Тайны Древнего Лика
Шрифт:
– А что, если мы поедем не в ресторан, а посидим в моем номере, в отеле? Я хочу вам кое-что рассказать, и ресторан для этого не очень подходит.
– Как вам будет удобнее, мистер Вайсбурд. Я, собственно, не весьма большой любитель ресторанов.
– Вот и отлично. Даже если за нами следят, подслушку в моем номере они установить никак не могли.
Батлер не сразу осознал смысл сказанного, а, осознав, с изумлением воззрился на ястребиный профиль коллеги:
– Какую подслушку? Почему – подслушку?
Доктор Вайсбурд вновь блеснул на него очками:
– Не исключено, что за вашим
– Ничего не понимаю, – пробормотал Батлер. – Кому бы это взбрело в голову за мной следить? И зачем?
«Подозревают, что я могу проболтаться о Марсе? Но откуда он знает, что я…»
– Они ищут меня, – отозвался Вайсбурд. – И думают, что я рано или поздно свяжусь с вами. То есть, это я так думаю, что они так думают.
– Ничего не понимаю, – повторил совершенно сбитый с толку Алекс. – Вы кому-то крепко насолили?
«И именно поэтому он избавился от своей всегдашней шевелюры и изменил голос? Что за чепуха?.. Лицо-то осталось все то же…»
– Не то, чтобы насолил… Просто проявил осведомленность в делах, о которых мне знать вовсе не положено.
Батлер некоторое время усваивал это сообщение, а потом спросил:
– Кто за вами следит? И почему они считают, что вы должны со мной связаться?
– Давайте поговорим у меня в номере. Я вам подробно все расскажу.
– А телефон? – встрепенулся Батлер. – Вы же мне позвонили. Если его прослушивают, то…
– Они ищут вовсе не Джереми Абрахама Вайсбурда, – совершенно непонятно отозвался доктор. – Они ищут другого человека. Скоро вам все будет ясно, Алекс.
Батлер почувствовал, как, смывая апатию, поднимается в нем волна любопытства. К любопытству примешивался некоторый страх – кажется, он угодил в какую-то темную историю. Если, конечно, коллега не одержим манией преследования. Раньше за доком вроде бы такого не замечалось… хотя виделись они не часто, только на симпозиумах… Или док каким-то образом разузнал о Первой марсианской?..
«Мустанг кобра» в потоке других автомобилей прополз по набережной мутной реки Делавэр и свернул в лабиринт кварталов центральной части Трентона.
Доктор Вайсбург разместился в новом корпусе отеля «Гилдебрехт», возвышавшимся над ровной линией еще покрытых листвой каштанов. Окно уютного номера выходило во внутренний двор, заставленный автомобилями; с высоты шестого этажа они напоминали кусочки разноцветного мыла.
Поскольку Батлер от спиртного отказался, Вайсбурд заказал в номер чай – и теперь они сидели в глубоких мягких креслах друг напротив друга, разделенные низким столиком, и прихлебывали из чашек нежный цейлонский «Хэйлис», не забывая отдавать должное хрустящим трубочкам с шоколадной начинкой. Чаепитие происходило в полном молчании, в воздухе словно витала какая-то предгрозовая напряженность, и Батлер с нетерпением ждал, когда же его визави приступит к делу.
Доктор Вайсбурд поставил наконец чашку на столик, задвинулся поглубже в кресло, словно собираясь продавить его мягкую спинку, и, сцепив руки на поджаром животе, обтянутом серым свитером, заговорил:
– Давайте начнем, мистер Батлер. И начнем с
Алекс усмехнулся, до конца расстегнул пиджак и возложил руки на округлые подлокотники кресла – как распахнутые крылья. Крылья, кажется, слегка подрагивали.
– Постараюсь без битья, хотя обещать не могу.
– Постарайтесь, мистер Батлер, – произнес доктор Вайсбурд таким тоном, что Алекс невольно напрягся. – Начнем с того, что я не доктор Вайсбурд из Сент-Луиса. Подождите! – Он поднял ладонь, потому что Алекс сделал невольное движение. – Можно сказать, что я – Протей. Знаете, был такой морской бог, сын Посейдона. Был, конечно, в смысле мифологическом. Славился своей способностью принимать любой облик…
– Знаю такого, – спокойно сказал Батлер, с некоторым участием глядя на известного специалиста по криптолитосфере Марса доктора Джереми Вайсбурда. – Кажется, царствовал в Мемфисе? А кто-то из гомеровских героев поймал его, хотя тот и принимал разные облики… Льва… Дерева…
– Совершенно верно, – кивнул собеседник Батлера. – Да, царствовал в Мемфисе. Я тоже из Мемфиса, а не из Сент-Луиса. Только, разумеется, не из того, древнеегипетского, а из нашего. Штат Теннесси. Мое имя Пол Доусон. И сейчас, пока у вас не лопнуло терпение, я вам продемонстрирую свои способности. В духе Протея. Только вы уж не хватайте меня, как Менелай, – я убегать не собираюсь, я вас долго ждал. Просто увидите своими глазами – и отношение у вас будет другое.
– Ну-ну… – Это было все, что сумел сказать в ответ Алекс Батлер.
Его собеседник снял очки и, подавшись к столу, положил их рядом с чашкой. Вновь углубился в кресло, закрыл лицо ладонями и замер, словно окаменел. Батлер исподлобья наблюдал за ним, чувствуя себя персонажем телепередачи «Скрытая камера». За окном, в колодце двора, вдруг истошно завизжала противоугонная сигнализация.
Назвавший себя Протеем медленно развел руки в стороны – и Батлер увидел перед собой совершенно незнакомого человека. Вернее, что-то неуловимо знакомое в его лице вроде бы и было – только вот что?.. Ученый из Сент-Луиса исчез. То есть он оставался на месте, но выглядел теперь, пожалуй, моложе Батлера, разом сбросив лет пятнадцать-двадцать. Пропали морщины под глазами, сгладились складки между бровей, словно по ним хорошенько прошлись утюгом; ястребиный нос стал гораздо короче и тоньше, а губы, напротив, приобрели больший объем… В общем, это был совсем другой человек. Протей, неведомо каким образом проделавший удивительную метаморфозу. Батлер невольно вспомнил Овидия…
– Вот это и есть мое настоящее лицо, – заявил Протей. – И этот маскарад мне понадобился, чтобы поговорить с вами тет-а-тет. Без чужих ушей.
– Вы, случаем, не родственник Копперфилда? – нашел в себе силы на подобие иронии Алекс.
– Нет, не родственник. Я Пол Доусон, владелец «Рифриджеретори системс». Холодильники-морозильники.
«Какие холодильники-морозильники? – смятенно подумал Батлер. – И при чем здесь доктор Вайсбурд?»
В голове его крутилось что-то об афере, о марсианском золоте, о НАСА…