Тайны острова Сен Линсей. Горечь волчьей ягоды

Райт А.П.

– Не особо.

– Всё вы понимаете, – вставая на ноги, отмахнулась Кора лениво. – Эдмон говорит, что вас сюда привела та же сила, что нас с ним. Та же тайна. Он говорит, что вы собираетесь выяснить, что же произошло тем утром, когда умерла Бритта.

– Зачем это мне?

– Понятия не имею, – собеседница даже не попыталась задуматься над этим вопросом. Она отпила воды из своей спортивной бутылки, а затем принялась разглядывать её со всех сторон. – Когда-то я в таких бутылках таскала вино. Никто никогда не спрашивает, что конкретно ты из них пьёшь.

– Почему вы говорите со мной обо всём этом?

– Я вас ещё утром заметила. Вы слонялись у пирса

вместе с Лив. Это вызвало чудовищное дежа-вю, – не отрывая взгляда от бутылки, пояснила дама. – Вы не похожи на Бритту, но у неё тоже были светлые волосы. Со спины и издалека так сразу и не сообразишь. Особенно ранним утром до приёма адекватной дозы кофеина. Мне на мгновение показалось, что меня перенесло в прошлое. Это было ужасно.

– Я не хотела вас напугать, – Конни решила, что Берт может подождать. Кора Морган не казалась ей приятным собеседником, даже наоборот – она производила впечатления очень тяжелого в общении человека, мрачного и токсичного. Занятия медитацией и йогой вряд ли смогли бы это исправить. Выглядело всё так, словно нескончаемая горечь пропитывала всё её существо. Тем не менее, на этой тёмной глубине не было места театральным ужимкам, притворным улыбкам и лжи. Если кто и мог бы поведать альтернативную, лишённую восторгов и стерильных фраз, историю о том, что случилось пять лет назад в день смерти Бритты Хегер, то только Коралина Морган. Странная женщина, поселившаяся по соседству на пару с вампироподобным Эдмоном. – Вы, наверное, тоскуете по ней?

– Нет, – Кора покачала головой, ни на секунду не усомнившись в том, какой стоит дать ответ. Она вышла из беседки и спустилась на ступень ближе к собеседнице. Ростом госпожа Морган была чуть выше Конни, но значительно шире в плечах, её прямые каштановые волосы переливались на солнце, как и массивный кулон с изображением золотой головы леопарда. Очень дорогая вещь.

– Эм…

– Мы не были очень близки, – добавила Кора, лениво закатывая глаза. Она явно была в курсе, что не такой прямолинейности люди ждут от потерявшего друга человека.

– И всё же вы приезжали сюда каждый год?

– Верно. Это хорошее место для отдыха, а ещё, как бы неожиданно это ни прозвучало, но не всё на свете вертелось вокруг Бритты Хегер. Я с детства дружила с её мужем, Мэтью. Он сначала приглашал меня с моим мужем, а потом я овдовела, и они продолжили звать меня. Видимо, из жалости.

– Если вам это не нравилось, зачем приезжали?

– А разве я сказала, что мне не нравилось? – вскинув одну бровь, переспросила Кора с вызовом в голосе, а затем почему-то снова рассмеялась. От этого смеха у Конни всё внутри болезненно сжалось. Она точно не могла понять, как именно определила это, но душная, отравляющая всё вокруг концентрация несчастья плотным сгустком уместилась в теле, голосе и даже в дыхании этой женщины. Подумав немного, Кора направила на Констанцию пристальный взгляд, совершенно по-особенному красноречивый, словно она собиралась сказать гораздо больше, но вынуждена была подвергнуть цензуре саму себя: – У меня была парочка очень нехороших, разрушающих мою жизнь, зависимостей. А выпивать в компании давних знакомых на террасе под россыпью фейерверков гораздо приятнее, чем в одиночестве у себя дома. Понимаете, о чём я?

– В общих чертах – да.

– Я знала, что вы поймёте, – уверенно кивнула Кора и зашагала вниз по лестнице, как будто увлекая собеседницу идти за собой. Конни сама не заметила, как сделала несколько шагов в том же направлении. – Эдмон говорит, у вас есть дар. Он никогда не ошибается в таких вещах…

– Простите,

а Эдмон он… кто?

– Хороший вопрос, – госпожа Морган вдруг остановилась, и взгляд её устремился куда-то вдаль, как будто она и впрямь начала размышлять на эту тему. – Иногда мне кажется, что он – мой ангел-хранитель, но и демон-искуситель одновременно. Думаете, такое возможно? Хотя, зачем я спрашиваю? Конечно же, да.

– Я говорю о более приземлённых вещах. Вроде профессии, – осторожно пояснила Конни. Коралина легко переключалась на какие-то свои метафоры и ассоциации, совершенно не понятные собеседнице. Словно, параллельно с Констанцией, эта дама вела незримый диалог с кем-то ещё.

– Ему не нужна работа, госпожа Ди Гран, – Кора вдруг оторвала свой взор от горизонта и направила его на девушку. На загорелом лице её отразилось искреннее недоумение. – У него есть дар. Эдмон чувствует этот мир совершенно иначе, нежели мы с вами.

– То есть он… экстрасенс или типа того? – с сомнением протянула Констанция, заранее понимая, каким будет ответ на её вопрос. Тем не менее, такое предположение разочаровало Коралину Морган.

– Вы мыслите узко. Но, если вам так будет проще понять, то да. Эдмон обладает экстрасенсорными способностями. Он видит в людях то, что они никогда не рассказали бы о себе добровольно. И даже больше – их прошлое, будущее, все их боли и испытания.

– Понятно, – кивнула Констанция. Она почти мгновенно потеряла интерес к этой беседе. Очевидно, у Коры были проблемы с восприятием реальности. Конни не хотелось обижать её или спорить, но и воспринимать её слова всерьёз дальше не имело смысла. – Что ж, приятно было с вами познакомиться, госпожа Морган.

– Можно просто Кора.

– Эм, да, конечно. Спасибо за интересную беседу, Кора. Я… меня ждёт брат. Ещё увидимся!

Не то чтобы Констанции прямо-таки хотелось ещё раз увидеться со странноватой соседкой, но – понимала она – произойдёт это неизбежно. Вот же «повезло» поселиться в двух шагах от богатенькой полусумасшедшей бывшей алкоголички и её молодого любовничка-афериста. Понятно, почему им с Бертом этот Эдмон сразу так не понравился. Выдаёт себя за экстрасенса, развлекает скучающую мадам всякими мистификациями и получает взамен возможность вести комфортный и праздный образ жизни.

Конни вышла на узкую, посыпанную мелким гравием тропинку, ведущую вниз по склону к удалённому от домиков пляжу. Ближайшая лодочная станция, зоны барбекю и бары были в другой стороне, поэтому сюда приходило гораздо меньше людей. В основном те, кто проводил спокойный тихий отдых без детей и молодёжных тусовок. Отличное место для пленера.

С высоты небольшого холма силуэт брата в шортах, белой льняной рубашке, которую теплый порывистый ветер раздувал, как воздушный шар, и жёлтой соломенной шляпе, был хорошо виден. Он стоял перед мольбертом и кристально-чистым холстом, как будто ожидая от них чего-то. Ждал ли он, что неодушевлённые предметы прокричат ему: «Чего встал? Работай!»?

Конни ничего не знала о том, как устроено сознание и мысли художников. Они ей казались кем-то вроде инопланетян-гуманоидов. Внешне точно, как нормальные люди: говорят, едят, дышат и двигаются вполне естественно. Только под кожей они прячут какую-то непостижимо противоречивую суть, хаотичную, склеенную из разноцветных кусочков всего чего только можно. Иногда они управляют ею, а иногда – она ими. В последнее время Берт пребывал под воздействием этой невиданной силы, хотя, надо отдать ему должное, время от времени и предпринимал попытки вернуть контроль над своей жизнью самому себе.