Тайны Древнего Лика
Шрифт:
– Есть золото, Фло! – бросил пилот в микрофон, большими прыжками приближаясь к кизеритовым отвалам.
Каталински стоял на коленях возле экскаватора и руками счищал грунт с золотого слоя. Открывшееся на дне котлована желтое окошко все увеличивалось и увеличивалось – и золото мягко сияло в лучах солнца, так похожего ликом своим на драгоценный металл, занимающий ничем непримечательную семьдесят девятую позицию в таблице Менделеева и несказанно более высокое место в системе ценностей человеческой цивилизации. Торнссон спустился по транспортеру на дно котлована и застыл рядом с инженером, очарованный представшим его глазам зрелищем. То, что они зачастую называли в разговорах между собой «золотым
Пилот присел на корточки, достал из кармана комбинезона складной нож и, вогнав лезвие между плиток, попытался подковырнуть одну из них. После некоторого усилия это ему удалось, и он поднялся, держа в руке небольшой – размером в пол-ладони и в два пальца толщиной – золотой квадратик. Каталински подцепил соседнюю плитку, и оба астронавта завороженно принялись разглядывать одинаковые бляшки, которыми был вымощен изрядный, судя по всему, участок Кидонии.
А разглядывать там было что: на каждой плитке тонкими черными линиями было нанесено одинаковое изображение, словно перенесенное сюда, на далекий Марс, из древних земных легенд. Изображение какого-то сказочного существа… Пилот и инженер всматривались в четкие контуры узкого туловища, покрытого чешуей. У существа имелся хвост – длинный, тонкий и тоже чешуйчатый. И шея была чешуйчатой и тоже длинной и тонкой, и венчала ее узкая змеиная голова. Из закрытой пасти высовывался длинный раздвоенный язык, а над покатым лбом возвышался прямой рог… Возможно, у существа было два рога, но второго на рисунке не было – его как бы полностью закрывал первый. Несмотря на чешую, диковинное животное имело и шерсть: возле ушей с головы ниспадали три пряди, закрученные спиралью, а вдоль шеи тянулся ряд локонов. Две передние лапы диковинного существа были похожи на лапы пантеры или тигра, а вот задние напоминали птичьи – большие, четырехпалые, покрытые чешуей. Возможно, именно такие звери и водились на Марсе тысячи лет назад, до планетарной катастрофы. Или это персонаж древних марсианских – а не земных – сказок?…
Но кем бы ни был этот неземной зверь, запечатленный на золоте, чем бы он ни являлся для марсианской расы – символом достатка и процветания, объектом религиозного поклонения, ангелом-хранителем или, напротив, вестником несчастий, а может быть, эталоном могущества и неуязвимости, – главное, ради чего «Арго» пустился в путь к Марсу, из разряда возможного перешло в разряд действительного: они докопались до золота! И теперь оставалось забрать это золото на Землю.
– Виват, Золотая планета! – крикнула сверху подоспевшая Флоренс и начала спускаться к ним.
Они смотрели на золото, их восторженно блестящие глаза были желтого цвета, и настроение у них было превосходное. На него не могла повлиять перспектива предстоящих долгих погрузок.
– А где же Алекс? – вдоволь налюбовавшись на свою плитку, спросил Каталински.
– Он в «банке» парится, – ответил Свен. – Связи добивается.
– Так пойдем, порадуем его, покажем, – предложил инженер. – Заодно и перекусим, я второй день без обеда не выдержу. Думаю, никто нас не осудит, если мы положим в собственные карманы пару-тройку таких безделушек? В качестве сувениров, на память о нашем пребывании под этими восхитительными небесами. А, Столб? Не обеднеют же от этого наши заказчики!
– Сувениры – дело хорошее, – согласился Торнссон, вновь рассматривая искусную драгоценную поделку древней марсианской цивилизации. – Тут главное – соблюсти меру. И не забыть предъявить на таможне, когда будем возвращаться.
– Прихватим и для командира, – сказал Каталински. – Такую штуку вполне уместно
– А может, не надо? – подала голос Флоренс.
Инженер окинул ее изумленным взглядом:
– Да здесь же их миллионы, понимаешь? Мил-ли-оны! Мы же не для личного обогащения, а на память – улавливаешь разницу?
– Ладно, – сдалась Флоренс. – Но если вдруг потребуют, я свой сувенир отдам.
– Это твое личное дело. – Каталински расстегнул нагрудный карман комбинезона и бережно опустил туда золотую плитку с марсианским зверем. – Выбираемся наверх!
Когда трое астронавтов во главе с инженером (он и не подумал пропустить вперед Флоренс) вошли в кабину модуля, Батлер работал на компьютере. Ареолог обновлял и классифицировал новые данные о природных условиях Берега Красного Гора. Эта информация вместе с другими сведениями должна была уйти с борта «Арго» в ЦУП. На сердце у Батлера было спокойно – радиоволны донесли до модуля сообщения командира Маклайна. И пусть даже эти сообщения представляли собой всего лишь обрывки фраз – из этих обрывков было ясно, что с командиром все в порядке и что он принял передачу с «консервной банки». Да, перебои с радиообменом нельзя было назвать приятным сюрпризом, но они, по крайней мере, на данный момент, ничуть не мешали выполнению программы.
– Золотая лихорадка! – с порога громыхнул Каталински. – Спешите застолбить участки! Золотые марсианские россыпи позволят вам умереть богатыми и счастливыми!
Батлер вместе с креслом крутнулся от монитора и впился взглядом в инженера, похлопывающего себя по карману.
– Да здравствует землеройка Лео! – с улыбкой провозгласил он и, вскочив с кресла, буквально перелетел к сияющему инженеру, за спиной которого почетным эскортом стояли Флоренс и Свен.
– Что со связью? – тут же с легкой тревогой спросила нанотехнолог.
Батлер непонимающе посмотрел на нее, но потом все-таки сообразил.
– А! Все в порядке со связью… То есть связи практически нет, но кое-что просочилось. Командир жив-здоров и любуется нами с орбиты. Все в порядке, Фло! – Он вновь перевел взгляд на инженера, который уже держал в руке золотой брусок. – Ну-ка, ну-ка, каков же он здесь, этот губительный металл?
Ареолог взял протянутую ему плитку. Увидел начертанное на ней изображение марсианского зверя – и почти мгновенно превратился в статую, которую можно было бы назвать аллегорической фигурой Величайшего Изумления. Он стоял посреди кабины, держа в руке брусок неземного золота, и не сводил глаз с черного контура. Словно распознал в нем дьявола или вестника скорого и неминуемого конца света.
– Что такое, Алекс? – недоуменно спросил Торнссон.
Вместо ответа ареолог развернулся и, по-прежнему не отрывая взгляда от плитки, направился обратно к компьютеру. Наткнулся на кресло, сел, положил плитку на панель сбоку от себя и быстро зашевелил пальцами над проекцией клавиатуры.
Тройка астронавтов пересекла кабину и полукольцом расположилась возле кресла Батлера, глядя на монитор. Всем им было ясно, что странная реакция ареолога вызвана не просто видом золота, а именно тем, что на этом золоте изображено.
Надписи на мониторе сменяли одна другую:
«Справочники, энциклопедии»… «Археология»… «Азия»…
Надписи, надписи… Фотографии, целые ряды цветных фотографий…
Содержимое бортовых компьютеров Первой марсианской, пожалуй, не уступало по объему всем книгам библиотеки Конгресса США.
– Ух ты… – сдавленно произнес Свен Торнссон.
– О!.. – одновременно вырвалось у Леопольда Каталински.
А Флоренс просто изумленно приоткрыла рот.
Причиной такой реакции была появившаяся на экране цветная картинка.