Тайны подводной войны. 1914—1945
Шрифт:
Операция, возможно, немного опасная для эсминцев, но я считаю, что она оправдает себя по следующим причинам:
1. Конвои противника в настоящее время следуют на линии Мангалия — Констанца без каких-либо помех, кроме подводных лодок.
2. Эта операция будет иметь очень большой моральный эффект на врага, даже в том случае, если не будет потоплено ни одного корабля противника, а эсминец получает повреждения.
Эта операция может остановить движение конвоев противника на некоторое время, ибо они не будут знать, когда такая же операция повторится.
3. Кроме этого эта операция имела бы большую моральную поддержку для наших ПЛ ПЛ, действующих в этом районе.
Подобные операции очень часто проводились английскими крейсерами и эсминцами у южного побережья Норвегии, несмотря на наличие крупных воздушных сил противника в Ставангере.
144
Так в документе.
145
Любопытно отметить, что аналогичную рекомендацию сделал коммандер Г. Боун — командир британской подводной лодки «Тайгрис», временно находившейся в оперативном подчинении командования СФ, после первого же боевого похода, совершенного в августе 1941 года к берегам Северной Норвегии.
Прежде чем начать эту операцию, надо приказать своим ПЛ покинуть этот район на ночь или же уйти ближе к берегу противника, лечь на грунт и не атаковать никаких кораблей в течение этой ночи. Если ПЛ уходят к берегу противника, эсминцам должно быть приказано не атаковывать подводных лодок в этом районе.
Предположим, что темное время суток продолжается с 20 до 6 часов, и что если эсминцы идут со скоростью 25 узлов (кроме района между Мангалия и Констанца, где они могут идти малым ходом), расстояние, которое должны пройти эсминцы, идущие курсом, который я рекомендовал бы, около 480 миль.
Эсминцы покидают Севастополь около 15 часов и идут со скоростью 25 узлов 120 миль в северо-западном направлении, как бы направляясь в Одессу. В 20 часов, с наступлением темноты, ложатся на курс зюйд-вест по направлению к Констанце, что составит еще 120 миль и они прибудут в район Констанцы в 01:00. Расстояние от Констанцы до Мангалии около 25 миль, которое они могут покрыть к 03:00 или же ранее, если они никого не встретят.
Если эсминцы никого не обнаружили и сами не были обнаружены, я бы посоветовал дать по Мангалии несколько залпов для того, чтобы обратить на себя внимание противника.
В 03:00 эсминцы направляются в Севастополь и к 06:00 (начало рассвета) будут в расстоянии 75 миль от берегов противника. Им потребуется пройти еще около 150 миль (6 часов при скорости 25 узлов). Если это потребуется и будет возможно, для сопровождения эсминцев могут быть посланы истребители на этот участок пути.
Если эсминцы могут идти со скоростью больше 25 узлов, операция займет меньше времени, и они к началу рассвета, таким образом, будут дальше от берегов противника.
Переводчик старший лейтенант Тарасов [146]
146
В 1942 году за связь с английской разведкой старший лейтенант Тарасов был репрессирован.
ОЦВМА,
ДОКУМЕНТ № 7 [147]
СООБЩЕНИЕ 1-го УПРАВЛЕНИЯ НКВМФ СССР № 54056-СС В 3-е УПРАВЛЕНИЕ НКВМФ СССР О РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧЛЕНОВ АНГЛИЙСКОЙ ВОЕННО-МОРСКОЙ МИССИИ И АНГЛИЙСКИХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ В СССР
6 сентября 1941 года
Сообщаю характеристики и некоторые данные о деятельности членов английской военно-морской миссии и английских представителей в СССР.
147
Оба документа из центрального архива ФСБ РФ публикуются в соответствии с текстом, приведенным в «Военно-историческом журнале» № 3 за 2000 год.
Коммандер Уайберд — член военно-морской миссии в Москве. Родился в 1904 г[оду]. Окончил военно-морское училище. Уайберд достаточно (хорошо) владеет русским языком (говорит, читает, пишет). Русский язык изучал вначале в Лондоне, а затем в 1933 г[оду] в течение 9 месяцев в Таллине (раньше Таллин являлся местом подготовки английских и американских разведчиков русского направления). Для практики в языке и знакомства со страной и обычаями Уайберд в 1935 г[оду] был в СССР под видом туриста.
До назначения в Москву работал в адмиралтействе. Себя рекомендует штабным офицером.
Уайберд является опытным разведчиком. Очень любознателен, но умеет держаться, действуя с толком. Знает хорошо советский флот, поэтому интересуется больше политическими и другими вопросами.
Находясь, например, в конце июля в течение двух дней на Архангельском аэродроме (где он ожидал миссию кэптена Бевана [148] ), все время стремился прогуляться по его территории. При осмотре нашего эсминца «Сокрушительный» Уайберд также больше всех проявлял любопытство.
148
Имеется в виду начальник британской военно-морской миссии при штабе СФ кэптен Р. Беван.
Со всеми прибывающими офицерами Уайберд подолгу беседует и инструктирует их. Заметно, что после этих бесед английские офицеры становятся более замкнутыми и недоверчивыми.
Коммандер Уайберд находился в Севастополе (с 11 по 21 [августа 19] 41 г.) исключительно для организации и направления разведывательной работы прибывших сюда офицеров — кэптена Фокса и коммандера Эмброуза. Держал он себя очень высокомерно, все его разговоры носили ярко выраженный антисоветский характер и безусловно оказывали влияние на окружающих офицеров.
Уайберд, например, заявил, что его и других английских офицеров держат в Севастополе, как в тюрьме, как на Лубянке, [им] никуда нельзя ходить.
Он также высказывал свое неудовольствие сводками Информбюро и некоторыми мероприятиями советских органов («Почему держат народ в полном неведении о действительном положении на фронтах — захвачен или нет тот или иной город немцами», «Почему отобрали радиоприемники» и т. п.).
Уайберд, очевидно, имеет особые полномочия, так как английские офицеры, с которыми он встречается при своих поездках в Архангельск и Севастополь, даже выше чином, его побаиваются и выполняют его приказания беспрекословно.