Тайны мозга. Почему мы во все верим
Шрифт:
Несмотря на то, что чистый результат для второго набора вариантов точно такой же, как для первого, участники меняли решение: вместо 72 %, выбравших Программу А, 78 % выбрало Программу D. К смене предпочтений привел фрейминг, или формулировка вопроса. Мы предпочитаем думать о том, сколько людей мы можем спасти, а не о том, сколько человек погибнет: «позитивный фрейм» предпочтительнее «негативного». [321]
Влияние ориентиров на решения
321
Эмос Тверски и Дэниел Канеман, «Фрейминг решений и психология выбора» (Amos Tversky and Daniel Kahneman, “The Framing of Decisions and the Psychology of Choice”, Science 211, 1981), 453–458; Тверски и Канеман, «Рациональный выбор и фрейминг решений» (“Rational Choice and the Framing of Decisions”, Journal of Business 59, no. 4, 1986), 2; Б. де Мартино, Д. Кумаран, Б. Сеймур и Р. С.
В отсутствие хоть какого-нибудь объективного стандарта для оценки убеждений и решений, а обычно его не находится, мы хватаемся за любой стандарт, который есть под рукой, каким бы субъективным он ни был. Такие стандарты называются якорями, при этом возникает эффект якоря, или склонность при принятии решений слишком полагаться на ориентиры прошлого или на один фрагмент информации. Якорь сравнения может быть совершенно произвольным. В одном исследовании участников просили назвать последние четыре цифры их номера полиса социального страхования, а затем определить численность врачей в Нью-Йорке. Как ни дико это звучит, но участники с большими номерами полисов были склонны считать, что врачей на Манхэттене гораздо больше. В исследовании, связанном с предыдущим, участникам показали ряд предметов для покупки – бутылку вина, беспроводную компьютерную клавиатуру, видеоигру, – а затем сообщили, что стоимость этих предметов равна последним двум цифрам их номера полиса. Когда после этого участников попросили назвать максимальную цену, которую они были бы готовы заплатить, участники с большими номерами полисов всякий раз соглашались платить больше, чем обладатели полисов с меньшими номерами. В отсутствие объективного якоря для сравнения этот случайный якорь оказал на них произвольное влияние.
В одном исследовании участников просили назвать последние четыре цифры их номера полиса социального страхования, а затем определить численность врачей в Нью-Йорке. Как ни дико это звучит, но участники с бо’льшими номерами полисов были склонны считать, что врачей на Манхэттене гораздо больше.
Наше интуитивное чувство эффекта якоря и его силы побуждает участников переговоров о слиянии компании, представителей, заключающих деловые сделки, и даже стороны в бракоразводных процессах начинать с предельного начального предложения, чтобы задать для своей стороны как можно более высокий якорь.
Как мы определяем, чем все может закончиться
Вы когда-нибудь замечали, как часто вам приходится останавливаться на красный свет светофора, когда вы опаздываете на встречу? Я тоже. Откуда мирозданию известно, что я уже опаздываю? Конечно, оно об этом не знает, а большинство из нас замечает красный сигнал светофора чаще, когда мы спешим. Это пример эвристики доступности, или склонности определять вероятность возможного исхода на основании примеров, непосредственно доступных нам, особенно ярких, необычных, эмоционально нагруженных, которые затем обобщаются и становятся выводами, служащими основой для выбора. [322]
322
Эмос Тверски и Дэниел Канеман, «Доступность: эвристика для оценки частоты и вероятности» (Amos Tversky and Daniel Kahneman, “Availability: A Heuristic for Judging Frequency and Probability”, Cognitive Psychology 5, 1973), 207–232.
Например, ваша оценка вероятности гибели при аварии самолета (или от удара молнии, нападения акулы, теракта и т. п.) будет напрямую связана с присутствием именно такого события в вашем мире, особенно с тем, насколько часто сообщают вам о нем СМИ. Если сюжеты о том или ином событии часто появляются в газетах и особенно на телевидении, вполне вероятно, что люди будут чрезмерно высоко оценивать вероятность возникновения именно такого события. [323] К примеру, в одном исследовании, проведенном в университете Эмори, выяснилось, что основная причина смертности мужчин – сердечные болезни – освещается в СМИ так же широко, как одиннадцатая причина в рейтинге – убийство. Вдобавок употребление наркотиков – фактор риска с наименьшим рейтингом, связанный с тяжелыми заболеваниями и смертью, – пользуется таким же пристальным вниманием, как второй в списке фактор риска – плохое питание и отсутствие физической нагрузки. В других исследованиях было установлено, что женщины старше сорока лет верят, что их шанс умереть от рака груди составляет один из десяти, в то время как на протяжении всей жизни эта вероятность ближе к одному из 250. Этот эффект напрямую связан с множеством новостных сюжетов, посвященных раку груди. [324]
323
Б. Комбс и П. Слович, «Преставление причин смертности в газетах» (B. Combs and P. Slovic, “Newspaper Coverage of Causes of Death”, Journalism Quarterly 56, 1979), 837–843.
324
Барри Гласснер, «Культура страха: почему американцы боятся не того» (Barry Glassner, The Culture of Fear: Why Americans Are Afraid of the Wrong Things, New York: BasicBooks, 1999).
Поспешные
С предвзятостью доступности связана предвзятость репрезентативности, которая согласно описанию открывших ее психологов Эмоса Тверски и Дэниела Канемана означает «событие, которое считается вероятным в той степени, в которой оно соответствует основным особенностям исходной совокупности или порождающего процесса». Или, если говорить более общими словами, «при столкновении с трудной задачей оценки вероятности или частоты люди применяют ограниченный набор эвристических методов, сводящих их суждения к более простым». [325] Следующий мысленный эксперимент стал классикой когнитивных исследований. Представьте себе, что вы ищете для своей компании нового сотрудника и рассматриваете следующую кандидатуру:
325
Эмос Тверски и Дэниел Канеман, «Доступность: эвристика для оценки частоты и вероятности» (в: Kahneman, Slovic and Tversky, Judgement Under Uncertainty, 163).
Линде тридцать один год, она не замужем, она искренняя, прямолинейная и очень способная. Во время учебы она специализировалась на философии. В студенческие годы ее глубоко волновали проблемы дискриминации и социальной справедливости, она участвовала в демонстрациях против ядерного оружия.
Какое из следующих утверждений выглядит более вероятным? 1. Линда – кассир в банке. 2. Линда – кассир в банке и активистка феминистского движения.
85 % участников эксперимента, которым представили этот сценарий, выбрали второе утверждение. С точки зрения математики, это неверный выбор, поскольку вероятность совпадения двух событий всегда будет ниже вероятности возникновения каждого из них самого по себе. Тем не менее большинство людей решают эту задачу неверно, поскольку становятся жертвами ошибки репрезентативности, то есть описание, представленное во втором утверждении, кажется им более соответствующим описанию Линды. [326]
326
Эмос Тверски и Дэниел Канеман, «Экстраполяция против интуитивных рассуждений: ошибки выводов в оценке вероятности» (Amos Tversky and Daniel Kahneman, “Extension Versus Intuitive Reasoning: The Conjunction Fallacy in Probability Judgement”, Psychological Review 90, 1983), 293–315.
Сотни экспериментов вновь и вновь подтверждают, что люди принимают поспешные решения при высоких уровнях неопределенности и делают это, пользуясь различными эмпирическими методами, чтобы сократить вычислительный процесс. Например, политологов просили оценить вероятность вторжения Советского Союза в Польшу и последующего разрыва дипломатических отношений со стороны США. Участники эксперимента сказали, что вероятность этих событий составляет 4 %. Другую группу политологов просили оценить вероятность только разрыва дипломатических отношений между США и Советским Союзом. Хотя последнее более вероятно, эксперты присвоили этому событию более низкую вероятность. Экспериментаторы сделали вывод, что более подробный сценарий из двух частей показался участникам эксперимента более репрезентативным для действующих сторон.
Иметь глаза и не видеть
Бесспорно, одна из самых действенных когнитивных предвзятостей, формирующих наши убеждения, выражена поговоркой, напоминающей библейскую: «Как никто другой слеп тот, кто имеет глаза, но не видит». Психологи называют это явление слепотой невнимания, или склонностью упускать нечто очевидное и общее, уделяя внимание чему-либо частному и конкретному. В уже ставшем классикой эксперименте, посвященном этой предвзятости, участники смотрели минутную видеозапись, в которой две команды по три игрока каждая – одна команда в белых рубашках, другая в черных – передвигались по небольшой комнате, перебрасываясь двумя баскетбольными мячами. Участники должны были подсчитать количество пасов, сделанных белой командой. Неожиданно по прошествии тридцати пяти секунд записи в комнате появлялась горилла, проходила прямо сквозь толпу, колотя себя в грудь, и, спустя девять секунд, уходила.
Как можно не заметить человека в костюме обезьяны? В этом примечательном эксперименте психологов Дэниела Саймонса и Кристофера Чебриса 50 % участников не видели гориллу, хотя их спрашивали, не заметили ли они чего-нибудь необычного. [327] На протяжении многих лет я показываю запись с гориллой во время своих публичных лекций, а потом прошу поднять руки тех, кто не заметил гориллу. Из более чем ста тысяч человек, которым я показывал эту запись за годы, меньше половины замечали гориллу во время первого просмотра. (Во второй раз я показывал фрагмент без подсчетов, и все видели обезьяну). Мне удавалось даже снизить результаты, сообщив зрителям, что представители одного пола подсчитывают пасы точнее, чем представители другого, но какого именно, не упоминал, чтобы результаты не исказились. В итоге люди сосредоточивались на подсчетах и еще больше зрителей, чем раньше, упускали из виду гориллу.
327
Дэниел Саймонс и Кристофер Чебрис, «Гориллы среди нас: устойчивая слепота невнимания при динамических событиях» (Daniel J. Simons and Christopher Chabris, “Gorillas in Our Midst: Sustained Inattentional Blindness for Dynamic Events”, Perception 28, 1999), 1059–1074. Этот видеоклип можно увидеть по адресу http://viscog.beckman.uiuc.edu/djs_lab/.