Тайны кошачьего мира от Марины Жеребиловой
Шрифт:
После нескольких занятий я поняла, что знаний все равно мало и, наверно, о котах мне никогда ничего не узнать. Руки опускались, я загорелась другой целью. Но все равно продолжала работать с животными. Не терзая себя напрасными надеждами. Почитывала иногда зарубежные статьи, строила карьеру в компьютерной фирме и по вечерам трижды в неделю занималась танцами.
Вроде жизнь шла своим чередом. Но однажды я получила травму на занятиях. С работы меня увезли домой, а оттуда прямо в больничку. Обследуя мой позвоночник после удара, врачи обнаружили нечто… Это была опухоль. Случайная. Доктора даже не знали, являлась ли она следствием
Но мы с мамой почему-то были уверены, что она была до этих событий. Вспомнив нашего кота Сережу, который часами спал всегда именно на этой стороне спины.
Перспектива была нерадужной – ждать, что опухоль прорастет в спинной мозг, и, возможно, стать по этой причине инвалидом. Или ложиться на операцию с абсолютно неясными прогнозами.
В тот период я не знала, что делать. Часть друзей, узнав о беде, просто исчезли из моей жизни. Как и любимый человек – растворился, испарился. А вот коты и родители были рядом. Марс буквально от меня не отлипал.
Согласившись на операцию, я еще не знала, что моя жизнь пойдет по другому пути после этого события. Все цели и планы должны будут поменяться. Изменятся ценности и ориентиры. Я стану другой. Не изменится лишь одно – моя любовь и желание понимать кошек.
Все прошло с осложнениями. После выписки из больницы мой любимый Марс меня не узнавал – выглядела я так себе. Но постепенно кот отошел от стресса разлуки и даже стал нежнее.
Год я восстанавливалась и собирала по осколкам свою жизнь. На работе спустя столько времени меня никто не ждал, и мне предложили должность ниже. Я уволилась и стала «искать себя». Вспоминая, что люблю и чего желаю.
Было трудно. Не было никаких опор. Только родители и питомцы. Пара старых друзей. Постепенно окружение стало наполняться другими людьми, а помощь приходить оттуда, откуда ее обычно не ждут.
Тогда я вернулась к изучению кошек. Зачем – не знала. Не тешила себя надеждой, что кому-то это понадобится, кроме меня самой. Но было интересно. Попался достойный курс на английском языке. Было трудно, не всегда я понимала или правильно переводила материал. Но вгрызалась в курс зубами, как в свой последний шанс в этой жизни.
Параллельно появлялись новые друзья, поездки, новая работа, с которой я приползала домой чуть живая. А Марс стал редко меня видеть, в основном с ним рядом была мама.
Я читала про котов, изучала. Порой мне не хватало знаний, ведь параллельно я еще заполняла свои пробелы по знанию английского языка. Готовилась, что это все равно будет моим хобби, а не основной работой. Но были планы попробовать пожить за границей, из перспективных направлений меня манила Германия. Там я родилась в далеком 1985 году и всегда чувствовала себя среди немцев как дома. Но для начала я задумала другое – переехать в Москву вместе с Марсом. В то время я активно развивала тему своего трудоустройства в столице и в редкие выходные моталась на собеседования и конкурсы.
А потом случилось нечто неожиданное. Я познакомилась со своим будущим мужем, и теперь стоял вопрос о переезде в другую страну. Далекая и загадочная Норвегия. Нужно было все решить и отказаться от некоторых планов в России. Но Марса я оставлять не хотела.
В один прекрасный день без кота я наведалась в ветеринарный госпиталь. У нас это единственное учреждение в городе, которое занимается выдачей документов на выезд
– Пожалейте вы кота. Для него это такой жуткий стресс будет. Ему лучше там, где привык.
Ответ меня сильно расстроил. Я жутко переживала. Тогда я еще верила, что кошек не стоит выгуливать и возить в отпуск. Да и в моем обучении «кошковедению» такие темы, как путешествия, даже не поднимались. Будь у меня те знания и практические навыки, которые есть сейчас, я бы поступила по-другому.
Марс остался без меня, а я уехала за три тысячи километров. Осваивать новую страну, культуру, язык. Но не было ни дня, чтобы я не скучала по коту. Созваниваясь с мамой, угадайте, о чем каждый раз я спрашивала в первую очередь? Мне говорили, что у кота все хорошо. А сердце было не на месте. И постоянное тягостное ощущение вины. «Бросила, оставила», – грызла я сама себя…
Помнят ли нас кошки или забывают? На самом деле у животных существует память – эпизодическая и краткосрочная. То есть они не могут помнить свою кошку-маму, которая их вскормила, но помнят ощущение тепла и безопасности на эмоциональном уровне. Животные могут помнить отдельные образы, даже запахи. Но не так, как человек. Вспомните себя в раннем детстве. У нас есть ранние воспоминания, но они словно обрывки. Лица людей в них неточные. Что-то подобное есть и у зверей. Поэтому, к великому сожалению, животные уже через пару-тройку месяцев способны забывать хозяина. Помнят только какие-то отдельные обрывки прошлой жизни.
Но в целом животным жить проще – они не размышляют ни о прошлом, ни о будущем. Существует лишь настоящее.
Все два с половиной года моего пребывания вдали от дома я мучилась чувством вины. Я относила себя к тем самым плохим людям, которые бросают своих животных. К счастью, Марс дождался меня. Да и в целом прожил довольно долгую для кота жизнь. Но эти годы я себя ненавидела. И страшно скучала по нему. А поскольку два с половиной года – это немалый отрезок жизни, то я просто обязана рассказать вам, как перенесла разлуку и что со мной случилось в Норвегии…
6
Кит Ричардс без гитары. Про переезд в Норвегию и встречу с самым удивительным кошачьим другом
Я переехала в Норвегию летом 2013-го. Чужая страна, никого, кроме мужа (и его коллег по работе), не знала. Городок хоть и маленький, но с непривычки и без знания местного языка в первое время я боялась заблудиться даже в небольшом коттеджном районе, где мы жили. В итоге гуляла только с мужем.
Из летних занятий присутствовали лишь чтение и прогулки – языковые курсы были на каникулах, да и визу, чтобы на них поступить, я еще ждала. Я увлеклась тем, к чему раньше была равнодушна, – готовкой. Стала осваивать блюда испанской кухни, поскольку очень любила эту страну. Мы снимали половину дома у замечательной норвежки Анны, которой я тогда почти не знала. Она жила на втором этаже, мы на первом.