Тайны Парижа

Террайль Понсон дю

Отец обожает меня, но он раб своего слова и дружбы. Он будет неумолим; посоветуй мне, Октавия, отвечай мне поскорее. На этот раз твоя Маргарита в опасности».

XXIX

Гонтран и Маргарита любили друг друга, но не смели признаться себе в этом, хотя глаза их и взволнованный голос говорили яснее всяких признаний. Шевалье д'Асти следил за ростом этой вспыхнувшей любви и старался отвлечь внимание барона. Тем временем в замке Монгори

шли приготовления к свадьбе.

Как мы уже знаем, де Монгори провел почти всю свою жизнь в одиночестве. Маркиз принадлежал к числу людей, живущих по известным традициям; покойный маркиз Флар-Монгори, его отец, женился три четверти века назад в этом же самом замке; теперешний маркиз, подражая отцу, хотел также отпраздновать свадьбу в Монгори; венчальный обряд предполагалось совершить в капелле замка, а затем должен был последовать роскошный пир, на котором должны были присутствовать все соседние дворяне.

Маркиз написал вдовствующей герцогине д'А… которая была его другом в течение сорока лет, прося ее выбрать ему свадебную корзинку; затем он по секрету призвал человек двадцать рабочих, чтобы реставрировать и омеблировать в современном вкусе один из флигелей замка, который предназначался для его будущей жены. Старик внезапно почувствовал себя влюбленным; он начал считать дни, отделявшие его от ожидаемого счастья, и дни эти, по его мнению, тянулись слишком медленно; для Маргариты же и Гонтрана, наоборот, они летели страшно быстро.

Гонтран едва удерживался от желания убить этого старика, но всякий раз, когда он чувствовал на себе спокойный и насмешливый взгляд шевалье, этот взгляд укрощал его.

Но не одна свадьба Маргариты беспокоила Гонтрана, он боялся также таинственных замыслов д'Асти. Тысячи предположений мелькали у него в голове. Однажды вечером, возвращаясь из Монгори в десять часов, Маргарита по желанию отца села с ним в карету, поручив свою лошадь шевалье д'Асти, который ехал с левой стороны кареты, тогда как Гонтран ехал с правой.

Минут через двадцать оба всадника отстали.

– Ну, маркиз, – спросил шевалье, – о чем вы замечтались?

Гонтран смутился.

– Я? Ни о чем, – ответил он.

– Так! – вскричал д'Асти, улыбаясь. – Держу пари, что, если я обращусь с подобным же вопросом к кузине Маргарите, она ответит мне то же, что и вы.

Де Ласи смутился еще более и промолчал. – Вы любите Маргариту, – продолжал шевалье. – Вы любите ее, маркиз, и она также любит вас.

– Я? – проговорил Гонтран взволнованным голосом.

– Черт возьми! Ведь это видно сразу. Гонтран пожал плечами.

– Друг мой, – продолжал шевалье, – вы прекрасно знаете, что это правда, но я не стану, если хотите, обращать на это внимания, хотя буду чрезвычайно доволен.

Гонтран пристально взглянул на шевалье.

– Ваша любовь послужит препятствием браку Маргариты с Монгори, – продолжал д'Асти, – и я должен быть доволен этим, потому что брак

маркиза разорит нашего Друга Эммануэля.

– Понимаю, – сказал Гонтран. – И это ваше единственное желание?

– Извините, – возразил шевалье, – я уже говорил вам, что если де Монгори не женится на моей кузине, то на ней женюсь я.

Голос шевалье звучал так спокойно и уверенно, что де Ласи, взбешенный, искал пистолет в сумке седла, чтобы раздробить голову этому человеку, который осмелился утверждать, что он женится на Маргарите.

– Послушайте, – сказал он вне себя и с иронией, – сознайтесь, что вы в течение целой недели позволяете странным образом шутить надо мною.

– Ба!

Вы утверждаете, что я люблю мадемуазель де Пон.

– Да.

– И что она любит меня…

– Это несомненно. Значит, если это так?

– Я уже сказал вам, что я в восторге от этого.

– В таком случае женюсь на ней я.

– Вы? Нет!

– А почему, позвольте спросить?

– Потому, – спокойно ответил шевалье, – что я сам хочу жениться на ней, и вы должны помочь мне в этом. Разве мы не обещали поддерживать друг друга.

Губы Гонтрана дрожали от злобы.

– Если Маргарита любит меня настолько, что откажет маркизу, то она откажет и вам.

– Как бы не так! – воскликнул шевалье. – Первая любовь скоро проходит. Если понадобится, я подожду.

При этих словах маркиз взглянул на шевалье, глаза которого сверкали такой энергией и решимостью, что он невольно вздрогнул.

– Сударь, – холодно сказал Гонтран, стараясь сдержать свое раздражение, – будьте добры ответить мне, как вы думаете, господин де Пон, ваш дядя, откажет мне, если я сделаю предложение его дочери?

– Несомненно. Мой дядя сдержит слово, данное де Монгори. Притом он очень ценит богатство, а у вас состояние небольшое.

– Тем не менее, – возразил Гонтран, – я решил жениться на мадемуазель де Пон.

Шевалье пожал плечами.

– Этот проект неисполним, и вы убедитесь в этом сами, – сказал он.

– Отчего?

– Во-первых, Маргарите только девятнадцать лет, поэтому ей придется ждать еще два года до совершеннолетия, а в течение этого времени многое переменится.

– Дальше? – проговорил Гонтран, которого раздражало спокойствие шевалье.

– Затем, – продолжал последний, – вам прекрасно известно, что я тоже решил жениться на ней.

– Этого никогда не будет! – вскричал в свою очередь Гонтран.

– Почему же?

– Потому что я люблю Маргариту.

– В таком случае, похитьте ее. Это единственный способ помешать ее свадьбе с де Монгори. Вы знаете, что свадьба назначена через неделю, и вам нельзя терять времени.

Вернувшись в замок, Гонтран и Маргарита были очень задумчивы, но барон де Пон ничего не замечал.

Маргарита, встав из-за стола, пошла к себе; но, проходя мимо Гонтрана, она услыхала, как он шепнул ей: