Тайны древних цивилизаций
Шрифт:
К сожалению, у него оставалось мало времени для дальнейшего исследования манданов, так как, по сообщению самого Катлина, эпидемия ветряной оспы опустошила их ряды в 1838 году. Он считал, что манданы вымерли все до одного, но это было преувеличением. Выжившие объединились вместе со своими соседями из племени хидатса и арикара, также сильно пострадавшими от эпидемии.
Впоследствии история о колонизации Северной Америки выходцами из Уэльса и аналогия между манданами и выжившими валлийцами из команды Мадога пользовались переменным успехом. В Уэльсе чувство национальной гордости по отношению к Мадогу достигло вершины в 1805 году после публикации эпической поэмы «Мадог» известного поэта Роберта Саути. Однако под холодным испытующим взором исторической науки вера в легенду о Мадоге была поколеблена. В 1858 году комитет валлийского культурного праздника eis-toddfod в городе Лланголлен учредил приз за лучшее эссе об
Судьи разделились: один безоговорочно проголосовал за Стивенса, второй согласился, что его работа достойна приза, но должна разделить славу с лучшим эссе в защиту Мадога, а третий выступил с решительным протестом. Стивене в конце концов должен был получить приз, но главный комитет отменил судейское решение и дисквалифицировал работу Стивенса под предлогом «несоответствия заданной теме». Когда Стивене начал возражать, организаторы приказали оркестру играть бравурную музыку в надежде заглушить его голос, но слушатели зашикали музыкантов, и Стивене выступил с резкой обличительной речью, обвинив комитет в желании спрятать истину под ковер.
Стивене избрал критический подход к самому Мадогу.- он не смог найти никаких следов существования принца Мадога в средневековых хрониках и биографиях, подробно описывавших жизнь и деяния правителей Уэльса, включая Овейна Гвинеддского и его сыновей. Это был сильный, хотя и не вполне убедительный аргумент, но негодование за несправедливое отношение к работе Стивенса привело к тому, что взгляды сторонников Мадога стали рассматриваться как нечто граничащее с дурным тоном.
Подобной драматической конфронтации не было в Америке, где к путешествию Мадога просто относились как к чему-то само собой разумеющемуся. Специалист по военной истории адмирал Сэмюэль Морисон так вспоминает о степени веры в валлийское происхождение племени манданов.- «Я помню, как прочел об этом в своем первом учебнике по истории около 1895 года. Помню еще, как учитель промолвил с улыбкой: «Ах да, индейцы из племени манданов все еще говорят на валлийском диалекте». Общество «Дочери американской революции» установило памятную доску в честь Мадога в Форт-Моргане (Мобайл, штат Алабама) в 1953 году. Текст начинается следующими словами: «В память о принце Мадоге, мореплавателе из Уэльса, который высадился на берегах залива Мобайл в 1170 году и оставил после себя, вместе с индейцами, валлийский язык». По-видимому, недавно в этом появились какие-то сомнения, так как мемориальная доска теперь хранится на складе.
Связи с викингами
Какими свидетельствами мы сегодня располагаем в пользу путешествия принца Мадога? Был ли прав Стивене, отрицая само существование этого благородного отпрыска королевского рода из Уэльса? Мы должны признать, что любое историческое событие, впервые упомянутое через 400 лет после того, как оно предположительно имело место, нужно рассматривать с определенным скептицизмом. Источниками, на которые ссылались Джон Ди, и Ллойд, и Поуэл, были Гутин Овейн, поэт, писавший примерно с 1470 по 1500 г., и летописец Карадок из Лланкарфана, современник Мадога. К сожалению, в наши дни, как и во времена Стивенса, в известных трудах обоих этих авторов нет никаких упоминаний о Мадоге. Гвин Уильяме, профессор истории в Кардиффском университете и автор главного научного труда о принце Мадоге на сегодняшний день (1979), воздал хвалу Стивенсу как «одному из самых грозных критиков в истории Уэльса (да и любой другой страны). Его работа о Мадоге может служить начинающим историкам образцом абсолютно сокрушительной исторической критики». Однако негативные свидетельства подобного рода не могут считаться абсолютно убедительными, так как фрагменты валлийских средневековых летописей, сохранившихся до наших дней, представляют собой лишь ничтожно малую часть того, что существовало когда-то.
Раскинув свои сети шире, чем это было возможно в хрониках и биографиях Стивенса, Уильяме смог обнаружить следы мореплавателя Мадога в довольно далеком прошлом. Валлийский поэт Маредудд ап Рис, писавший около 1440 года, славит «Мадога отважного», сына Овейна Гвинеддского, и даже утверждает, что «буду я Мадогом для своей эпохи, ибо моя страсть к морю равна его страсти». По заключению Уильямса, в XV веке существовала литературная традиция, связанная с именем Мадога-мореплавателя.
Как ни странно, в поисках более ранних сведений о Мадоге нам приходится обратить взор за пределы Уэльса - на континентальную Европу. Люди из Фландрии в нынешней Голландии,
Несмотря на романтические фантазии, которыми изобилует эта история, Уильяме отмечает некоторые любопытные намеки, особенно связь с викингами. Из биографии Груфидда ап Кинана, отца Овейна Гвинеддского, составленной его современниками, мы знаем, что он имел прочные связи с викингами и набирал наемников из их числа в свое войско, чтобы изгнать норманнов с острова Англси, который стал центром его королевства. Остров Или, твердыня Мадога в рыцарском романе, дает другой ключ к разгадке головоломки. Это старинное название острова Ланди неподалеку от южного побережья Уэльса - базы анонимного валлийского пирата, совершавшего налеты на западное побережье Британии в период с 1139 по 1148 г., согласно одной из скандинавских саг. Эти проблески связи между викингами и валлийцами в XII веке до некоторой степени придают правдоподобность истории путешествия Мадога в Новый Свет, так как викинги уже достигли Ньюфаундленда за 100 лет до этого (см. «Викинги в Америке» в этом разделе).
С тех пор как был опубликован труд Уильямса, археологи подтвердили достоверность связей между викингами и валлийцами. Одна из резиденций Овейна Гвинеддского в Росире на острове Англси недавно была откопана из-под песка, скрывавшего ее в течение столетий. Археолог Дэвид Лонгли усматривает в стиле домов в Росире сильное влияние викингов, что вполне оправданно, если он был основан Груфиддом ап Кинаном, который высадился поблизости вместе со своими наемниками-викингами в начале успешной кампании против норманнов.
Какой же вердикт мы должны вынести в истории о принце Мадоге? У нас действительно есть правдоподобные указания на известного героя рыцарских романов, имевшего связи с викингами, но является ли он принцем Мадогом, предположительно основавшим колонию в Америке? Хотя нет никаких современных следов Мадога, сына Овейна Гвинеддского, всегда существует возможность (как признает сам Уильяме), что он был одним из многочисленных детей, прижитых Овейном вне брака. Связи викингов с островом Англси, предполагаемой семьей Мадога и персонажем из рыцарских романов действительно предоставляют плодородную почву для гипотез о путешествии через Атлантику. Рассказываемые викингами истории о благословенном Винланде по ту сторону океана вполне могли вдохновить проигравших в гражданской войне на поиски своего счастья.
Манданы на реке Миссури
Вопрос возможной экспедиции в Америку из Уэльса остается открытым, но как быть с «валлийскими индейцами»? Из всех представленных кандидатов самыми убедительными были манданы. Что нам известно о нравах, истории и традициях этого народа?
Сами манданы имели две соперничающие легенды о своем происхождении. По одной версии, они всегда жили в долине реки Миссури; по другой - их племя зародилось на побережье в устье реки Миссисипи, а впоследствии они поднялись вверх по течению. Энтузиасты из Уэльса предпочитают второй вариант, так как в этом случае манданы оказываются на том же месте, что и предполагаемые колонисты Мадога.
Затем у нас есть исторические свидетельства. Насколько можно полагаться на сообщение Катлина о манданах, играющее ключевую роль в аргументах защитников валлийской колонизации? Без сомнения, он имел совершенно ошибочные представления о связях манданов с внешним миром. Согласно Катлину, манданские «традиции, насколько я мог познакомиться с ними, не содержат никаких сведений о белых людях до визита Льюиса и Кларка». На самом деле французский путешественник Ла Верендрие встречался с манданами еще в 1739 году, а канадские торговцы жили с ними до визита Эванса. Катлин даже не упомянул о семимесячном пребывании Эванса в лагере манданов, поэтому остается лишь гадать, насколько глубоким было его представление об общественном устройстве этого индейского племени.