Тайны Эдема
Шрифт:
– Да, конечно. Я все вам покажу.
Последующие допросы длились несколько часов. Все это время я вынуждена была просидеть в гостиной, в ожидании очередной смены подозреваемых. Было вполне очевидно, что следователь видит убийцу в каждом из нас и не намерен отвлекаться ни на красивые глазки, ни на слащавые сказки. И бледные лица покидающих кабинет лишь подтверждали это.
Со мной пожелали поговорить последней. Честно говоря, я уже ждала с нетерпением своей очереди, ибо терпеть больше не было сил.
Я присела
Почему-то вспомнился один из альбомов со старинными гравюрами, стоявший в стеллаже по правую руку от меня. Он был посвящен деяниям инквизиции и ее методам ведения допросов.
Но следователь приятно улыбнулся, и я робко понадеялась, что обойдется.
– Как давно вы работаете на Давида Терновцова?
– Два года.
– Вы были его помощницей?
– Да.
– И уволились сразу после его смерти?
– Верно.
– Почему?
– Надобность в моих услугах отпала.
– Странно… Все члены семьи подчеркивали ваши заслуги. Гражданская супруга покойного предлагала вам работу уже своего ассистента, разве нет?
К чему вели вопросы следователя было вполне очевидно. Мне не хотелось отвечать на еще не прозвучавший вопрос. Но был он неминуемым. Как и то, что теперь истинная причина моего появления в особняке, тщательно хранившаяся до сегодняшнего дня в секрете, потеряла всякую актуальность. Эта информация больше не была способна никому навредить. Ранить Давида.
– Давид часто шутил, что наш с ним контракт расторгнет только смерть. Он был прав. Контракт оказался пожизненным. До самого последнего его дня.
Произносить в слух то, о чем тщательно молчала все это время оказалось сложнее, чем я могла подумать. Меня не отпускало чувство, что я предаю Давида. Хотя это было и не так. Более того, я прекрасно понимала, что побывавшие в кабинете до меня обитателя особняка уже поведали обо всем и в деталях. Но легче от этого не стало.
И все же нужно идти до конца. Значит, веянья собственной души пока не актуальны.
– Я работала в медицинском центре, где Давид проходил лечение. К моменту нашего знакомства неутешительный диагноз ему уже был поставлен.
– Терновцов предложил вам работу в качестве его медсестры?
Мой уход из медцентра никоем образом не был связан с Давидом. Но его предложение совпало с переменами в моей собственной жизни. Однако об этом знать следствию излишне. Достаточно формальных фактов, подтвержденных трудовой книжкой.
– Уволившись из клиники, я перешла на работу к нему. Давид был человеком гордым и не хотел, чтобы кто-то знал, что теперь его повсюду сопровождает врач. Посему мою должность окрестили «секретарь».
– Насколько я понимаю, функции личного помощника вы тоже выполняли? – прищурился следователь. Я кивнула.
– Состояние Давида постоянно менялось.
– Не совсем понимаю. Что именно вы делали для него?
– Что взбредет в голову великому гению, – искренне улыбнулась я, вспоминая прошедшее. – От покупки редчайшего сорта роз, что растет только в саду английской королевы, до роли натурщицы.
– Натурщицы? – переспросил младший следователь. Теперь я буду называть их так: Старший и Младший.
Блеск в его глаз мне не понравился, промелькнувшая на губах улыбочка еще меньше. Но сохранять спокойствие при любых обстоятельствах еще одна наука, что я постигла рядом с Давидом.
– Да, Давид писал мой портрет. Точнее, несколько. Кажется, это был его способ бороться со скукой.
– Его картины продаются на крупнейших аукционах мира, не так ли? – спросил Старший. Я кивнула. – Дороговато лекарство от скуки.
– Ему оно ничего не стоило.
– Давид оказался человеком щедрым, не так ли?
– Всегда был. Это подтвердит каждый, кто с ним общался. Большинство нынешних звезд кино и сцены обязаны своим успехом ему.
– Судя по всему, в своем завещании, он не был столь…великодушен?
– Не мне судить. Я, как и другие три его сотрудника, была более чем вознаграждена.
– Его…
Старший замялся и даже посмотрел с надеждой на меня. Бедняга, как окрестить гарем Терновцова и не на кликать на себя проблем, он не придумал. Я пришла на выручку:
– Спутницы.
– Верно. Его спутницы были не столь щедро одарены. Насколько я понимаю, речь шла лишь о каких-то сувенирах на память?
Я посоветовала себе быть как можно более осторожной. Лед под моими ногами трещал и расползался.
– Не мне судить о его решениях.
– Но ведь у вас есть собственное мнение о происходящем?
– Меня учили не лезть в чужие дела. Стараюсь следовать этому правилу.
– Похоже, Терновцов знал, кого брать в помощники, – не сдержал улыбку Старший.
Но взгляд тут же похолодел. Мы дошли до главного.
– Его нашли именно вы, не так ли?
– Да. Все верно.
Сердце ухнуло вниз. Непрошенные воспоминания замелькали перед глазами. Я поспешно потянулась к стакану с водой и сделала несколько глотков. Меня не торопили.
– Тот день ничем не отличался от десятка других. Давида пригласили на вручение очередной премии. Он не хотел тратить на это время и отправил меня.
– Раньше такое случалось?
– Постоянно.
– Мероприятие проходило в Манеже. Честно говоря, я хотела сжульничать и приехать к вручению награды. Но Давид настоял, чтобы я была там в самом начале. В итоге, я проторчала там почти четыре часа. Еще и угодила в пробку на обратном пути. В Эдем вернулась около двенадцати. Он был уже мертв.