Тайны Ники
Шрифт:
Антон был в комнате для допросов и 'общался' нашим пленником. Если я старалась быть 'нежной', то Антон явно не видел в этом смысл, в его восприятии наш парень явно был 'грушей для битья'. Ворвавшись в комнату для допросов. Я поймала руку Антона и силой вытолкнула за дверь комнаты. Я сама не знаю, как мне это удалось, но у меня получилась
– Успокойся!
– закричала я на него - Приди в себя, ты что творишь?
Он посмотрел на меня абсолютно диким взглядом.
– Дай мне время, и он
– произнес он, а я вздрогнула, испугавшись, не узнавая этого голоса.
– Нет, уйди отсюда, немедленно!
– беря, себя в руки зарычала я.
– Сколько ты будешь с ним нянчиться?
– глядя мне в глаза, спокойно спросил он и от этого спокойствия, стало совсем страшно - Он убил пятерых наших парней, а ты с него пылинки сдуваешь!
– И что ты предлагаешь, подписать себе приговор из-за этой мрази!
– ответила я - Ты, что не понимаешь, что если он умрет и ничего не скажет, то нас просто отправят в ад, за плохо выполненную работу?
– спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не кричать.
И вдруг его плечи опустились, он развернулся и ушел. А я еще минуты две смотрела ему вслед, пытаясь отойти от той тоски и боли которую я прочитала в его глазах, а затем вернулась в комнату для допросов, понимая, что теперь я точно не усну.
– Вот, что дорогой!
– сказала я, входя в комнату.
– У тебя есть выбор, или ты мне все рассказываешь, или я подожду немного, позову врачей, чтобы подлечили, а потом - подхожу к нему и нажимаю на явно сломанную руку, он закричал, а я прошептала ему на ухо - позову парня заново, и так пока ты не заговоришь, ну что скажешь?
И он сказал, он все сказал и даже больше, а мне оставалось только задавать наводящие вопросы.
С дня допроса прошло еще две недели. Девочки благополучно провели свои первые задания, но это меня не радовало. Я беспокоилась за Антона. Он сильно изменился, казалось, в нем что-то умерло, вместе с теми ребятами, вот и сейчас, я смотрела со своего компьютера, как он проводит очередную операцию с оперативного центра и видела, что ему нелегко это дается. В нем появился страх. Страх не справиться и потерять еще кого-то и это надо убирать и срочно, иначе долго он не протянет, сорвется и это уже будет его вина.
Дождавшись конца операции, я посмотрела на часы. 'Самое время' - подумала я, вставая и направляясь в его кабинет. Он почти ничего не изменил тут, кроме одного, в кабинете появилось бра и полка с книгами заставленная учебниками по стратегии. Когда я вошла, он сидел на диване, закрыв лицо руками.
– Собирайся!
– бросила я, стоя в дверях.
– Куда еще?
– спросил он, глядя на меня пустым взглядом
– Узнаешь, только давай быстрее, времен и мало - ответила я, поглядывая на часы
Через пятнадцать минут,
– Посмотри - подходя к краю крыши и смотря на рассвет, говорю я - было время, я бывала тут каждое утро. Глядя на этот рассвет, думаешь о том, что в этом мире не все так плохо и мне это помогает.
Он подошел ко мне и мы молча смотрели, как всходит солнце, медленно освещая этот мир и убивая темноту.
– Почему ты перестала сюда ходить?
– вдруг спросил он.
– Здесь осталась частичка меня, которая до сих пор хочет верить, что мой брат жив - честно ответила я - мне стало слишком больно сюда приходить, слишком много воспоминаний.
– Это ваше с ним убежище и ты все равно привела меня сюда, но почему?
– удивился он.
– Может потому, что тебе сейчас тоже нужно убежище, где бы ты смог побыть один и увидеть, как свет убивает тьму.
Мы снова замолчали, глядя как солнечные лучи начинаю пригревать землю. И вдруг он спросил.
Ты когда-нибудь теряла группу?
– Несколько раз - ответила я - но самый первый раз я помню, будто это было вчера. Мне тогда было девять, обычная плановая проверка объекта, они вошли, вроде все нормально, а потом будто из всех щелей поползли враги, четверо парней погибли за минуту, а я стояла в оперативном центре и ничего не могла сделать. Было ощущения нереальности происходящего, а потом появилась сначала боль и неверие, а потом пустота и безразличие. В той группе был мой первый наставник, он был замечательным человеком.
– Мне жаль - сказал Антон, глядя на меня - ты, наверное, его очень любила?
– Да!
– кивнула я - Но отделение учит не любить и я этому научилась, а тебе еще предстоит.
И вдруг он подошел ко мне схватил за руку и прижал к себе.
– А если я не хочу становиться бесчувственным роботом. Что если я хочу любить и быть любимым, что если мне мало того тепла, что дает это утреннее солнце и я хочу почувствовать совсем другое тепло?
– спросил он глядя мне в глаза.
В его глазах я прочитала желание и почувствовала, как мое тело, радостно отвечает ему.
– Значит, ты так и не понял, куда ты попал!
– ответила я, чувствуя, как учащается мое дыхание.
– Ну и пусть - бросил он и накрыл мои губы своими.
И я сдалась. Его язык встретился с моим, а мне вдруг стало все равно, кто может нас увидеть, я просто отвечала на его поцелуй, и сходила сума от желания.
Наконец, он отстранился и спросил задыхаясь.
– А ведь ты знала, что этим все кончится да?
– Да, но ведь ты не откажешься?
– спросила я, чувствуя, как замирает мое сердце.