Тайны беларуской истории

Деружинский Вадим Владимирович

Наша Литва (ВКЛ) не подходит к этому географическому определению, так как граничила с Киевской Русью только через север Волыни (а в районе болот Припяти в то время было огромное судоходное озеро, так называемое «море Геродота»). Восточнее Литвы Новогородка находилось Полоцкое государство (Крива кривичей) — которое никто, включая летописцев Киева, «Русью» не называл; западнее — Мазова; юго-западнее — Польша ляхов; на северо-западе — Пруссия; на севере — лесные чащобы Жемойтии. Наконец, Литва (ВКЛ) не находилась на побережье Балтийского моря, где ее поместил

Роджер Бэкон. Да и Киевскую Русь — единственную пограничную с ВКЛ Русь — западные авторы считали тогда «греческой колонией», так как она исповедовала греческую веру, причем Русью ее тогда на Западе никто не называл.

Забавно, что историки Республики Летува выдвинули свое предположение: дескать, в указанных случаях речь шла о Жемойтии. Мол, это ее уже в то время называли Литвой. Однако этот регион всегда назывался только Жемойтией (т. е. Самогитией на латыни).

Впервые его стал спекулятивно причислять к якобы «Литве» только великий князь Витовт (правил в 1392—1430 гг. ) во время споров с немцами за право обладать этой территорией диких туземцев.

И географически Жемойтия не подходит на роль Литвы Роджера Бэкона: она не окружена со всех сторон «великой Руссией»: на севере Латвия, на юге Пруссия, на востоке Полоцк кривичей. Причем в этом регионе все побережье Балтийского моря на огромном протяжении не имело, в отличие от Полабья, ничего русского: там жили пруссы, жемойты, латыши, эстонцы, чудь, саамы…

Ну и конечно, ни в ту эпоху, ни потом никто не путал Пруссию с Литвой. Хотя Миндовга принято именовать создателем Великого княжества Литовского, он, по моему мнению, только взял власть в нашей Литве в середине ХIII века, так как был прусским королем, бежавшим сюда от польско-германской экспансии (что ясно указано в «Великой Хронике Польской»). То есть у нас Литва появилась еще до прихода Миндовга. А этому приходу предшествовала миграция около 1221 года русинов из Менцлина (то есть лютичей Лютвы-Литвы), которые «перебрались жить ка новое место между Неманом и Мазовией».

Все это заставляет в новом свете взглянуть на упомянутых в договоре 1219 года князей Булевичей и Рушковичей (или, точнее, Рускевичей). Ермолович правильно обратил на них внимание — судя по всему, именно они являлись мигрировавшими сюда (со своими дружинами и народом) — князьями лютичей из Менцлина. Именно они создали здесь (в землях ятвягов) незадолго до прихода пруссов Миндовга вторую Литву как свою колонию, «землю обетованную». Очевидно, они и есть те «пришельцы из Европы и создатели нашей Литвы», о которых писал в XV веке Михалон Литвин.

Исторический детектив.

Попробуем теперь более внимательно разобраться в том, что понималось под Литвой и Русью в «Хронике земли Прусской» Петра из Дусбурга. На первый взгляд все в ней кажется нагромождением загадок, настоящим историческим детективом.

Относительно определения истоков Литвы Петр

Дусбургский нам никак помочь не может, так как жил в Пруссии в уже сравнительно поздний период, когда само понятие «Литва» закрепилось за территорией ВКЛ и включало в себя весьма обширные земли. В предисловии к его книге говорится:

«Хроника земли Прусской» Петра из Дусбурга, первый крупный памятник историографии Тевтонского ордена в Пруссии, была завершена в 1326 г.

n… Первая [часть] повествует об основании Ордена бременско-любекскими купцами ок. 1190 г. при осаде крестоносцами Акры в Палестине; вторая — о вторжении крестоносцев в Пруссию, после того как император Фридрих II «пожаловал» Ордену в 1226 г. в качестве феода прусские земли; третья — о войнах с пруссами до 1283 г. и с Литвой до 1326 г.; четвертая — о различных событиях всемирной истории, что позволяет вписать историю Ордена в Пруссии в более широкий контекст.

… Как современник описываемых событий Петр из Дусбурга выступает лишь в главах, относящихся к 1290—1326 гг. Именно они (главы 221—326 части III) содержат наиболее ценный и богатый материал, поскольку в них автор старается дать детальное освещение событий». (Петр из Дусбурга. Хроника земли Прусской. Москва, 1997.) Таким образом, автор этой хроники не только не мог быть современником появления нашей Литвы (в рамках гипотезы о создании ее полабцами в самом начале XIII века), но и сами крестоносцы вторглись в Пруссию только после появления у нас Литвы.

А что касается «Руси» — тут много загадок. Например, могли ли лютичи из Менцлина быть теми «рутенами», которые прибыли в землю скаловитов в устье Немана около 1221 года?

Действительно, согласно хроникам, ободриты, лютичи, украны, лужичане и другие народы Полабья уходили массово от экспансии немцев на восток, в Пруссию. Немцы считали лютичей частью Руси, так как немецкие уши воспринимали их язык как язык полабских славян. Поэтому мигрировавшую Лютву лютичей немцы вполне могли считать лишь частью общей миграции русинов Полабья.

Однако Скаловия в Пруссии находилась на ее севере, в устье Немана, а вот в истоках Немана была наша историческая Литва Новогородка (Новогрудка), первой столицы ВКЛ. Видимо, мигранты (русины-ободриты и лютичи) поднялись за несколько лет от Скаловии по Неману до Новогородка, где окончательно осели. Во всяком случае, такая версия объясняет кажущиеся «нестыковки», когда Новогородок выступает в хронике одновременно и как Руссия, и как Литва.

В главе «Описание земли прусской» Петр Дусбургский говорит:

«Земля Прусская границами своими, внутри которых она расположена, имеет Вислу, Соленое море [Балтийское], Мемель [Неман], землю Руссии, княжество Мазовии и княжество Добжиньское. Висла — это река, текущая из Краковии в землю Померанскую [Поморье], впадающая в море у крепости Данциг, отделяя Польшу и Померанию от Пруссии. Мемель — тоже река, вытекающая из королевства Руссии, впадающая в море рядом с замком и городом Мемельбургом, самую Руссию, Литву и Куронию, также отделяющая от Пруссии».