Тайны господина Синтеза
Шрифт:
Капитан уже отдал приказ поставить паруса, повернуться другим бортом и взять курс на английский остров. Но, став простым парусником, да еще с затопленным перегруженным сверх всякой меры носовым отсеком, судно будет менее маневренным и, даже подняв все паруса, сможет продвигаться вперед только с очень малой скоростью. К счастью, муссон дул попутный.
Кристиан, охваченный такой сильной тревогой, что даже сам себе боялся в этом признаться, с лихорадочным нетерпением ожидал наступления утра, чтобы послать водолазов в трюм и выяснить, какие повреждения причинил пожар и как велика пробоина, проделанная
«Инд» был похищен взбунтовавшимися китайцами, перебившими командный состав; «Годавери» грозила опасность из-за преступного сговора кого-то из находящихся на борту! Кто этот злодей? Как его разыскать? Кого подозревать? Кроме того, полностью ли миновала угроза? А что, как захваченный пиратами «Инд» возвратится к «Годавери», настигнет судно, которое, увы, сейчас так легко атаковать, и завладеет им, чтобы ограбить, захватить имеющиеся на борту богатства? Ведь бандиты ни перед чем не остановятся.
При этой мысли моряка охватил такой внезапный приступ ярости, что, закусив сигару, он воскликнул:
— Лучше я все это высажу в воздух!
— Как, капитан, высадите в воздух даже меня? — прозвучал за спиной офицера свежий и звонкий голосок.
— Вы здесь, мадемуазель?! — живо откликнулся Кристиан. — Но я ведь дал приказ, чтобы вам не разрешали выходить из покоев! Вернее, чтобы вас попросили оставаться в каюте…
— Вот я и повиновалась вашему приказу безропотно, как простой матрос, пока думала, что мое присутствие может помешать вам действовать. Но теперь, когда опасность миновала, я решила немного подышать воздухом, успокоить мои бедные нервы… И невольно подслушала одно из ваших соображений… Признаться, не слишком утешительное…
— Извините меня… Я не знал, что вы были здесь…
— А я очень рада услышанному. Сильно сомневаюсь, что вы бы произнесли такое в моем присутствии.
— Конечно нет, мадемуазель.
— Так, значит, мне в любой момент грозит опасность взлететь на воздух вместе с этим бедным кораблем?
— Ох, мадемуазель, — прибавил молодой человек с очаровательной наивностью, — я бы не стал взрывать, не предупредив вас…
— Спасибо. Вы очень добры. И я ценю всю эффективность избранного вами способа, хотя и почитаю его несколько… как бы сказать… сильнодействующим…
— В некоторых ситуациях, чтоб добиться развязки, приходится идти на крайние меры…
— Так вот оно что! Значит, мы уже дошли до крайности? — В голосе девушки не слышалось ни малейшей тревоги.
— К счастью, пока еще нет. Но в нашей ситуации мы должны быть ко всему готовыми. Во всяком случае, пока не дойдем до Сингапура.
— Как?! Я должна вернуться в этот ужасный город, где шум, толчея, лихорадка и жара? Быть вынужденной сносить общество этих непоседливых мисс, которые живут только для крикета [305] , верховой езды и лаун-тенниса? Прошу вас отвезти меня к дедушке.
305
Крикет — спортивная командная игра с мячом и битами на овальном травяном поле
— Я
— Объяснитесь.
— Вы знаете, какие ужасные события только что произошли. Я послал доктора известить вас и своими заботами предотвратить возможные неприятные последствия.
— Ваш доктор чуть в могилу меня не свел своими недомолвками. Вы думаете, что я не слышала пушечной пальбы и не видела сигналов бедствия? Вы считаете, я и пожара не заметила, от которого чуть дотла не сгорел наш корабль, и об аварии машины не догадалась, хотя судно пришлось поставить под паруса? Наконец, вы полагаете, что моряки, пробегая под моими окнами, вели себя так же сдержанно, как доктор, и объяснялись обиняками?
— Меня дрожь пробирает, как подумаю, до чего же вы тревожились!
— В течение получаса, а может быть и дольше — минуты долго тянутся в подобных случаях, — нам грозила смертельная опасность. Но спросите доктора, выказывала ли я хоть малейшие признаки волнения. Разумеется, я плакала, когда на «Инде» началась резня, но материальные потери оставили меня спокойной.
— Я знаю, что вы — девушка отважная, и никто более меня не восхищается вашим присутствием духа, но…
— Вот и говорите со мной так, как если бы я была мужчиной. Чего вы опасаетесь?
— Возможного возвращения бандитов, захвативших «Инд», и того, что на нашем поврежденном корабле мы не сможем им оказать достойного сопротивления. Вот почему я грубо, по-моряцки, выругался при мысли, что корабль и, главное, вы можете попасть им в лапы.
— Так вот в чем дело! Что ж, если надо, то взлетим на воздух. Но идти в Сингапур, на мой взгляд, еще хуже.
— Лишнее перечислять мотивы, заставляющие меня вам перечить. Но, во-первых, это соображения вашей безопасности и безопасности команды…
— Скажите лучше, нашей общей безопасности, ведь мы все находимся в одинаковом положении.
— Кроме того, из Сингапура можно разослать во все порты земного шара телеграммы, возвещающие о катастрофе с «Индом», и дать подробное описание судна, чтобы власти разных стран могли задержать корабль с бунтовщиками.
— Вы правы.
— И еще, я должен заделать пробоину в корпусе «Годавери». А это возможно только в Сингапуре.
— Наверное, ремонт займет много времени?
— По меньшей мере недели две, если предположить, что найдется свободный сухой док.
— Я умру в этом омерзительном городе!
— Есть еще один выход.
— Какой?
— За любую цену купить новый корабль и тотчас же выйти в море.
— А корабль дорого стоит?
— Если он отделан так же шикарно, как «Годавери», то больше миллиона.
— Мне это мало о чем говорит. Я никогда не занималась денежными делами. Однако, мне кажется, это весьма значительная сумма.
— К счастью, не для нас, — улыбнулся капитан наивности этого избалованного ребенка, для которого богатство или нищета являются полнейшей абстракцией. — У меня на борту большой запас бриллиантов, их можно выгодно продать. К тому же господин Синтез перед отъездом выписал мне чеки на крупнейшие банки мира. В случае надобности я могу за несколько часов получить миллионов пятьдесят.