Тайны острова Эль-Параисо
Шрифт:
На душе у Пипифакса было прескверно. Многократные попытки связаться со Штабом Полиции кончались крахом. Радиофоны то молчали, то слышалась в них какая-то невнятная, легкомысленная музыка. Обстановка, между тем, продолжала оставаться неясной. Пипифакс, которого без конца терзали сомнения, правильно ли он поступил, открыв уничтожающему все живое цистогазу путь в Город Подземных Плантаций, не испросив на то соизволения высшего начальства, не находил себе места...
Однако чем дальше, тем больше крепла в нем уверенность в том, что он выполнил задачу - как следует быть. Продолжая брюзжать: "Теперь-то они знают, проклятые бунтовщики, как устраивать
Но такой самоуверенности хватило ему ненадолго.
Наш "Брами" подошел к берегам озера "Три и Три", посреди которого стояла тюрьма. В это же время над Башней ОУЗ поднялись два электролета, одним из которых управлял Карбур, другим - Ирронго. Они кружили над мрачными, почти погруженными в землю корпусами Узилища и вели наблюдение за горизонтом.
На светоплане Наружного Обзора мы увидели, как из Башни на опоясывающий ее мостик выскочили Пилифакс и Азинус-Пятый, в недоумении и страхе уставились на замершее за полосой воды непонятное стальное чудовище. Оно не походило ни на какие известные им военные машины. Оно стояло недвижимое, безгласное, слепое, не обнаруживая своих намерений. А это было еще страшней...
Заметив кружащиеся над ОУЗом электролеты, один из которых имел опознавательные знаки Полиции Охраны Порядка, Пипифакс возликовал. Считая, что прибыла, наконец, подмога из штаба, а может быть, и непомерно рассерженное высокое начальство, он стал усиленно махать руками (эфиросвязь по-прежнему не работала...), не забывая при этом угодливо улыбаться.
Впрочем, это было последнее ликование в его жизни. Послышался гул. Башня вдруг закачалась и вмиг распалась, превратившись в пепел.
Гул исчез. Стало необыкновенно тихо; тронувшись с места, "Брами" легко преодолел окружавшее ОУЗ водное пространство и оказался перед воротами, преграждавшими путь внутрь. Спиралеход только нажал на створки, раздался звон, треск, и они разлетелись на части. Йоноо снова дал передний ход - на самой малой скорости, так как здесь было слишком тесно для поворотов такой махины, - и, осторожно маневрируя, вошел в промежуток между корпусами.
Открылся нижний люк, и оттуда выскочили предводимые Ткейстом люди. Это был штурмовой отряд, вооруженный акустолетами, сонометами и мини-лазерами.
– За мной, братья!
– страстно вскричал Ткейст. Рядом с ним, плечом к плечу, бежали Павел Береза, доктор Орфус и я. Иля мы на этот раз не взяли, как он ни настаивал.
Не теряя времени, мы, двигаясь от двери к двери, прорезали их лазером, после чего двое-трое проникали внутрь и выводили заточенных там узников.
В корпусе "К" был найден в самом глухом мрачном подземелье, сыром и темном, тот, о котором много раз вспоминали люди "Восставших умов": худой, с длинными, отросшими ниже плеч седыми волосами человек. Он, видимо, внушал бы только жалость, если бы не глаза - веселые, смеющиеся глаза неунывающего борца.
– Мы приговорили тебя к свободе, Азорма!
– с шутливой торжественностью провозгласил Ткейст, обнимая и целуя его.
– Приветствуем тебя, наш старший брат и друг!
Ирронго отобрал самых сильных, решительных и надежных мужчин (часть из них и раньше входила в состав тайной Армии Установления Свободы), умеющих владеть акустолетами. Они и составили начальное ядро действующих сил освобождения "Эль-Параисо".
Последний пленник Узилища
В штабе Полиции Охраны Порядка, между тем, царило возбуждение. События последних дней, исчезновение летательных машин вместе с их экипажами, появление в водах "Эль-Параисо" какого-то загадочного судна и, наконец, непонятное прекращение связи с Узилищем - было отчего волноваться.
"Восставшие умы", которых без конца выслеживали, преследовали, сажали в тюрьму, ссылали в Город Подземных Плантаций, обрекали на смерть посреди "Поля Мертвых", обрели силу и сейчас потрясают государство "Эль-Параисо".
Усиленные поиски преступников, громкие призывы к населению бороться с "Восставшими умами" не давали никаких результатов.
Генерал Пфлимпфлиадос держал непрерывную связь (по проводам, только по проводам, ибо никакие другие виды эфиросвязи не действовали. Влияние "противо-лучей", испускаемых "Брами", распространялось на весь остров) с Президентским дворцом, а также с почтеннейшим Председателем Комитета Экономической Диктатуры.
Осведомившись (уже в который раз!) - не отвечает ли на радиозапросы Башня Особого Узилища, генерал не стал более никому ничего докладывать о состоянии дел, а приказал поднять в воздух дивизион боевых электролетов, придав ему два звена полицейских "Лягушек", и послать к озеру "Три и Три".
– И если там будет обнаружено ч то-нибудь эдакое, - добавил он в заключение, раздраженно пыхтя, - уничтожать! Истреблять!
В лагере "Восставших умов", по случаю уничтожения Особого Узилища, ликовали.
– Медлить более нельзя!
– Ткейст показал точку на карте "Эль-Параисо" и настойчиво повторил: - Нельзя! Нужно немедля идти к Главному Центру Управления Мыслей. Идти - под землей, не иначе!
Итак, "Брами" вышел в свой последний (как считали мы, его хозяева) поход.
Тот факт, что единственным человеком, кто знал местоположение Центра Управления Мыслями и дорогу к нему, был Ткейст - не был случайным. Еще до того как на него обрушились репрессии - он был широко известен. Видный ученый и общественный деятель, член Эль-Параисянской Академии Научных Исследований, экспериментатор, чьи работы в области психофизиологии человека и животных считались классическими, он ставил свои опыты именно в Глаценуме. Естественно, что он знал не только местонахождение этой "святая святых" Полиции Обязательного Порядка, но и внутреннюю планировку здания.
Судьба избавила Тиейста от вживления Приемника Мыслей. Произошло это неслучайно. Дед и отец Ткейста принадлежали к той весьма немногочисленной научной элите, для которой эта процедура была необязательной. Сам этот факт, однако, ничего не означал. Важно было другое - воспитание в семье: свободолюбивое, демократическое; оно-то и сделало свое дело.
Ткейст рос, презирая и ненавидя порядки, установленные в "Эль-Параисо". Но, понимая, что сами по себе они никогда не исчезнут, постепенно проникся мыслью о необходимости их революционного уничтожения; он стал борцом. Войдя в одну из нелегальных организаций - "Восставшие умы", Ткейст вскоре сделался одним из руководителей, а затем идейным вождем движения всех борющихся с деспотией Дювахильо XXII.