Тайны острова Буяна
Шрифт:
— Иными словами, вы с Агапидом возмечтали о власти над миром?
— А чем мы хуже других, — огрызнулся Якун и обвел присутствующих злыми глазами.
Как все-таки они похожи друг на друга, все эти авантюристы, мечтаюшие об абсолютной власти! Ну зачем, скажите, власть над миром людям, которые не способны обуздать даже собственные мелкие страстишки? Чем, собственно, могли порадовать человечество все эти якуны, агапиды, варлавы и прочая мелкотравчатая публика? Откуда такое самомнение в средних в общем-то умах?
Долгое время пребывавший в прострации Агапид наконец очнулся
— Бес попутал, — чистосердечно признался Агапид. — Кто же знал, что в лице жреца Якуна я встречу демона из храма Тьмы.
Агапид поднялся с мраморного пола, пощупал огромную шишку на затылке и глянул на меня с почти священным ужасом. И только тут мне пришло в голову, что пора бы вернуться к своему естественному антропоморфному состоянию. Что я и сделал под одобрительный гул революционно настроенных масс.
— Отсюда есть безопасный выход на поверхность? — спросил я у Агапида.
— Есть, — живо отозвался бывший Ящер.
— Марк, будь добр, проводи людей. И не спускай глаз с Агапида.
Ключевский с готовностью согласился выполнить мое поручение и махнул рукой, приглашая народ насладиться обретенной свободой. Массы выразили свой восторг по этому поводу дружным воплем:
— Да здравствует Волосатый!
Я был, разумеется, тронут этим незамысловатым выражением народной любви и пожелал всем скорейшего возвращения к родным и близким.
— Земноводные тоже свободны, — обернулся я к болотным тварям. — И чтобы больше духу вашего не было в Тартаре, иначе превращу всех в лягушек и заставлю квакать по утрам.
Гвардейцы низложенного Ящера, похоже, не чаяли столь легко отделаться. Во всяком случае, упрашивать себя они не заставили. Не прошло и тридцати секунд, как они испарились из поля моего зрения, словно их никогда и не было.
— Я бы осмотрел саркофаг, — вопросительно глянул на меня Вацлав Карлович. — Возможно, мы обнаружим там что-нибудь интересное.
Возражений с моей стороны не последовало. Уж коли мы спустились в Тартар, то следует вызнать все здешние тайны. К сожалению, а может и к счастью, Ящеру не удалось взломать оболочку грандиозного сооружения атлантов. Следы его неустанных трудов мы видели по всему периметру саркофага. Ящер подступался к нему с разных сторон, но неизменно терпел поражение. Кирки и ломы были слишком слабым инструментом, чтобы пробить броню из неизвестного нам строительного материала. Несколько более успешно работала паровая машина, она сумела углубиться в стену приблизительно на метр.
— Такими темпами вы бы долбили саркофаг еще лет пятьдесят, — усмехнулся Крафт. — Надо было попробовать взрывчатку.
— Пробовали, — хмуро бросил Якун, — но результат был нулевой. Если не считать того, что от взрыва пострадали более сотни рабочих.
У меня уже не было сомнений, что верховный жрец в Катадже человек пришлый, тем не менее я уточнил кое-какие существенные детали:
— Вы давно рассорились с монсеньором Доминго?
— Давно, —
— А почему новым? Разве существовал когда-то старый Асмодей?
— Представьте себе, Чарнота, — ответила за Якуна Анастасия, — Асмодей был основателем храма Тьмы. В то время его власть распространялась едва ли не на все народы мира. Впрочем, это было очень давно. Много тысяч лет тому назад.
— Я еще понимаю, когда люди хотят построить на земле рай, — пожал я плечами, — но строить ад — это, по-моему, очень глупая претензия.
— Если нет дьявола, Чарнота, то люди перестают верить и в Бога, — возразил мне подошедший Марк. — А без Бога нет ни нравственности, ни морали. Нет понятия греха, нет и понятия воздаяния за грех. Люди перестают понимать, что плохо и что хорошо, и это неизбежно приведет человеческую цивилизацию к гибели. Мир всегда держался на страхе — так было, так есть и так будет. Но если нет дьявола и ада как олицетворения Зла, то всяк начинает примерять на себя его личину и творить произвол по собственному почину.
Глобально, однако, мыслит монсеньор Доминго. Истинный инквизитор! Мне бы до такого вовек не додуматься — вводить людей в грех с помощью сук-кубов и инкубов, чтобы потом спасать их души для Бога с помощью очистительного огня: Ну и в назидание другим.
— И вам, Марк, нравится такой способ просвещения масс?
— Цель оправдывает средства, Чарнота. А цель у монсеньора Доминго благородная.
— Он что же, искренне верующий в Бога человек?
— Боюсь, что он вообще в него не верит, но это не мешает ему искоренять ересь во все эпохи и времена. Ибо ересь — это инакомыслие, а инакомыслие разрушает общность гораздо сильнее, чем все дьявольские козни.
— Так монсеньор Доминго хочет сотворить ад, чтобы запугать инакомыслящих и покончить с ересью?
— Вы правильно ухватили суть дела, Чарнота, — кивнул Марк. — Но для осуществления наших планов нам нужен Грааль.
— Но ведь у вас есть конкуренты, Ключевский. Вот, скажем, господин Крафт с его Обществом почитателей Мерлина или жрецы храма Йопитера.
— Жрецы храма Йопитера — это выжившие из ума старцы, которые пытаются осуществить давно уже никому не нужный проект. А что касается почитателей Мерлина, то с ними мы договоримся. Они очень скоро поймут, как им выгоден ад нового Асмодея.
— В таком случае остаюсь еще я, Вадим Чарнота, человек, не верящий в старого Асмодея и не видящий причин, чтобы поверить в нового.
— Причина у вас есть, Чарнота, — возразила Анастасия. — Это ваша жена и ваши еще не рожденные дети. И прежде чем бросить вызов новому Асмодею, вы должны вырвать самых дорогих вам людей из рук монсеньора Доминго.
— Один вопрос, господа… Служители храма Тьмы подбираются по тому же принципу, что и служители храма Света?
— Да, — кивнул Марк. — Мы все рождены в двадцатом веке. И всего лишь генетически совпали с нашими далекими предками атлантами. Мы часть их грандиозного плана, но мы мыслящая часть, способная внести коррективы в грандиозный проект своих предшественников.