Тайны наследников Северного Графства
Шрифт:
— Так ты и этого не видела!? — поразился инквизитор. — В таком случае мне и волноваться-то нечего! Если ты ничего не заметила, значит, даже предположить не можешь, что со мной не так…
— Это скорее напрягает, нежели радует. Мне тебя лечить надо, но я пока понятия не имею, от чего.
— Это твои проблемы, а не мои, — напомнил Арланд, уходя вперед и тем самым прекращая разговор.
Оставшееся расстояние мы прошли молча. Да и не до разговоров было, я едва успевала за рванувшим куда-то инквизитором.
Быстро темнело, слабеющие лучи солнца все с большим трудом пробивались сквозь сплошную крышу листьев и веток. По пути не встречалось даже намека на какую-нибудь маленькую полянку, где можно было бы развести костер и устроиться на ночь. Меня уже начинали посещать грустные мысли о том, что придется спать на деревьях.
Одно лишь действительно радовало: никакой нечисти и даже просто опасных зверей заметно не было. Только птицы тревожно вскрикивали, когда мы пробирались под деревьями с их гнездами.
Наконец, послышался шум течения реки, воспрянув духом, мы с инквизитором пошли еще быстрее.
Когда мы миновали последнюю стену деревьев, перед нами предстал заросший высокой травой и кустами берег реки.
— Офигеть, какая чудесная полянка! — развожу руками в стороны от неудержимого «восторга». — Я чур сплю в камышах, а ты в тех кустиках, от которых благоухает чем-то мертвым, ты ведь любишь мертвых. Ты куда меня завел, романтик чертов!?
— Что ты возмущаешься? — он недовольно посмотрел на меня, оглядываясь вокруг. — Речка есть — хорошо. Можно искупаться и набрать воды.
— Ты в своем уме? Пить из этой реки нельзя, а мыться — то же самое, что в канаве! От этой водицы водорослями так и тянет, а забраться туда невозможно: камышей целая армия.
— Пф, какая ты нежная, — фыркнул Арланд, осматриваясь вокруг. — Где ты речку без водорослей и камышей видела? Ну да ладно, что я к тебе лезу? Не хочешь пить и купаться, так никто не заставляет. Я приметил подходящее место для ночлега, оно в лесу и идти до него отсюда минут пять. Пошел до реки потому, что хотел убедиться, что она именно здесь, теперь же можно вернуться. Я по пути наберу веток для костра, а ты поведешь мою лошадь.
Приняв поводья черной кобылы, я пошла за инквизитором, нырнувшим обратно в гущу деревьев.
В наступившей темноте Арланда в его черном костюме было почти не видно, инквизитор то и дело исчезал куда-то, а когда появлялся, в его руках заметно прибавлялось сухих веток, которых в этом лесу оказалось полно.
— Все, мы пришли. На тебе лошади, на мне — костер, — объявил он, когда мы вышли на небольшой участок без высокой травы, кустов и сплошных деревьев.
— Нет, так не пойдет. На мне костер, а на тебе лошади, — решаю.
— Как скажешь.
К тому времени, когда Арланд закончил возиться с животинкой, я уже развела костер, расстелила на земле свой плащ
Закончив приготовления, я уселась напротив костра отдыхать.
После долгого пути действительно здорово было вот так посидеть у теплого огонька на свежем воздухе, послушать звуки ночного леса, подумать о высоком, наблюдая за узорами дыма… Хорошо.
— У меня с поместья остались пироги с грибами, картошкой и курицей. А еще яблочный компот, — сообщил Арланд, роясь в своей седельной сумке. — Хочешь, могу поделиться?
— Хочу, — киваю, не оборачиваясь на инквизитора. Еще бы он со мной не поделился…
Усевшись у костра поближе ко мне, Арланд открыл небольшую плетеную коробочку, в которой были уложены рядком аж восемь пирожков.
— С чего начнем? С курицы или с картошки?
— С компота, — улыбаюсь и вытаскиваю из рук инквизитора флягу.
Открыв ее, делаю несколько глотков.
— Очень даже неплохо… вкусно, — одобрительно киваю, возвращая флягу владельцу.
— Из яблок фамильного сорта, — похвастался Арланд.
— А откуда у вас собственный сорт? Так много о нем слышала, а что-то все спросить не соберусь.
— Одна из графинь увлекалась садоводством, всю жизнь потратила на выведение особо сорта яблок. Мы эти яблоки в городе продаем по золотому за штуку, причем с вычищенными семечками. Таких яблок в мире больше нигде нет, только у нас.
— И что же в них такого особенного?
— Ну… Наше поместье издавна напичкано всякими страшными тайнами, у нас много фамильной нечисти, которая время от времени выползает откуда-то и нападает на семью и слуг. Эти яблоки хороши тем, что отгоняют нечисть. Только отгоняют они не любую, а именно нашу, фамильную. Они действуют на нее так же, как святая вода на обычную нежить и прочих темных. Так вот.
— И что, не боишься пить такой компотик? Того и гляди, несварение получишь, — хихикаю. — Пирожок мне дай, жмот. Сам сидит, грызет, аж за ушами трещит, а меня голодом моришь!
— А как же «пожалуйста»? — ехидно ухмыльнулся Арланд, доставая из коробочки пирожок, чтобы потом дать мне.
— Ну, пожалуйста, — вздыхаю и тянусь за едой. Завтракала я давно, есть хочется, а этот пирожок хоть и двухдневной свежести, но пахнет все равно вкусно, аж слюна в рот набегает.
— Мммм… нет, не убедительно, — решил инквизитор и отвел руку с пирожком так, чтобы мне было сложно дотянуться до него. — Давай, еще одна попытка.
— Издеваешься? — возмущаюсь, рывком пытаясь выхватить свой ужин из рук садиста со стажем. В итоге я чуть не потеряла равновесие и не упала на инквизитора.
— Почему же? — довольно усмехнулся Арланд, обнаружив, что мы сидим почти вплотную друг к другу. Переведя взгляд с моих глаз на губы и обратно, он продолжил. — Я уже говорил, что у тебя красивые глаза?
— Не вижу связи между пирогом, который ты должен мне дать, и моими глазами, если честно, — фыркаю, поспешно отстраняясь. — Так что?