дыру.

– Никуль, а ведь ты опять стоишь у меня на пути…

– Брат, хватит! Я просто беспокоюсь о тебе.

– Заткнись… – сквозь зубы процедил блондин. – Как же ты меня достала. И почему я не положил этому конец еще раньше?

– Что? – Я растеряно уставилась на Олега. – О чем ты вообще?

– О, действительно, о чем я? – Он сделал паузу, будто задумался, а потом улыбнулся. Его улыбка – такая светлая и ласковая. Вот только взгляд выражал совсем другие эмоции. Парень наклонился к моему лицу и заговорил:

– Смеешь называть себя моей сестрой? А помнишь ли ты, любимая сестренка, что лишила меня самого дорогого? Конечно, не помнишь. Не знаешь, что со дня моего рождения, папа, еще будучи живым, не замечал своего сына, – в голосе парня

все отчетливее слышались угрожающие нотки. – Я был для него пустым местом, ненужной вещью, путающейся под ногами. Но с тобой… О-о-о, с тобой все было по-другому. Почему, когда появилась ты, в нем взыграло отцовское чувство? Почему отец настолько любил тебя, что был готов наплевать на болезнь, лишь бы провести с дочерью пару лишних мгновений перед сном?

– Я н-н-не знаю… – проговорила и трусливо попятилась назад. Такое поведение братца пугало. Заметив мой маневр, Олег усмехнулся.

– Никуль, а я ведь действительно тебя ненавижу, – медленно проговорил он. – Всегда ненавидел. С детства задавался вопросом: “Если бы ты не рождалась, папа смог бы меня полюбить?”. И, представь себе, я пришел к выводу, что да, именно ты стоишь между мной и отцом.

Глаза брата опасно блеснули.

– Я… – из горла вырвался всхлип. – Олег, ты пьян. Ты не осознаешь, что говоришь.

– Я даже пытался решить эту проблему, – будто не слыша моих слов, продолжал парень. – Старался изо всех сил, но одна маленькая дрянь упорно отказывалась покидать этот свет. Хотя знаешь, должен признать, сам процесс доставлял удовольствие. Ты даже не можешь себе представить, как это – ощущать полную власть над жизнью другого человека. Смотреть в глаза, полные страха, слушать крики, молящие о помощи, и знать, что только ты смеешь вынести окончательный приговор. Это так волнительно и… весело.

Олег произнес последние слова и расхохотался. Он смеялся, согнувшись пополам. Хрипло. Долго. А я стояла, не смея пошевелиться, и до крови кусала губу, в надежде сдержать постыдные всхлипы. По щекам медленно стекали слезы, а душа разрывалась от боли и страха. Было жутко смотреть в лицо некогда родного человека, и понимать, что не узнаю его. Не вижу той теплой улыбки, что застывала на его губах при нашем общении, нежного взгляда, которым он одаривал меня каждую встречу. Лишь только горящие сумасшествием глаза и оскал настоящего хищника.

“Нет, это просто розыгрыш, – убеждала я себя. – Сейчас брат улыбнется, обнимет меня, и скажет, что все это была шутка. Да. Так и будет.” – Легче не становилось, а при взгляде на сотрясающуюся от смеха фигуру, сердце сжималось от дурного предчувствия.

Все, что происходило дальше, слилось в один сплошной кошмар. Отсмеявшись, брат медленно разогнулся и уставился на меня сузившимися глазами. Резкий выпад, и на горле сомкнулись сильные пальцы. Зловещий шёпот обжег ухо:

– Вот и опять. Ты вновь встала у меня на пути. Так может мне довершить начатое двенадцать лет назад дело?

– Да я просто помочь хотела, – прохрипела я, безуспешно пытаясь оторвать мужскую руку от горла. Даже если брат и хотел просто напугать непутевую сестру, он явно переигрывал.

– Помогла уже, – гаденько усмехнулся парень. – Все же не зря мама посоветовала сблизиться с тобой. Даже от глупой сестренки бывает польза. Особенно в денежном вопросе.

Время стало липким и плотным, происходящее виделось слишком четким и каким-то замедленным. Обдав ехидным взглядом, Олег еще сильнее вжал меня в холодную дверь. Я тихо взвыла.